Александр Розов - Тень мечты

— Например, хотя есть еще огромное количество интересных и веселых тем для разговора.

— Расскажите нам, — попросила Эни.

— Расскажу, но только не сейчас. Видите, мистер Айсхопф уже нервничает, я обещал переговорить с ним, пока Ларсен купается.

— А потом? — спросила Бони.

— Обязательно.

Девушки махнули ручками, пробежав по берегу несколько метров, влетели в воду, подняв фонтаны брызг, и поплыли куда-то в сторону горизонта.

— Мистер Снорри, что это за ненормальные девицы и что вы там говорили о пистолетах и страховых полисах? — поинтересовался Айсхопф.

— Это подопечные Ларсена. А рассуждали они вполне логично: если то, что теперь называется "троянский кризис", будет развиваться, то будет больше стрельбы и больше страховых сделок на соответствующие риски. Соответственно, возрастут инвестиции в первое и второе.

— И как вы представляете себе развитие кризиса?

— Очень просто, — ответил Дин, — будет еще какая-нибудь экстремистская выходка тейлменов и не менее дикая реакция возмущенной этим остальной части населения с новыми жертвами — кстати, совершенно не обязательно в Трое. Это безобразие будет разрастаться лавинообразно — и по масштабу и по территории. В какой-то момент вмешательство охранников правопорядка кончится не битыми мордами, а убитыми или покалеченными. Какая-нибудь политическая сила этим воспользуется и заявит либо о чудовищных зверствах властей, либо об их непозволительной мягкости. Достаточно или продолжать?

— Вполне достаточно. Так что просил Ларсен рассказать мне?

— Ничего особенного. Вам приходилось играть в какую-нибудь виртуальную игру, где в случае ошибки вы как-бы погибаете? Это называется овергейм и после можно или начать еще один гейм, или выбрать другую игру, или просто пойти пить пиво.

— Разумеется, ну и что?

— А то, — сказал Дин, — что для тейлмена так называемый «реальный» мир — это не более, чем такая игра. Одна из многих. Если он погибает в этом мире, то это просто овергейм, после которого можно пожить в какой-нибудь другом мире, потом в третьем и так далее.

— Но ведь человек, погибающий в реальном мире, погибает по-настоящему, — возразил Айсхопф, — этот человек мертв, его больше нет!

— По-вашему, Ларсена нет? — спросил Дин, — а кто же тогда бултыхается там, в волнах, как пьяный дельфин?

— Имитация, как и это море, волны, девицы и все прочее — сказал Айсхопф, — не спорю, довольно искусная, но все же, имитация.

— Сами вы имитация вместе с вашим «реальным» миром. Он в такой же степени Томас Ларсен, в какой вы — Кейл Айсхопф. С точностью до технических подробностей, причем не обязательно в вашу пользу.

— Что вы имеете в виду?

— Долго объяснять. Просто рекомендую вам принять во внимане то, что тейлмен из данной общины после физической смерти сохраняет разум, память и волю, и то, что каждому такому тейлмену об этом известно.

— Тогда какой для них смысл устраивать драку за свои права в этом мире и вымогать денежную компенсацию?

— А какой для вас смысл играть в в какую-нибудь игру типа «Конан-наемник», "Властелин колец" или "Воин Атлантиды", сражаться насмерть с врагами и чудовищами, добывать сокровища или домогаться прекрасных принцесс?

— Выиграть, — не задумываясь ответил Айсхопф.

— Вот и ответ.

— Но в реальной жизни они убивают реальных людей, а не какие-то дурацкие фантомы! И эти люди умирают по-настоящему!

— Так и фантомы в своем мире умирают по-настоящему.

— Бред! — отрезал Айсхопф, — когда запускаешь игру с начала, те же фантомы появляются по-новой.

— Это для вас фантомы те же, а на самом деле они новые, — возразил Дин, — те фантомы, которых вы убили, вне сомнений мертвы.

— Вы или спятили, или добиваетесь, чтобы спятил я.

— Ничего подобного, просто я пытаюсь объяснить вам, что некоторые понятия весьма относительны.

— И что же из этой относительности следует? — спросил Айсхопф.

— Только то, что ситуация подошла к развязке. Или их тейлу будет выплачена компенсация, или с большой вероятностью реализуется сценарий, который я описал в начале.

Недалеко от берега из очередной волны вынырнул Ларсен, отряхиваясь по-собачьи, вышел из воды и улегся на спину, заложив руки за голову.

— Выплата правительственной компенсации за уголовщину? — переспросил Айсхопф, — я еще понимаю, если родственникам пострадавших, но не посторонней же организации! Так не бывает, мистер Снорри. По крайней мере, в цивилизованных странах.

— Все когда-нибудь случается впервые, — философски заметил Дин.

— Кроме того, вы не владеете вопросом, — лениво добавил Ларсен, — только на моей памяти такое случалось, как минимум, дважды.

Правительства, допустившие геноцид, платили виру частным фондам, созданным для помощи представителям пострадавших этнических общин.

Абстрактным представителям, а не чьим-то родственникам.

— И что, у вас есть такой фонд? — поинтересовался Айсхопф.

— Есть, — подтвердил Ларсен.

— Вот, значит, как. Может быть, вы скажете, как он называется и где находится?

— Скажу. Фонд "Открытое небо", Коломбо, Шри-Ланка. Можете посмотреть в любом приличном справочнике.

— И какое отношение этот фонд на Шри-Ланке имеет к здешним тейлменам?

— Тейлмены не бывают «здешними» и "не здешними", — сказал Ларсен, — у тейлмена нет страны, у него есть тейл, а тейлы не знают границ.

— Ладно, допустим, это — философский вопрос. А какова предполагаемая сумма компенсации?

Ларсен вздохнул. Посмотрел на небо, где зависло неподвижное солнце, на ласковое море, на девушек, которые уже успели вылезти из воды и возобновили игру в мяч. Назвал сумму — ту же самую, что была написана на листке бумаги позавчера в "Серебряных холмах".

— Однако, аппетиты у вас, — сказал Айсхопф, — а если нет?

— Нет — значит нет. Вам жить на этой земле — не нам.

— Хорошо, а если да?

— Тогда есть исполнительный орган фонда, с которым вы можете решить технические вопросы. Координаты, как я уже говорил, можно найти в любом приличном справочнике. Мой добрый совет: не тянуть с этим.

Ларсен небрежно взмахнул рукой и кросс-монитор растаял в воздухе.

— Кажется, ты что-то обещал рассказать девчонкам, — заметил он, как ни в чем не бывало обращаясь к Дину.

— Как люди разговаривают люди? — спросила Эни.

— По-разному.

— А вы научите нас?

— Попробую. Пусть каждая из вас случайным образом выберет слово, обозначающее какой-нибудь объект.