– Нет, госпожа, не можем, – покачал головой Бантрус. – Лодки всегда останавливаются на ночь в каком-нибудь порту. Посмотрите сами…
И он обвел рукой гавань, забитую плоскими с крутыми носами баркасами.
– Мы можем пришвартоваться просто к берегу, если нам нигде не предоставят места… иногда мы так и делаем. Но плыть от Пэйра до Ноля – нам это не под силу. Мы – торговцы, а не мореходы.
– До Ноля? – вырвалось у Шарины.
– Есть такой остров на востоке, госпожа, – пояснил юноша, очевидно, решив, что она никогда о нем не слышала. – Йольцы торгуют зерном и цитрусами. А также поставляют на рынок так называемое апельсиновое вино.
– Ну да, – кивнула девушка. Она и забыла, что пока Ноль представлял собой просто один из Островов. Пройдет еще несколько тысячелетий, прежде чем ошибка придворного мага приведет к катастрофе. Остров опустится на морское дно и на многие века станет символом воинствующего зла.
– Мы на своих Лодках играем роль посредников для жителей всех Островов, – с гордостью продолжал Бантрус, но в голосе его девушка услышала и тревожные нотки. – Видите ли, все реки, впадающие во Внешнее Море, текут по неудобным скалистым долинам. Крестьянам, обитающим в глубинке, приходится добираться до побережья, обменивать свой товар и затем возвращаться обратно к себе на ферму. Возможно, от соседней долины их отделяет всего несколько миль. Но там дорога пролегает через непроходимые горные хребты, и им проще осуществлять торговлю через нас.
Краем глаза Шарина заметила какое-то движение в дальнем конце набережной, но продолжала, наклонившись вперед, слушать Бантруса. Юноша рассказывал ей совершенно незнакомые вещи. Помимо академического интереса, который Рейзе сумел привить детям, Шарину интересовала и практическая сторона вопроса: в путешествии любая информация ценна. Не исключено, что именно она спасет ей жизнь.
– Выходит, сухопутные люди нуждаются в нас, – продолжал Бантрус. – Но и Лодки не могут существовать без земли. Во времена моего прапрадедушки на каждом клочке суши был свой правитель со своим законом… где лучше, где хуже. Но все они знали, что Лодки необходимы им. Сейчас же… – Юноша пожал плечами. – Микон подминает под себя весь Кордин. Он требует, чтобы все подчинялись ему – поклонялись, как он теперь говорит. Он претендует на роль Бога. А мы, на Лодках, не привыкли кланяться кому-то на суше. Да даже если б мы и хотели… не можем же мы одновременно поклоняться Микону и Жрице Гвельфа на Шенги. А ведь есть еще Рагга на Тизамуре и многие другие. И кто его знает, сколько новых богов появится, прежде чем я доживу до возраста моей матери?
– Возможно, у правителя всех Островов и не возникнет такой нужды в Лодках, как у мелких вождей, – логично предположила Шарина. – Хотя, на мой взгляд, им невыгодно отказываться от ваших услуг.
– Знаете ли, среди моих соотечественников очень часто встречались люди, – снова вступил Далар, – которые скорее бы поступились своими материальными интересами, чем властью над другими согражданами. То же самое я видел и среди людей.
Скривившись, Бантрус махнул в сторону набережной.
– Ладно уж, смотрите представление, а то все пропустите. И, если на то пошло, все эти разговоры бесполезны. Вряд ли вы сможете нам чем-то помочь… если, конечно, вы сами не относитесь к разряду богов.
Трубачи, сопровождавшие процессию, выдули долгую пронзительную ноту и смолкли. Вместо них в рупор взревел глашатай:
– Да здравствует Микон, Защитник Кордина, брат бога Грозы!
– Вы слышите? Гром! – удивленно воскликнула Шарина. Она хорошо видела человека, неподвижно стоявшего в открытой повозке, которая медленно катилась по улице. Его серебряные доспехи ярко блестели в свете факелов. Рядом с повозкой шел закованный в латы эскорт. И этот звук… при совершенно ясном небе!
Затем она разглядела группу слуг в простых туниках и головных повязках. Выбежав из-за экипажа, они бросились вперед, таща с собой…
И тут девушка начала смеяться.
– Смотрите! Да они же несут бронзовые листы и подстилают их под колеса повозки. Немудрено, что раздается такой грохот, будто гремит гром. Вот вам и вся божественность Микона!
– Да здравствует Микон, Защитник и Бог! – продолжал надрываться человек с рупором, его слова едва можно было разобрать из-за искусственного грохота. Впереди повозки шагали солдаты, в чью задачу, помимо приветственных криков, входила еще и расчистка дороги от напиравшей публики.
Собравшиеся горожане тоже надсаживались будь здоров. Шарина вспомнила мужчину, который заговорил с ними, как только они появились из водяного бака.
– Должно быть, некоторые и впрямь верят в Микона, – произнесла она вслух. – Или же решили поддерживать его по каким-то своим соображениям.
– Да, – нехотя согласился Бантрус. – Но даже среди тех, кто не верит… вряд ли сыщется хоть один из десяти, кто рискнет возмутиться, если Микон захочет прибрать к рукам Лодки.
Юноша придвинулся к собеседникам и еще больше понизил голос.
– Нам надо сражаться, если мы хотим выжить, – прошептал он. – По крайней мере, быть к этому готовым. А такие, как моя мать, даже мысли подобной не допускают. Мы же с моими друзьями не можем мириться.
Шарина в ответ серьезно кивнула, но что сказать, не нашлась. Если уж Лодки непригодны к дальним плаваниям, то еще меньше они годятся на роль пиратского флота. Вот и выходит, что правители Островов вполне могут обойтись без Лодок с их обитателями. И те оказываются в полной зависимости от доброй воли – или хотя бы терпения – правителя.
Теперь девушка понимала, почему никаких упоминаний о Лодках не дошло до ее дней. Они попали в разряд информации между правдой и мифом, нечто мимолетное, которое исчезло, испарилось еще на памяти поколения Бантруса. Как он и боялся…
Процессия – все так же медленно и с помпой – продвигалась по набережной. Шарина не могла отделаться от ощущения, будто происходит что-то зловещее.
Проследив за взглядом Бантруса, она заметила человека, который приближался к «Колумбине», пересекая ряды пришвартованных баркасов.
– Это Джем, – пояснил юноша. – Наверное, что-то случилось.
Он начал спускаться, бросив гостям:
– Мне надо поговорить с ним. А вы можете здесь оставаться …
– Думаю, мы увидели уже достаточно на сегодня, – решила Шарина. Ее телохранитель, поняв с полуслова, последовал за Бантрусом вниз по мачте.
Они спустились как раз в тот момент, когда Джем – здоровый парень со шрамом через весь лоб – ступил на палубу. Браска, угрюмо зыркнув на него со своего места, запальчиво заявила:
– И не рассчитывай, что я потерплю тебя здесь с твоими глупостями! Думаешь, я не знаю, что у тебя на уме? Прекрасно знаю!
