Спешившись, дядя Карад постучал по калитке и зычно позвал:
— Эй, староста, есть кто дома?
Из дома, отчаянно пытаясь сделать уверенно-храбрый вид, вышел коренастый мужик под пятьдесят, лысый с большим брюхом. Подойдя к воротам, он сказал:
— Ну я староста, а вы кто такие?
— А мы, староста, пришли на твоего сынка посмотреть. Где он? — Вступил в разговор Наставник, как бы случайно отбрасывая волосы с левого плеча и открывая на обозрение серьгу в левом ухе — отличие всех магов.
— Чаво это господам магам от моего Киреюшки понадобилось? Способностей-то к магии у нас отродясь не бывало. — Вопросил староста.
— А вот позови сына и узнаешь, чего это мы к нему пожаловали. Да и они тоже не прочь будут узнать. — Ответил Ян, указывая на толпу селян, явно увеличивающуюся и подходившую всё ближе.
— Кирей, подь сюда. — Закричал староста в сторону дома. — Да побыстрее, маги к тебе пожаловали.
На этот крик из дома вышел парень немногим старше Яна, и я тут же узнала его. Да, это он, один из тех мразей, которых я ненавидела всей душой, и смерти которых ждала как самый желанный подарок.
— Вот, господа маги, это сынок мой, Кирей. Гордость отцовская. Чаво стоишь, подойди ближе, дело к тебе какое есть. — Прикрикнул на сына староста и тот вышел за ворота, подойдя к нам на расстояние в три шага.
— Нари…? — Повернулся ко мне дядя.
Кивнув, я спешилась. Никто и никогда не узнает, что мне стоило вот так спокойно подойти к нему впритык и не убить сразу, одним ударом меча снеся голову, или переломать руки и ноги, а затем как курёнку свернуть шею. Что мне стоило сдерживать рвущийся из горла рык и бешеное желание Рисы покончить с врагом, разорвав его в клочья. Те три шага, разделявшие меня и его, пронеслись перед глазами сотнями кровавых картин с моим и его участием, но когда я подошла к спокойно поджидавшему меня парню, моим самоконтролем можно было забивать гвозди.
Приблизившись, я глубоко вдохнула. Запах его тела окружил меня, пытаясь смешаться с моим, но с отвращением отталкиваемый, в конце концов, сдался. А я ещё раз убедилась в том, что не ошиблась — это он. Открыв глаза, я пристально всмотрелась в его, такие обманчиво невинные, голубые с позолотой по краю радужки. Поймав его взгляд я выдохнула заранее заготовленное заклинание Правды, усилив его голосовые связки — теперь мои вопросы и его ответы услышат все жители деревни.
— Ты Кирей, сын старосты деревни Малые кочки? — Задала я первый вопрос.
— Да. — Он говорил без интонаций, что было побочным эффектом заклинания.
— Ты нападал на девушек из своей деревни?
— Да.
— Ты нападал на девушек из соседних деревень?
— Да.
— Ты их насиловал и убивал?
— Да, но не всех.
— Ты был один?
— Нет.
— Вас было рое?
— Да.
— Зачем убивали девушек?
— Чтобы они ничего не рассказали про нас.
— Почему убивали не всех?
— Мы были уверенны, что они сошли с ума или умрут через пару часов.
— Как выбирали жертву?
— По случаю. Затем выслеживали и загоняли в лес, чтобы свидетелей не осталось.
— Всех насиловали?
— Да.
Тут я услышала сильный шум за спиной и повернулась. К нам приближалась толпа селян, вооружённых кто чем. Окружив меня и парня они разом загомонили, пока голоса всех не перекрыл грозный вопрос мужчины, по всей видимости, местного кузнеца — уж очень размеры кулаков и копоть на фартуке напоминали мне об отце.
— Ты что с моей дочкой сделал, с Надеюшкой? Где она?
— Изнасиловали, убили, где-то в лесу оставили.
Похоже, это хладнокровное перечисление сделанного переполнило чашу терпения жителей и круг начал сужаться. Я вскинула руку и чуть притормозила селян:
— У меня ещё два вопроса и он ваш.
Люди недовольно поворчали, но отступили.
— Это вы чуть меньше двух лет назад напали на Раяну, дочь кузнеца из деревни Подлесная?
— Да.
— Что вы с ней сделали и почему?
— То же, что и с остальными — загнали, изнасиловали и оставили в лесу. За её смерть нам заплатили.
— Кто? — Усилила я заклинание, желая узнать всё до конца.
— Не знаю. — Он действительно не знал, я проверила.
— Он ваш. — Бросила я селянам и, пробираясь к своим, краем глаза заметила расталкивающего людей старосту, но мне до него не было никакого дела.
— Слышали? — Спросила я мужчин, едва выйдя из толпы.
— Да, обсудим. — Кивнул Наставник.
— Нари, а почему ты…? — Начал, было, Ян, но я его перебила.
— Почему я не убила его сама, а отдала односельчанам? Поверь, Ян, я очень хотела, еле сдерживалась сама и сдерживала Рису. Но они, — махнула рукой за спину, — потеряли ещё больше и Кирей — их право на месть. А я подожду, у меня впереди два кандидата к Тарике.
— Ты молодец, девочка. — Погладил меня по голове дядя Карад. — Мудрость — она в любом возрасте уважительна. Поехали отсюда.
Забравшись в седло, я вдруг оглянулась на дом моего уже бывшего врага. Там, у забора, заламывая руки, стояла молодая женщина немногим старше меня. По её лицу текли слёзы, губы произносили неслышные слова, но она не пыталась выйти или как-то помочь свёкру. То, что эта женщина — жена Кирея я не сомневалась. Подъехав вплотную к забору, я окликнула её.
— Эй, я не знаю твоего имени, да и не хочу знать, но послушай моего совета — уезжай отсюда. Жизни здесь тебе всё равно не дадут, люди не забудут, что сделал твой муж и, возможно, перенесут свою ненависть на тебя. — Тут я принюхалась и окинула её взглядом. — И не твоего ребёнка.
— Откуда ты…? — Не зло, а скорее удивлённо посмотрела она на меня.
— Знаю. Уезжай.
— Некуда мне ехать, родни не осталось. — Опустила она голову.
— В город езжай, туда, где никто тебя не знает. И сама жить сможешь, и дочку вырастишь. — Я действительно была уверенна, что у неё будет дочь, но как — не представляла.
— Дочку? — С надеждой она всматривалась в моё лицо.
— Да, дочку. И если всё же решишь уехать, выполни мою просьбу: заедь в деревню Подлесную, в дом кузнеца Никтора и скажи им, что с их дочерью Раяной всё хорошо и когда-нибудь они её увидят.
— Передам.
— Прощай.
Я развернула коня и догнала своих мужчин, поджидавших меня немного в стороне. Кивнув, давая понять, что поняла их взгляды и пришпорила Тень, желая побыстрее уехать — здесь меня уже больше ничего не держало.
Уже пять часов мы беспрерывно ехали по лесу, лишь с краткосрочной остановкой на обед. Не знаю, как у мужчин, а у меня с непривычки болела спина и вся нижняя часть тела. А всё потому, что решив не заезжать ни в какую из деревень мы делали большой крюк и в итоге приедем в Краковку не к вечеру этого дня, а лишь к обеду следующего.
