Дядюшка всегда отличался романтичностью. В отличие от меня. И часто упрекал меня в этом. Вот и сейчас перенесся именно сюда, прекрасно понимая, что я приду. Ведь не почувствовать ту, с которой мы помолвлены, невозможно. Я даже ждал от него пафосных слов типа: 'Где все началось, там и закончится'. Я хмыкнул. А он на это способен.
Я пошел к входной двери, отмахиваясь от комаров и недовольно думая о том, что крики лягушек и стрекотание сверчков мешают услышать мне, что происходят в доме. Р-романтика, чтоб ее!
Поднялся по ступенькам и постучал. Конечно, он знает, что я уже здесь.
- Входи, - пригласили меня.
Я нажал на ручку и толкнул дверь. Она с тихим скрипом открылась. Я вошел внутрь и прикрыл ее за собой. Тотчас в холле вспыхнул свет. Прямо напротив входной двери сидел дядюшка и со скучающим выражением лица потягивал из бокала вино. Я прищурился и осмотрел обстановку. С моего последнего посещения здесь ничего не изменилось. Стены окрашены бежевым цветом, деревянная лестница ведет на второй этаж, слева от входа дверь в гостиную, справа - диванчик и пара стульев. На одном из них я и устроился, пересев поближе к дяде.
Его спокойствие сразу подсказало мне, что Ограничитель дядюшка держит при себе.
- Ну? - кивнул я ему. - Что хотел?
- Соскучился, - виновато улыбнулся он, разводя руками. - Выпьем?
- Нет, спасибо, я тороплюсь, - вежливо отказался я, ожидая, когда он воспользуется артефактом.
- Ну как знаешь, - Кафор покрутил в руках бокал и со вздохом откинулся на спинку кресла, продолжая рассматривать меня из-под кустистых бровей. Сколько я себя помню, дядюшка никогда не менялся. Всегда оставался высоким, черноволосым и желтоглазым мужчиной лет сорока по человеческим меркам. Моя мать была точной его копией. Как он говорил, она была единственной, кого он горячо любил.
- Я жду, - напомнил я, складывая руки на груди. - Когда ты начнешь свою речь, обвинишь меня во всех своих бедах, а потом назовешь цену, м?
- Ты никогда не вырастешь, - покачал он головой, незаметно, как ему казалось, проведя рукой по груди. - И как я могу оставить Дакорр такому рохле? В тебе нет того стержня, той силы, которая есть у каждого потомка Нижнего.
- Ты мне это уже говорил. Давай к делу. Я не хочу долго сидеть здесь.
- Еще и нетерпелив, - заключил он. - Я знаю, что проиграл. Дай мне нормально посидеть и поговорить.
Не понял. Я внимательно посмотрел на дядю, стараясь не показывать своего недоумения. Неужели?..
- Зачем тогда тебе девушки? - решил я проверить свою догадку.
- Они - гарантия того, что ты придешь сюда и не накинешься на меня сразу, - пояснил он. - Сначала я хотел забрать одну Нэйтиру, но за нами увязалась эта эльфиечка. Пришлось прихватить и ее с собой.
Он не знает. Не знает, что у Нэйтиры с собой целый арсенал. Или при ней действительно не было артефактов? Девушка могла их спрятать где-нибудь в замке. А эту игру он вел лишь с одним Ограничителем.
- И что ты хочешь?
- Я мог бы предложить тебе поединок, - задумчиво проговорил он. - Но не буду. Тогда ты станешь героем. А мне это совсем не нужно. Хотя если выживешь ты, то так оно и будет. Столько лет стараться, собирать армию и что в итоге? Не совладать с собственным племянником! Курам на смех! А знаешь, почему тебя так ненавидел Мадор?
Я отрицательно качнул головой.
- Ты лишил его наследства. Он - мой сын. С трудом уговорил его сделать, как я хотел, и отказаться от родства со мной. Обещал же ему целую империю!
- Это все? - перебил я его, начиная ощущать смутную тревогу. Не просто так дядюшка ударился в лирику. Он просто тянет время. Или ждет, что Ограничитель полностью лишит меня силы, или... Я пытался нащупать Нэйтиру в этом доме, но тщетно. Что-то мешало мне...
- Нет, подожди еще немного, - дядюшка зло улыбнулся. - Наивный дурак!
Он громко расхохотался. Потом резко оборвал свой смех, встал с кресла и пошел в мою сторону. Я настороженно следил за его перемещениями. Конечно, он не смирится со своим поражением. Слишком долго он шел только к победе. Поэтому и решил воспользоваться артефактом, полагаясь на мою наивность. Я и старался все это время демонстрировать ее. Даже не шевелился на всякий случай. Остановившись передо мной, Кафор достал из-за пазухи камешек. 'Малахит', - сразу определил я. Дядюшка с силой сжал артефакт в руке. Я напрягся, готовясь в любой момент...
Кафор поднял надо мной ладонь, собираясь ее разжать. Я резко отбросил стул, выхватывая парные клинки из ножен. Дядюшка от неожиданности отшатнулся назад и размахнулся для броска. Я метнулся к нему и, орудуя клинками, как большими ножницами, отрезал ему руку. Он этого не ожидал. Дико заорал. Упал бокал с вином, который он продолжал сжимать в правой руке, и упал на пол. Красное вино было незаметно на деревянном полу среди брызг крови Кафора.
Да, он мой старший родственник. Да, я не могу убить его с помощью своей крови. Но не стоит забывать о том, что в каждом клане хранится кровь одного из далеких предков. Которую мне перед своей смертью вручила моя мать.
Я не собирался оставлять его в живых. Хватит. Казни на площади тоже не будет. У меня теперь достаточно доказательств того, что Кафор был связан с Нижним. Поэтому я нисколько не жалея, одним движением снес ему голову с плеч. Хлынула кровь, а голова со стуком упала на пол, покатилась и замерла. Стараясь действовать быстро, я подхватил падающее тело, распахнул пинком дверь, срывая ее с петель, и выскочил наружу. Постарался как можно дальше отшвырнуть тело от дома и сразу же бросился внутрь. Схватил голову с раскрытым в беззвучном крике ртом и выпученными желтыми глазами, подхватил отрубленную руку и отправил их вслед за телом. Успел. Голова, еще не успев приземлиться, стала увеличиваться, превращаясь в драконью.
А вскоре на лужайке перед домом лежал золотой обезглавленный дракон. 'Это все? Все закончилось?' - недоверчиво спрашивал я сам себя.
Рано расслабился. Дядюшка был бы не дядюшка, если бы не устроил пакость напоследок. Пласты земли стали подниматься. Что он придумал? Мертвяки? Оригинально. И сколько их? Полсотни? Да он меня совсем не уважает! Я могу их попросту выжечь. Но после смерти дядюшки оставалась какая-то неудовлетворенность. Как будто все оказалось слишком легко. Вновь выхватил клинки. И пошел косить. По-другому эту работу нельзя было назвать. Мои мечи все еще оставались в крови Кафора, их создателя. Поэтому мертвым телам хватало потери всего одной конечности, чтобы рассыпаться прахом. Через десяток минут все закончилось. Я оттер оружие о траву и вставил в ножны.
На востоке всходило солнце. Повернувшись, я вновь вернулся в дом. На сей раз я прекрасно чувствовал Нэйтиру. Поднялся вверх по лестнице, открыл дверь, на мгновение удивившись тому, что это моя бывшая детская. С порога на меня хлынули чувства девушка. Я даже покачнулся. Ужасная боль, жажда, обреченность. Этот ублюдок поместил ее в круг, который и выпивал все ее силы, лишал воды! Рядом без сознания лежала бледная Тайлин. Готов поспорить, она пыталась разорвать круг, но он ее 'ударил'. Я бросился к огненному кругу, положил обе руки на его границу и впитал огонь.
