И руны получались!
Так вот что за руны у Менеланны на её панелях! Это были заготовки из примитивов. Ага, то есть, при разборе рун нужно искать закономерности. Наверное, все усиливающие ощущения руны начинаются одинаково, потому что они усиливают ощущения, а дальше уже примитивы указывают руне, что именно ей требуется усилить.
— Как тут уютно, — профессор Немолов отправил своего светляка к краю площадки, стало чуть светлее, — ты уже тренируешься? Марка Марковича сегодня не будет, позанимаемся вдвоём. Покажи, что сейчас делал.
— Я сейчас группировал примитивы, — я нарисовал дорожки усиливающих рун, которые я к сегодняшнему вечеру успел расшифровать и выучить, — и заметил, что у всех этих рун есть общее начало, они все пишутся одинаково, видите эти восемь символов?
Я обвёл рукой блок с одинаковыми примитивами, профессор кивнул, изучая столбцы.
— Слушай, — профессор Немолов перебегал взглядом по строчкам, — а ведь эта твоя панель Кроана неожиданно удобная штука. Так наглядно всё, сразу видны закономерности. Ты знаешь, почему у нас все руны как правило рисуются компактными? Потому что вот такую строку из примитивов рисовать неудобно, нужно постоянно бегать вдоль строки. А в критической ситуации такое невозможно, поэтому и придумали компактные формы. Ну, сейчас начнём двигаться назад, к первоисточникам, подарок девушки оказался очень полезным. Как её звать? Менеланна, да? Ты знаешь, кто она такая?
— Нет, — пожал я плечами. — Она сказала, что лучше мне этого не знать, для собственной безопасности.
— Да, мы такой же ответ получили, — Сергей Петрович был слегка разочарован. — С другой стороны, она охотно поделилась с нами своими знаниями. Ты знал, что через зелёный кварцитит можно информацию передавать?
— Мне Менеланна об этом говорила, — кивнул я, — но я пока не понимаю, как именно это делать. Я и так обращался к кристаллу, и эдак, но он не отзывается.
— Надо с Романовым пообщаться, ему такие ребусы всегда нравились. Он в палате уже на стену лезет от скуки, но приказ ректора не обойти, придётся ему на больничном просидеть до нового года. Хочу ему эту загадку подкинуть, ты ж не против?
— Нет, конечно, — энергично помотал я головой, — я всё равно не понимаю даже, с какой стороны к ней подойти.
— А что тут думать-то, — рядом со мной возникла Менеланна, — открываешь служебный раздел кристалла, ищешь там его уникальное название и по этому названию обращаешься. Вы хоть изучите наконец, чем пользуетесь-то, а то так и продолжите забивать гвозди микроскопами. Ти, скажи мне, почему от тебя так фонит космической энергией порядка? Ты когда успел нахвататься ей?
— А что это такое? — вопросительно посмотрел я на сестру.
— Блин, как объяснить… а, погоди, я тебе ощущения передам…
Менеланна выбросила в мою сторону руку, с её кисти сорвался тонкий луч, попал в меня и по костюму пробежали фиолетовые линии. Менеланна чертыхнулась, в два шага преодолела расстояние между нами, прикоснулась рукой к моему лбу и я снова почувствовал ощущение того же непонятного источника в коридоре.
— А, — обрадованно протянул я, — понял, этот источник я вижу, если активирую руну, которая усиливает ощущение источников. Он где-то внизу сидит. Это космическая энергия порядка? Но ты ведь сказала, что я не смогу космической энергией пользоваться, пока Хранителем не стану.
— Хранителем?.. — подал голос профессор Немолов, но его сразу перебила Мени:
— Я кажется поняла, всё, да, точно. У тебя есть ключ к суду. Вот ты и можешь получить доступ к космической энергии. Только почему суд не забрал его у тебя? Они забыли о нём? Суд забыл свой ключ!
Девушка хохотнула от одной понятной ей шутки. Мы с профессором молчали, я смотрел на Менеланну, а профессор не отрывал взгляда от затухающих фиолетовых линий.
