– Перрон, – обратилась Кристал к командиру стражи. – Мы должны будем отбыть завтра с рассветом.
– Да, госпожа командующая.
– Мастер Гармонии – мой консорт, но, что с вашей точки зрения должно быть гораздо важнее, он спас больше Наилучших, чем кто-либо в Кифросе.
Сказано это было мягко, спокойно, без всякого нажима.
– А я так его и не отблагодарила, – промолвила женщина-боец, сидевшая в углу. Мне она показалась незнакомой.
– Меня зовут Хайтен, – сказала она, заметив мой недоумевающий взгляд. – Я была с лейтенантом, там, Кресийской долине.
– Рад, что смог помочь тебе. Но моя заслуга тут невелика, мне просто повезло.
– Везет тому, кто заслуживает везения, – заявила она, обращаясь не ко мне, а к командиру эскорта. – Мастер Леррис одолел белого мага с помощью посоха, сидя верхом на пони.
Перрон посмотрел на меня с интересом, в его взгляде читался намек на уважение.
– А как прошел твой поединок с Тамрой? – с невинным видом полюбопытствовала Кристал, хотя в ее глаза я приметил лукавые огоньки.
– Примерно на равных, – пробурчал я, поскольку рот мой был полон гасившей огонь буркхи слюны. – Я доставал ее чаще, но ее удары были сильнее.
Глоток клюквицы не помог справиться со жжением, и мне пришлось потянуться за хлебом.
– Ты дрался на посохах с рыжей… с рыжеволосой волшебницей? – уточнил Перрон.
– Ага, около полудня. Мы с ней уже не первый год выясняем, кто кого сильнее.
– Да ты храбрец.
По большому счету я себя таковым не считал, но в данном случае был согласен. Решиться на поединок с Тамрой мог только храбрец или безумец.
После обеда и разговора, касавшегося главным образом престолонаследия и сомнительных прав Берфира на герцогство Хайдинское, все разошлись.
Закрыв за собой дверь спальни и задвинув засов, я припал к губам Кристал.
– У нас в кои-то веки есть время, – прошептала она, когда мы наконец разжали объятия. – И я предпочла бы провести его с тобой, сняв сапоги.
С этими словами она присела на краешек кровати.
Идея мне понравилась, и я последовал ее примеру, сбросив вместе с обувью и некоторые другие, явно лишние предметы убранства.
Кристал взглянула на меня – взгляд был таким глубоким и долгим, что я едва не утонул в нем как в бездонном колодце – и сказала:
– Ты ведь понимаешь, что вовсе не обязан завтра уезжать? Ты никому ничего не должен.
Я уставился в пол – что тут можно было сказать?
– Я должен тебе… и Каси…
Поджав губы, Кристал коснулась ладонью моей ноги.
– Что еще с тобой сегодня случилась? – спросила она, стягивая кожаное снаряжение.
– Ты уже все знаешь. А вот что случилось с тобой? – осведомился я, указывая на впечатляющий синяк.
– Тамра наведалась.
– Тьма всемилостивейшая, она повсюду поспевает!
Мы покатились со смеху.
Кристал вытянулась на постели в свете единственной лампы. Снаружи доносился шепот вечернего ветерка.
– Ты так и не ответил на мой вопрос, – напомнила она. – Насчет того, как прошел день.
– Да говорить особенно не о чем. Большую часть времени я возился с проклятыми Хенсиловыми стульями – они меня уже замучили. Правда, на сей раз мне удалось закончить почти все спинки. Да, чуть не забыл… ты знаешь женщину по имени Антона? Она тебя знает.
– Антона? – Кристал хмыкнула. – Эта особа владеет Зелеными островами, но более известна как… хм… сводница. Подыскивает партнерш и партнеров для богатых распутников и распутниц. А ты… – в голосе Кристал послышался металл, – ты-то как с ней встретился?
– Она пришла ко мне сегодня утром и заказала письменный стол.
– Письменный стол?
– Да, красивый стол. И дорогой, в комплекте со стулом. За все вместе я запросил с ней пятьдесят золотых.
– Это ей по карману… хотя… – Кристал присвистнула.
– Ты ж сама говорила, чтобы я запрашивал истинную цену, – фыркнул я. – Но теперь мне ясно, почему она просила называть ей не госпожой, а просто по имени.
– Леррис…
– А что такого? Она держалась как настоящая дама и попросила, чтобы я не разводил церемонии и называл ее просто Антоной. Эка невидаль.
– Ты, должно быть, потратил на нее весь день.
– Она заказчица. Ей нужен письменный стол. Я такие вещи делаю.
– Небось сама не знает, что ей нужно.
– Она четко объяснила, чего хочет…
– Бьюсь об заклад, какую-нибудь диковину с финтифлюшками да завитушками?
– Черный дуб. Простота, благородство и никаких излишеств.
– Вот уж никогда бы не подумала. Мне говорили, что Зеленым островам присущ совсем другой стиль.
– Это потому, что простота и красота стоят гораздо дороже излишеств, – усмехнулся я.
– Не знаю, какое из этих определений применимо ко мне.
– Ты прекрасна.
– Ох, Леррис!
Она раскрыла объятия, и я загасил лампу, поражаясь тому, как долго доходит до меня, чего она хочет, и тому, как хрупки мгновения, отведенные нам для счастья.
Ведь завтра наступит так скоро.
Поджарый лысый мужчина в желтовато-коричневом мундире выходит из экипажа, остановившегося у военных ворот дворца Его Императорского Величества Стистена, императора Хамора, регента Врат Океана, верховного владетеля Африта.
Младший офицер слегка склоняет перед ним голову.
– Маршал Дирсс, господин, не угодно ли проследовать за мной?
Дирсс кивает, однако взгляд его рассеянно перебегает с зеленого мрамора дворцовых стен на гладь удерживаемой в русле мощными дамбами реки Сварт, несущей свои воды к расположенному более чем в пятидесяти кай от столицы великому имперскому порту Свартхедд.
– Господин маршал?
– Да, да, идем, – говорит Дирсс. – Не стоит заставлять императора ждать.
– Это точно, господин. Кирсс говорил, что он не в духе.
– И при этом желает видеть меня?
– Так точно, господин.
Вместе они входят в ворота, минуют караул из четырех облаченных в парадные мундиры и вооруженных ружьями с темными прикладами солдат и, постукивая сапогами по полированному камню, движутся через сводчатые залы из светлого мрамора. По коридорам снуют облаченные в белое дворцовые служители: они толкают тележки, от которых исходит запах приправленного пряностями мяса.
При встрече с двумя военными одетый темную шерсть дипломат из Останны прикладывает руку ко лбу, а представитель провинции Меровей в белых шароварах и украшенном золотой тесьмой жилете персикового цвета склоняет бритую голову. Двое чиновников в оранжевых мундирах, с коричневыми кожаными портфелями отвешивают маршалу низкие поклоны.
– Кирсс говорил, в чем дело? – спрашивает маршал, когда они уже приближаются к северной приемной.
