Таким образом, важно отметить, что (если моя интерпретация событий в целом соответствует истине) в Домике Утраченной Игры Эриол попадает на Тол Эрэссэа после Падения Гондолина и после похода эльфов Кора в Великие Земли на победоносную войну с Мэлько, когда эльфы, принявшие в нем участие, уже вернулись из-за моря и обосновались на Тол Эрэссэа; однако до «Исхода» и до перемещения Тол Эрэссэа на место Англии в географическом плане. Этот последний элемент вскоре полностью исчез из эволюционирующей мифологии.
★
Говоря о самом «Домике», нужно сразу же отметить, что другие сочинения отца почти не проливают света на этот текст; от представления о детях, бывающих в Валиноре, отец отказался целиком и полностью, так что в дальнейшем упоминания практически не встречаются. Однако позже, в Утраченных Сказаниях, снова обнаруживаются ссылки на Олорэ Маллэ. После описания Сокрытия Валинора говорится, что по велению Манвэ (который весьма сокрушался о происшедшем) валар Оромэ и Лориэн проложили странные пути от Великих Земель до Валинора, и дорога, созданная Лориэном, — это Олорэ Маллэ, Тропа Снов; по этому пути, в те времена, когда «люди едва только пробудились на земле», «дети отцов отцов людей» приходили в Валинор во сне (с. 211, 213). Во второй части Сказаний содержатся еще два упоминания: рассказчица Сказания о Тинувиэль (девочка из Мар Ванва Тьялиэва) говорит, что видела Тинувиэль и ее мать своими глазами, «странствуя Путем Снов в давно минувшие дни», а рассказчик Сказания о Турамбаре уверяет, что «бродил по Олорэ Маллэ в те времена, когда еще не пал Гондолин».
Существует также стихотворение на тему Домика Утраченной Игры, содержащее немало описательных подробностей, отсутствующих в прозаическом тексте. Это стихотворение, согласно отцовским пометкам, было написано в доме № 59 по Сент-Джон-стрит, в Оксфорде (квартира Толкина на последнем курсе) 27–28 апреля 1915 г. (Толкину было 23 года). Стихотворение (как это водится со стихами!) существует в нескольких вариантах; каждый в деталях отличается от предыдущего, а финал стихотворения дважды переписывался полностью. Здесь я привожу стихотворение сперва в самом раннем варианте, а затем даю окончательный вариант, дату создания которого со всей определенностью установить невозможно. Подозреваю, что это существенно более поздняя переделка; возможно, переработанная заодно с прочими старыми стихами, когда готовился к печати сборник Приключения Тома Бомбадила (1962), хотя в письмах отца упоминаний об этом нет.
Первоначально стихотворение было озаглавлено Ты и Я, и Домик Утраченной Игры [You and Me / and the Cottage of Lost Play] (на древнеанглийском — pœt húsincel œrran gamenes); впоследствии заглавие изменилось на Мар Ванва Тьялиэва, Домик Утраченной Игры; в окончательном варианте — Приют Утраченной Игры: Мар Ванва Тьялиэва [The Little House of Lost Play: Mar Vanwa Tyaliéva]. Разбивка стихотворных строк заимствована из текстов оригинала.
Ты и Я, и Домик Утраченной Игры
Мы там бывали — ты и я —
В иные времена:
Дитя, чьи локоны светлы,
Дитя, чья прядь темна.
(5) Тропа ли грез манила нас
От очага в метель,
Иль в летний сумеречный час,
Когда последний отблеск гас,
И стлали нам постель, —
(10) Но ты и я встречались там,
Пройдя дорогой Сна:
Темна волна твоих кудрей,
Мои — светлее льна.
Мы робко шли, рука в руке,
(15) Или резвились на песке,
Сбирали жемчуг и коралл,
А в кронах рощ не умолкал
Хор звонких соловьев.
В ведерки серебра набрав
(20) В затонах, подле валунов,
Мы убегали в царство трав,
Сквозь сонный дол, витым путем,
Что вновь уже не обретем,
Меж золотых стволов.
(25) Не схож ни с ночью и ни с днем
Лучистый сумрак той поры,
Когда открылся взгляду Дом
Утраченной Игры:
Отстроен встарь из белых плит
(30) И золотой соломой крыт,
Ряд створчатых окон глядел
На море с высоты.
И здесь же — наш ребячий сад:
Редис, горчица, кресс-салат,
(35) И незабудки, и люпин —
Душисты и густы.
Самшит кустился вдоль дорог,
А дальше — наш любимый дрок,
Алтей, дельфиниум, вьюнок
(40) И алых роз кусты.
Не счесть теней среди аллей,
Не счесть в пижамках малышей,
А с ними — я и ты.
Кто норовил друзей облить
(45) Из леек золоченых,
Кто собирался возводить
Дома, помосты в кронах,
Чертогов купола.
Кто догонял цветных стрекоз,
(50) Кто напевал себе под нос,
Кто с чердака глядел на двор,
Кто плел ромашковый убор,
Кого игра звала.
Но тут и там два малыша,
(55) По-детски важно, не спеша,
Вели серьезный детский спор [19], —
И мы — из их числа.
Но отчего седой рассвет
Нас вспять стремился увести,
И отчего возврата нет
К тому волшебному пути
Вблизи береговой черты,
От пенных волн — в чудесный сад
Вне расставаний и утрат, —
Не знаем я и ты.
Вот окончательный вариант стихотворения:
Приют Утраченной Игры
Мар Ванва Тьялиэва
Мы там бывали — нам с тобой
знакома та страна:
дитя, чей локон — золотой,
дитя, чья прядь темна.
(5) Тропа ль раздумий нас вела
от очага в метель,
иль в летний сумеречный час,
когда последний отблеск гас,
и стлали нам постель, —
(10) но повстречаться довелось
нам на дорогах Сна:
темна волна твоих волос,
мои — светлее льна.
Мы робко шли, рука в руке,
(15) след оставляя на песке,
сбирали жемчуг и коралл,
а в кронах рощ не умолкал
хор звонких соловьев.
В ведерки с серебром поймав
(20) лучистый блик морских валов,
мы убегали в царство трав,
сквозь сонный дол, витым путем,
что впредь уже не обретем,
меж золотых стволов.