Франческа больше не может терпеть. Издевательский хохот раздаётся в её ушах, мелодичный и жёсткий. И девушке остаётся только смотреть, сожалеть, молчать, а сердце в груди мучительно стонет и плачет. Сжимается - и на душе горько-горько. Иголки-осколки покалывают всё сильнее и сердце в её груди дребезжит - и кажется ещё одно мгновение Фрэнни не вынести, её сердце лопнет, как мыльный пузырь так сильно сдавило, непереносимо... 'Ах' шепчет, вздыхает, сгибаясь от невыносимой тяжести, тело не слушается, словно ожидая чего то, сигнала команды, чтобы облегчённо рассыпаться прахом.
Грянул гром. Ярко, до боли в глазах рассекла чёрное небо молния. Ветер спутал распущенные волосы, взметнув их вокруг головы Франчески. Ледяные капли прикоснулись к коже. Её платье намокло и тут- тело оттаяло миллионами иголочек, играя, вспышками приятной щекотки и болезненной дрожи. Больно, приятно и снова мучительно ей вновь ощущать себя живой. Голос вернулся. Франческа пронзительно закричала и перенеслась куда-то ещё.
Сводчатые высокие арки. Потолок нависает тёмный. Искорки ползут червяками, освещая стены покрытые слизью и плесенью. Воздух сухой. Что удивительно: откуда здесь влага? Девушке хочется замереть и по сторонам осмотреться. Здесь так жутко и одновременно прекрасно. Цвета пульсируют. Стены колышаться рябью. Чёрный, бронзовый. Ослепительно-белый, отражается яркой вспышкой в её мозгу. Страшно, жутко , а отвести взгляд нельзя - затягивает.
Франческу кто-то подталкивает, заставляет идти вперёд. Может быть так проще? Пусть за неё решает кто-то другой. Одиночество, тоска возвращается. Внутри пустота и холод. Невыносимо, хочется сжаться, присесть в уголочек и разрыдаться, выплакать всё. Но здесь, где бы она не была, это немыслимо.
Ощущение что наблюдают - чувствует кожей. Арки сменяются, узким коридором, за которым виднеется лестница. Пять ступенек, ещё пять, поворот: узкая дверь с золотистой ручкой. Дотрагивается, поворачивает и заходит внутрь. Комната обычная ничем не примечательная. Стол деревянный массивный под старину. Кожаное кресло. Торшер стоит рядом. Тени играют в углу, запутавшись в паутине. Желтые обои и тишина, нависает, ждущая. Только лишь окно, до самого пола слегка приоткрыто и с занавесками шепчется ветер. Хочется подойти к нему, посмотреть, что за стеклом, что там за горизонтом. Запах приторно-сладкий. Кровь? 'Да', инстинкт подсказал ей и заставил желудок сжаться от боли. Голод стискивает её внутренности, покрывая изморозью, неприятно, болезненно, мучительно. Изощрённой в своей медлительности пыткой.
Тихий шорох. Франческа оборачивается. В кресле за её спиной сидит мужчина.
-Догадываешься, зачем ты здесь?- спросил, заставляя её вздрогнуть.
Голос был с хрипотцой, но мелодичный.
Хотела спросить: О чем это ты? Не смогла открыть рта, обомлела, чувствуя, как дрожь холодит её кожу. Свет торшера отбрасывал тень на его лицо красивое и волевое, а на стене за его спиной дрогнули контуры чего-то большого. Крылья? Или показалось. Что здесь сон, а что явь? Где она вообще оказалась? Спрашивала у себя, Франческа, но не находила ответа.
-Не догадываешься. Жаль, я думал ты намного сильнее, хозяйка зеркала, -намекнул, а в её груди шевельнулась тревога. Волосы на голове Франчески медленно становились в стойку смирно. А он всего лишь грациозно, одним движеньем поднялся с кресла. Затем, быстро сжал её лицо, горячими руками. Длинные пальцы ласкали ей кожу, а золотые глаза жгли огнем. Она чувствовала, что тонет. Сущность Франчески была перед Ним на ладони.
-Спрашиваю в последний раз: ты знаешь кто я?
Франческа поняла, отголосок воспоминания, бабушкины слова донеслись до неё из глубины подсознания, старых воспоминаний, когда была ещё смертной: ты узнаешь его по глазам. Они золотые. Вздохнула, хотя- дыхание всего лишь привычка. Мёртвое тело ведьмы, ставшее вампиром. Упала на колени, преклонилась пред ним. Прошептала:
-Ты Люцифер. Ты мой создатель и господин.
- Поднимись,- сказал, а в голосе нежность.
'Играет? Что он задумал'?
-Франческа, я призвал тебя сюда по особому делу.
- Всё что захочешь, повелитель. Приказывай,- покорно сказала она, но голос дрожал.
- Посмотри на меня. Не бойся, смотри в глаза.
Франческа несмело поднялась. Бледная, ошарашенная. Она смотрела в его глаза, утопая в ослепительном золотистом сиянии. А он говорил, показывал ей картинки, мысленно отдавая распоряжения. Щёлкнул пальцем, и она оказалась в кресле. Сидящая, не смеющая пошевельнуться
Люцифер улыбался. Стоял и смотрел сверху. Весь в чёрном: рубашка, узкие джинсы и армейские ботинки. Высокий с заколкой на затылке, чтобы не лезли в глаза длинные волосы. Переливающиеся золотистыми искорками на свету. Он усмехался, скривив тонкие губы. Она дрожала. То, что он потребовал, было неожиданно и тяжело даже для неё повидавшей за прожитые годы -многое.
- А теперь убирайся! -приказал жёстко. - И только посмей ослушаться меня,- раздалось в её ушах, когда она опять погрузилась в тёмную бездну.
............................................
Сегодня гробом ему служила постель. Зал, где спали его приближённые: и двоюродный брат в том числе, находился глубоко внизу. Но, герцог спал там редко, скорее, для антуража, чем по нужде. Он их создатель и господин дарил им покой находясь рядом во сне. Вампиры привязаны к земле, к крови. Они истинно мёртвые, а он другой. Дракон и наполовину вампир. Он нонсенс, исключение из правил, впрочем как и его братец.
Чёрный шёлк простыней, льнул к коже, словно давняя любовница. Герцог Драгон лежал на спине, волосы густые, кудрявые чёрные разметались по подушке, сливаясь с ней. Свечи давно потухли, камин остыл. Окно наглухо закрыто стальными пластинами. В воздухе застыл отголосок шлейфа дорогого парфюма и свечного воска. Белых толстых свечей стоящих на каминной полке. Любой зашедший в его опочивальню почувствовал бы себя скованно. Энергия герцога, мощь артефактов и предметов таящих в себе силу перемешалась, как адский коктейль в шейкере и сгустилась, охраняя своего владельца.
Герцог спал: его лицо озаряла улыбка. Скорее всего, ему снилось что-то очень приятное. Внезапно, камин разгорелся. Ярко взметнулись, разгораясь дрова золотисто-багровым пламенем ввысь.
Он почувствовал, что в комнате кто-то таиться. Но, глаза налились свинцом. Не было сил пробудиться.
Сила незнакомца буквально давила, накрывала собой, стягивала волю, словно тугие оковы.
' Я покажу тебе', сталью зазвенел шёпот в ушах.
Герцог мучительно застонал, стискивая зубы в отчаянной попытке вырваться из сновидения.
Темнота во сне окружила его. А потом - он оказался глубоко под землёй. В месте, где раньше не был. Голос позвал его. И он пошёл, потому что выбора не было.