— То есть, — продолжала монолог девушка, не обращая на нас внимания, — всё можно по-другому сделать? Переиграть и прямо сейчас отправиться на Мурлей? Но по пути суд может отобрать ключ. И тогда всё будет плохо. Нет, это не вариант, нужно продолжать основное направление. Ти, — повернулась ко мне девушка, — этот источник не трогай без лишней нужды, потом накидаю тебе задач, как с ним работать. Я вообще удивлена, что ты его видишь, и самое главное, как планета тебе разрешила им пользоваться. На её месте я бы уже возмущённо топала ногами. Ну, может, и хорошо…
— Уважаемая, — профессор Немолов наконец-то совладал с собой, — у меня есть два вопроса. Мы с вами договорились, что по одному вопросу…
— Да, да, помню, — махнула рукой Мени, — по одному с каждого, ты сейчас пришёл один, поэтому с тебя два вопроса, эту уловку я знаю. Я не против. Задавай, только быстро.
— Первый, — профессор перевёл взгляд на затухающую фиолетовую полоску, — кто помог профессору Романову справиться с клещом?
— С кем справиться? Кому помог? Поконкретней, пожалуйста.
— Мени, — я понял, о чём говорил профессор, — помнишь того старика, к которому красная каменюка присосалась? Ты сказала, что этот булыжник был ментальным паразитом.
— А, ты про эту тварь? Это всё он, — указана на меня пальцем Мени. — Я научила его плести рунную ткань, а дальше он сам. Очень неэффективно, конечно, получилось, я бы паразита уничтожила, старик всё равно был очень плох, но парень всё ныл — надо спасти, надо оставить в живых. Ну, раз надо, значит, сам и разбирайся, да, Ти?
— То есть, ты мне соврала, когда сказала, что ты не могла там быть? — я вспомнил наш разговор. Она что, схитрила? Но зачем?
— Я не вру, — чётко произнесла Мени, — запомни это. Ты спросил меня, могу ли я пойти вместе с тобой. В психомире мне тяжело себя удерживать, я бы там всё выжгла просто появившись там. Включая и твой разум. А ты мне ещё нужен, поэтому повреждение твоего разума пока недопустимо. Я могла пойти туда одна, без тебя, но спасти профессора, как ты хотел, мне было не под силу. Поэтому пошёл ты один. Всё понятно?
Я испуганно кивнул, почему-то спорить с девушкой мне не хотелось.
— Хорошо, — девушка нахмурилась и перевела взгляд на профессора, — второй вопрос.
— Как профессор выжил? — Немолов впился взглядом в девушку. — У него начал необратимо распадаться разум. Почему он остался в сознании?
— То есть, ты всё-таки успел прикрепить к нему якорь? — девушка удивлённо посмотрела на меня. — Не ожидала, что справишься. Ну, пусть походит ещё. А на вопрос отвечу — нет, никакой вечной жизни тут нет. Сознание старика привязано к якорю, и теперь ему с собой таскать эту каменюку до самой смерти.
— А как этот якорь сделать? — профессор продолжал сверлить девушку глазами.
— Это уже третий вопрос, — отрезала девушка. — Всё, я отчаливаю. А, кстати, Ти, я смотрю, ты научился группировке рун по типам, да? Молодец, продолжай. А вы вдвоём, уважаемый, соблюдайте наши договорённости. С меня регулярные посещения и ответы на вопросы, с вас — его обучение. Всё, пока.
И Менеланна исчезла. До чего же она была некультурной! Как так можно разговаривать с уважаемым и умным человеком?!
— Сергей Петрович, — повернулся я к задумавшемуся профессору, — извините её, пожалуйста, она бывает очень бесцеремонной, но она добрая, я знаю это.
— А? — профессор очнулся от внутренних мыслей. — Что? Ти, всё в порядке. Поверь мне, её манера общения — это последнее, на что я буду обращать внимание. Каждое её слово — это кладезь информации. Понимаешь, мы только подошли к изучению примитивов, к его пониманию, а она уже работает с ними.
Профессор потёр лоб, посмотрел на один из светящихся шаров и продолжил:
— Вот что такое группировка рун по типам? Это значит, что руны можно и нужно группировать по своим типам использования. И я предполагаю, что если расшифровать действующие руны, мы сможем не только найти закономерности, но и понимать, как строить руны с нужными нам свойствами. Мы же сейчас как слепые котята. Нарисовали, запустили, наблюдаем. Получилось что-нибудь? Отлично, начинаем использовать. А тут же целая теория рун появляется!
