Вступать в споры желания не было, да и с Таней по-другому было нельзя.
— Так, похоже, мы возвращаемся к нашему старому разговору. Напомню еще раз, у тебя есть простой выбор: или ты делаешь то, что я тебе говорю, или получаешь торбу золота и живешь, как вздумается твоей взбалмошной душе, но ко мне и моим делам чтобы и на километр не подходила.
Мы немного посверлили друг друга взглядами, но я знал, чем все это закончится, — проходили, и уже не раз.
— Хорошо, — буркнула Таня. — Еще что-то?
— Передашь Яне, чтобы присмотрела за моими активами. Хотя зачем Яне. — Я едва не хлопнул себя по лбу, совершенно забыв, с кем имею дело. Детское личико Тани вечно сбивало меня с толку. — Займешься всем сама. Надеюсь, не забыла, как работать с документами?
— Не забыла, — по-прежнему мрачно ответила Таня, чье тело несло в себе душу двадцатипятилетнего менеджера по персоналу из города Донецка.
— Все документы в сейфе. Дубликат ключа у тебя есть… — Неожиданно я понял, что, по большому счету, составляю завещание. Интуиция подсказывала, что события в Сатаре ничем хорошим не закончатся. Похоже, это же почувствовала и Таня.
— Ваня, ты не дури. Я не выживу здесь без тебя. И вообще давай плюнем на эту долбаную империю, — не на шутку встревожилась девушка.
— Поздно, солнышко, — смягчившись, я с братской нежностью обнял ее. — И если честно, мне кажется, что от этих проблем нам не убежать.
Солидный возраст души, да и жесткие приключения Тани в этом мире дали о себе знать, и девушка быстро успокоилась. Она помогла мне облачиться в «чешую», и я вновь поймал себя на мысли, что это выглядит как ритуал прощания.
Блин, идти в бой с таким настроением — это самое последнее дело.
На заднем дворе моего дворца уже собралась вся пятерка «ящеров» и не на шутку встревоженный Еж. Нас ждали лошади, являвшиеся такими же помесями степной и рыцарской пород, как и Черныш.
В разговорах и речах нужды не было, и мы быстро собрались в путь. Настрой чуть сбила Таня, заставив всех присесть на дорожку. «Ящеры» немного удивились, но подчинились старой русской традиции.
Честно говоря, было грустно. Таня с трудом сдерживала слезы. У черного входа толпилась прислуга и, словно чувствуя напряженность момента, тоже грустила. Пара женщин тихо всхлипывала.
— Ну что, с Богом.
Далеко ехать не пришлось — главная военная канцелярия империи находилась в центре дворянского квартала, метрах в двухстах от моего дворца.
Массивное здание нависло над нами серой громадой. У входа застыли два легионера. Меня они знали, поэтому вытянулись по стойке «смирно». «Ящеры» спешились. Шип подошел ближе.
— Шип, найди Тороха.
— Принял, командир.
Несмотря на всю спешность сборов, я прибыл последним. В кабинете главного инспектора следственной комиссии при императрице собрались все, кого я позвал, плюс небольшой довесок. Точнее, довесок был довольно массивным.
Молодой Дирна сидел во главе стола. За последний год он сильно повзрослел и заматерел. От былого, вечно запинающегося и робеющего юноши, которого я поднял на небывалую высоту, не осталось и следа. Он уверенно возглавлял стол, за которым сейчас сидели совсем немаленькие «шишки» империи. С правой стороны Т-образного стола в глубоком кресле развалился канцлер империи Сарае Кольно. Напротив него недовольно морщился начальник одного из гвардейских легионов сентар Таух Соло. Рядом с ним сидел Джайме Арат.
Именно я сделал всех этих людей теми, кто они сейчас есть, но об этом нужно молчать, иначе начнется такое, что былые заслуги не спасут меня от костра церковников. Блюстители чистоты из Церкви Всех Святых и так ходили вокруг меня, принюхиваясь как коты к мышиной норке. Даже пришлось пережить исследование всего снаряжения «ящеров», на время проверки отправив Ежа со всем артефактным хозяйством в замок Торнадо. Святошам так и не удалось обнаружить в моих вещах магии, и они с зубовным скрежетом проглотили отговорку, что все это сделано в Вольных Городах. Но церковники и не думали успокаиваться, так что достаточно было одной искры, чтобы зажечь «очищающий костер».
Пятым в кабинете «угнездился» тот, кого я сюда не звал, — старый сотник «медведей» Выир Дирна.
Похоже, главный инспектор решил помирить нас со своим дедом. В принципе я не обижался на старого Дирну — когда «медведь» сдал меня отчиму, он защищал внука, а зная характер старого графа Гвиери, я вполне понимал все опасения седого сотника. И все же мое хорошее отношение к «медведю» как-то подувяло.
— Господа. — Я решил не затягивать, поэтому сразу перешел к делу. — Благодарю за то, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу. Повод, по которому я вас собрал, более чем весомый.
— Я так понимаю, речь вновь пойдет о ваших любимых нелюдях, граф? — с легким раздражением в голосе спросил молодой сентар. В гвардейском черном панцире он выглядел как нахохлившийся ворон. Таух Соло был незаконнорожденным сыном генерала Рольда Сакнара. Так уж случилось, что я, находясь в теле старого генерала, затеял одну игру, которая в итоге не принесла ничего, кроме неприятностей. Теперь Соло считал меня своим сводным братом и до сих пор не знал, как к этому относиться, особенно в свете того, что я был усыновлен родом Гвиери.
Вот такая вот получилась мексиканская «мыльная» история. Я прекрасно понимал сентара, потому что даже у меня воспоминание о собственной глупости вызывало раздражение. Но сейчас наши негативные чувства только мешали общему делу.
— Сентар, мне прекрасно известно, что при дворе все считают меня сумасбродом. Но здесь не совет целителей душ и не светский раут. Так что простите, но ваше мнение можете оставить при себе. Я хочу, чтобы меня выслушали, и, надеюсь, имею на это право.
— Господа, давайте не будем накалять обстановку, — примирительно поднял руку очень юный для своего серьезного поста Харит Дирна. Юный-то он юный, но этот малец, как только сумел отбросить робость и почувствовал опору под ногами, сразу проявил хватку медвежьего капкана.
Джайме Арат всем своим видом показывал, что слушает внимательно. Слегка виноватое лицо командира всех «медведей» горело энтузиазмом, так что сентар был одинок в своем скептическом раздражении.
— Итак, все действительно связано с дари, — начал я, в этот раз уже проигнорировав хмыканье сентара. — От того, что вы с недоверием относитесь к угрозе нелюдей, ситуация не меняется. В катакомбах Золотого Города появился сильный отряд дари. Я немедленно отправляюсь туда. Просить у вас подмоги не буду, потому что это бессмысленно.
— Почему бессмысленно, мои «медведи»… — тут же встрял старый Дирна, но был перебит собственным внуком, который боялся, что, поддавшись чувству вины, дед влезет в очередные неприятности:
