— Верно. Самая неприятное, когда ты попался в лапы «стилета» — неизвестность. Ты не знаешь что перед тобой, тебя постоянно грызут сомнения. Это настоящий огонь или фальшивка? Перед тобой пусто или там каменная стеная, усеянная шипами? Ты сам боишься или это заклинание врага? Твои мысли — это только твои мысли? Неизвестность пугает гораздо больше, чем самый жуткий монстр.
— Вы это испытывали на себе? — догадался я.
— Верно. На первом курсе университета вызвал на дуэль лорда Бельского. Я тогда был молодым безусым «молотком», который думал о себе слишком много, — ван Нормайен усмехнулся и продолжил совсем другим тоном: — Меня окружила вьюга, я укрылся щитом и стал готовить удар по площади. Вот только я оказался не готов к тому, что увидели мои глаза и услышали уши. Жуткие иллюзии, постоянный шепот в голове, эмоциональные качели — я так и не смог завершить заклинание. Растерялся, перетрусил и забыл все, что учил долгие годы. Я запаниковал и стал бить вокруг сырой силой. Бельский стоял в стороне и просто ждал. Когда я истратил весь резерв, он подошел ко мне и вырубил одним ударом.
Бельские? Вроде бы их упоминал Омен, когда рассказывал про мастеров иллюзий? Да, точно их.
— Сейчас бы вы с ним справились?
— Возможно. Поставил бы щит, стал бы бить «кинжальными» заклинаниями, чтобы разрушить завесу вокруг меня, а через головку пустил «нейтралку», чтобы заглушить чужие эмоции. Но в таком случае все решает объем резерва — у кого раньше кончится эфир. Кроме того, я бы отдал противнику инициативу, а ты уже понял, насколько это опасно в бою. Правда, это пустые рассуждения, с ним тоже произошел «несчастный случай».
— Понял. Я владею иллюзиями, смог как-то справиться с трансляцией, но влезать в чужие мысли не могу. Не успели этому научить.
— А твое заклинание?
— «Крысиный волк». Это исключительно для близкого контакта. И магия… сугубо индивидуальная. Кроме того, я испытывал ее только на сапфировых. Думаю, на изумрудных она еще подействует, но на этом все.
Наставник рассмеялся.
— Знаешь, если бы у меня в твоем возрасте было такое заклинание… Да, моя жизнь была бы гораздо легче.
Я мысленно выругался. Да-да, ему бы мое заклинание. Быть может ему еще дать проблемы с головой и с плохой компанией, доставшейся по наследству?
— В любом случае, с этим пока спешить не будем. Сейчас нам хватит твоих навыков. Начнем со «штиля». Поверь мне, этот прием спасал мне жизнь чаще, чем любое другое заклинание.
И начался долгий и муторный процесс освоение нового навыка. Переход состоял из двух этапов. На первом ты просто выкачивал определенный объем энергии из резерва и равномерно распределял его по каналам. Потом с помощью целительского заклинания сжимал каналы и резерв, заставлял силу в них максимально уплотниться.
В итоге резерв и каналы становились на порядок меньше, из-за чего их практически невозможно заметить при поверхностном осмотре. Соответственно, почти все артефакты и заклинания, нацеленные на поиск магов, становились бесполезны. Нужен долгий близкий контакт.
Недостаток?
Нормально оперировать ты можешь только силой, которая уже в твоих каналах. Быстро взять эфир из резерва невозможно, если потратил его, то нужно медленно выкачать новую порцию, либо выходить из «штиля».
— Сейчас твои каналы выдержат не больше трети резерва. Не забывай про завесу и иллюзии. Свободной силы хватит на пару заклинаний. Поэтому каждый удар должен быть смертельным, — сказал наставник, когда мы ушли на перерыв. Резерв и каналы ныли так, словно я прогнал через них несколько тысяч единиц эфира. Вот только в этом случае ни о каком расширении и укреплении речи не шло.
— И никаких накопителей и эфира извне. Да, чувствуется, что эту школу магии создавали крохоборы с Арда, — хмыкнул я.
Ван Нормайен рассмеялся.
— Обилие эфира — исключение, а не правило. Ограничение диктует развитие. Если бы в метрополии силы было столько же, никто бы не создавал разные школы боевой магии. Грубая сила, никакого искусства.
