– А как ты об этом узнал? – подозрительно спросила Карина.
– Прочитал их мысли, – ответил Яромир спокойно.
– Прочитал мысли? – девушка начала заводится. – И сейчас читаешь?
– Да.
– Сволочь! Выметайся отсюда! – прорычала оборотень.
– Так? – нахально усмехнулся вампир, поднявшись на ноги. На нем не было ни нитки.
– Мне плевать, как ты отсюда уйдешь! Но уйдешь немедленно!
– Может у тебя мужская одежда есть? – хладнокровно поинтересовался Яромир, после чего выслушал, куда и как ему следует идти, ибо таким хамам на Земле не место. – А все же? Может, найдется что-нибудь. Ты, как я вижу, не обременена целомудрием, – пощечина заменила недостающие Карине для ответа слова.
– Выметайся, – процедила девушка, потирая руку.
– Прости, – Яромир обнял девушку.
– Убери от меня руки!
Вампир лишь крепче прижал ее к себе и держал, пока она не перестала вырываться.
– Я благодарен тебе, что сняла с меня проклятье, – он опустился на колени. – Я, Яромир Вознесенский, с именем судьбы Донар, признаю за собой долг крови перед Кариной Вольной.
– Я, Карина Вольная, с именем судьбы Василеса, принимаю долг крови от Яромира Вознесенского, с именем судьбы Донар, – магия свернулась змеиными кольцами вокруг них, накрепко связав жизни оборотня и вампира. – А теперь объясни, зачем ты это сделал?
– Чтобы был повод никуда не уходить! – вновь усмехнулся вампир, ему нравилось играть на нервах девушки. Это был единственный шанс читать ее мысли.
– Ублюдок! – Яромир перехватил ее руку.
– Ты сама знаешь, что это не правда, – выдохнул он ей на ухо. Оборотень зло усмехнулась в ответ.
– Теперь ты обязан ответить мне на все вопросы, уж магия кровного долга об этом позаботится.
– Я отвечу на твои вопросы – задавай.
Кара злилась. И злилась она с момента своего пробуждения. Вампир, которого выбрала волчица, умудрялся доводить Кару-человека до бешенства всего парой фраз. Этот день получился на редкость длинным и познавательным в том плане, что Кара пришла к неутешительному выводу. Это произошло, когда она в третий раз за неполные два часа, поругалась с вампиром: ладят они только в одном месте – в постели. Сейчас девушка пила чай в одиночестве на кухне, пока Яромир был в душе. Оборотень пыталась понять мотивы вампира, но все ее попытки никуда не приводили. Кара-человек прекрасно понимала, что он будет рядом, пока не решит уйти, потому что Кара-волчица не отступится от своего выбора. Девушка чувствовала себя заложницей своей звериной половины, но сделать с этим ничего не могла.
Яромир появился на кухне бесшумно, обнял Кару за плечи и тут же оказался на полу, с зафиксированными в болевой захват руками.
– Не стоит подкрадываться, – произнесла девушка и отпустила его.
– Запомню, – усмехнулся он.
– Мне надо забрать машину и появиться на работе, – поставила Кара вампира в известность.
– А дальше?
– Привезу тебе одежду завтра с утра, – пояснила Кара.
– Хорошо, но это не все, что ты хотела сказать.
– Да. Зачем ты решил остаться рядом со мной? – любопытство или злость, Кара и сама не знала.
– Потому что должен тебе за спасение.
– Не лги. Мне не нужен твой долг, если хочешь, я могу прямо сейчас освободить тебя от него, – резко и настойчиво ответила она.
– Могу сказать в ответ, что это только предлог остаться рядом с тобой, – Яромир опять ухмылялся.
– Я повторяю: зачем? – Кара вновь начинала злиться.
– Давай остановимся на том, что мне так нужно.
– Меня это не устраивает.
– Знаю. Кара, послушай. Ты сама знаешь, что и твой, и мой род весьма дружны.
– Главы родов договорились? – подозрительно сощурилась оборотень.
– Нет. Они не знают, – отрезал вампир.
– Это не объясняет твоего присутствия здесь.
– Кара, прошу, поверь мне.
– Не могу, но и гнать не буду. На большее тебе рассчитывать глупо.
– Договорились.
Кара вышла из-за стола и отправилась одеваться. «Идиотский день! Просто до неприличия дурацкий!» – думала девушка, натягивая свитер. Собравшись, Кара перекинулась парой фраз с Яромиром и телепортировалась на то место, где оставила машину. Отыскав ключи, девушка завела мотор и отправилась в город. Машина легко слушалась руля, и оборотень наслаждалась скоростью на пустующей трассе. Она не волновалась об оставшемся в ее доме вампире, запретив себе о нем думать.
К управлению она подъехала к десяти, вышла из машины и взбежала по ступеням. Быстро пройдя по хитросплетению коридоров, оборотень оказалась перед дверью в свой кабинет, из-под которой выбивался свет – Велес уже здесь. Кара приоткрыла дверь и проскользнула внутрь комнаты. Вампир сидел за своим столом, заваленным макулатурой источников, и курил. Он поднял голову и посмотрел на вошедшую девушку.
– Вечер, – поздоровался вампир, тоже прибывавший в нерадостном настроении.
– Он самый, – Кара устроилась за своим столом.
– Как ее выбор? – Велес специально выделил слово «ее» голосом.
– Хорошо.
– Надо полагать. Кара, ты чем думала, когда предлагала ему кровь?
– Прости, ты откуда это знаешь?
– Не знаю, как это объяснить, но когда кто-то обладающий силой предлагает вампиру кровь в его ауре возникает что-то вроде метки-принадлежности, – Кара выругалась в ответ.
– То есть теперь каждый вампир будет видеть на мне метку или вообще каждый? – зло спросила оборотень.
– Вампир. Кто хоть это был?
– Ты должен его знать. Яромир Вознесенский.
– Высоко. Ты узнала, кто наложил на него проклятье?
– Нет, – рыкнула Кара в ответ. – Он молчит. Зато признал за собой долг крови.
– Поздравляю, у тебя появился телохранитель не за страх, а за совесть.
– Не издевайся, прошу! – Кара была растеряна и зла.
– Прости. Не сдержался, – Велес вино развел руками. – Что планируешь делать дальше?
– Не знаю, – Кара сделала паузу, а потом спросила, – Как твоя подопечная?
Велеслав задумался. Он и сам думал о том, что же его так удивляет в поведении девушки, ставшей его подопечной. Затянулся почти забытой сигаретой. Никотин немного очистил разум от хитросплетения мыслей и чувств.
– Знаешь, она странная. По-другому не могу ее описать. Она меня удивляет: слишком разумна для своего возраста, а главное – спокойна. Никаких истерик, никаких глобальных протестов. Просто противоестественная флегматичность.
– Повезло тебе, – напарница улыбнулась. – Яромир для меня ходячий раздражитель.
– Тебе не позавидуешь. Знаешь, я постоянно сравниваю ее с Хелен, это действует на нервы, но по-другому не получается. Юна совсем другая, и это, пожалуй, настораживает еще больше.