— А если совместить обилие эфира и искусство?
— То мы получил военную машину Мехелена. Именно открытие Вильгельмины, а потом и Иллирии позволили взять под контроль Ард. Без зерна и золота с первой планеты король не смог бы содержать государство, а без энергии со второй — армию магов и рода аристократов.
— Разве на Вильгельмине нет источника?
— Есть один. И он на порядок мощнее, чем на Арде. Сам факт этого заставил магов Шветерланда присягнуть Карлу Третьему и выбрать его новым правителем. Правда, за это пришлось с ними серьезно поделиться новыми землями. Потом было завоевание трёх частей Ормандии, несколько войн с Ибирью, которые закончились династическим браком и признанием власти короля. Пятьдесят лет назад пали княжества Лация, которыми тайно управляло семейство Алькасар. И лишь пятнадцать лет назад пал Катрон — последнее независимое государство. Только с этого момента можно говорить об образовании полноценного Триединого королевства.
— Забавно. Мехелен не контролировал родной мир, но влез в два соседних.
— Да, это смешно. Я однажды общался с профессором экономики, он с пеной у рта доказывал, что такой прорыв был возможен только благодаря магии. Если бы не она, то ни о какой колонизации иных миров и речи быть не могло.
— Вы с ним спорили по этому вопросу?
— Естественно нет. Но старому профессору хотелось устроить диспут, а мое мнение он не учитывал, — усмехнулся ван Нормайен. — Отдохнул? Тогда продолжаем.
Пока я постигал новую школу, Луна отрабатывала с артефактами. Дело скучное, но полезное, ведь она почти добралась до объема эфира сапфирового.
Убедившись, что я понял как выполнять упражнение, ван Нормайен занялся Луной. В этот раз они отрабатывали заклинания света.
— На сегодня достаточно. Если продолжим тренировки сейчас только навредим, — сказал наставник перед обедом. — Думаю, вы оба пока свободны. Завтра вечером должен прибыть курьер из Ситцена с информацией.
Я напрягся и внимательно посмотрел на ван Нормайена.
— Правильно думаешь. Сегодня последний «учебный» день. Завтра тренировки отменяются, хорошо отдохните. Теперь занятия у нас будут с обеда до ужина. Послезавтра ты, Маркус, будешь помогать мне разбирать и расшифровывать бумаги. Луна в это время будет заниматься резервом с выводком Дагерад.
— А когда…? — я не смог подобрать нужных слов и сделал неопределенный жест рукой.
— Пока не знаю. Александр следит за ситуацией, но подробностей нет. Все лучше, чем могло быть, но хуже, чем хочется. Это все, что я знаю.
— Мило, — хмыкнула Луна, но по ее лицу было видно, что хотела она сказать другие слова.
— Как думаешь, Змей лжет? — спросила Луна, удобно утроившись рядом со мной.
— Уверен. Но не всем и не всегда, — сказал я, обнимая ее.
Мы снова сидели в библиотеке. Это помещение занимало добрую часть второго этажа. Из книжных шкафов получился настоящий лабиринт, внутри которого спряталась маленькая «комнатка».
Пушистый ковер, кожаный диван, низкий столик и магический светильник. Не знаю почему, но это место казалось мне удивительно уютным.
Или все дело в Луне, с которой я проводил время здесь?
— Надеюсь, с Александром все в порядке, — сказала она, положив мне голову на плечо.
— Он в порядке. Наш преподаватель непотопляем. Если бы с ним что-то случилось, ван Нормайен уже был бы в пути.
— В пути к его месту заточения или в пути к очередному порталу?
— Хороший вопрос. Как говорил, директор Нилей: «Следующий вопрос».
Луне моя шутка не понравилась, меня не больно, но чувствительно ущипнули.
— Ван Нормайен его бы не бросил. Александр сильный маг, который все про него знает. Он точно бы пришел ему на помощь, — успокоил я свою девушку.
— Хорошо, — кивнула она. — Кстати, ты не думал почему так поступили с директором?
— Потому что он сидел на важном месте, но ничего не делал. Только наслаждался жизнью. Пока с двух сторон его держали родня и Соддерн, Рахотеп был неприкасаемым. Но как только одна из стен рухнула, наш мячик полетел в бездну.
