— К нам что, вчера приходил кто? — вместо приветствия спросила мать.
— Э-э-э… да, Настюха заглянула.
— Ковёр затоптан так, словно тут человек десять куролесило, — проворчала Ольга Александровна, поднимая с пола разбросанные вещи и аккуратно складывая их в шкаф.
— «Девять» — подумала про себя Машка, а вслух, конечно, произнесла: — Да не, мам, что ты! Ты ж знаешь, ко мне, кроме Настьки, редко кто заходит.
— И в коридоре на полу всё валяется…
Машка на миг задумалась, а потом расплылась в улыбке — когда она провожала вчера ночью всех гостей, Семён носился по коридору и орал как угорелый, потому что к его рукам неожиданно прилипли все металлические вещи, лежавшие на столике в прихожей. Он опрокинул табуретку (и как это я забыла поставить её на место?) и чуть не расколотил зеркало, пока Антон не успокоил его и не объяснил, что ему, видимо, посчастливилось превратиться в человека-магнита.
— Ну уж не знаю, почему это, — пожала плечами Машка.
В следующий момент ей в голову пришла шокирующая мысль: что, если мама увидела то, что творилось на лестнице? Лианы! Как она это объяснит? Ведь вчера, когда она провожала всех друзей, ненормальный ботанический сад в общем холле был в полном цвету! А если соседи тоже успели что-то углядеть?
— Мам, а ты, когда возвращалась… (боже, как бы это спросить?) не видела там, на лестнице, ничего такого?
— На лестнице? Нет. А что я должна была увидеть? — насторожилась Ольга Александровна.
— Да просто, мало ли, — уклончиво ответила Машка и сделала вид, что всё нормально.
Как только мама отвернулась, она прошмыгнула в коридор и тихонько приоткрыла дверь. Лестничная клетка была в полном порядке, и даже кафель на полу был цел, за исключением пары плиток. Никаких лиан там не было, да и горшок с завядшим цветком куда-то пропал. Мысленно перекрестившись, Машка закрыла дверь и пошла умываться.
* * *
Десять минут спустя Малиновская уже сидела на кухне, торопливо поедая приготовленные мамой бутерброды. Вчера вечером, когда Сильфида ушла, а точнее, просто просочилась сквозь дверь, все здраво рассудили, что обсуждать что-либо глубокой ночью все равно не имеет смысла, тем более после пережитых ими потрясений. Договорились встретиться завтра (точнее, уже сегодня), всё заново обсудить и принять решение, которое устроило бы всех.
Хорошо хоть, что была суббота, и не нужно было никуда торопиться. Про то, что вечером необходимо было идти на работу, Машка как-то совсем забыла…
— Мань, ты не сходишь в магазин? — послышался из комнаты мамин голос. — Нам хлеб белый нужен, батончика два, и кефир. А то я что-то так устала на работе. С этими ночными сменами просто с ума можно сойти.
— Да, мам, конечно, схожу.
Машка дожевала остатки бутерброда, допила чай, и начала собираться в магазин. Наобум заколов волосы в хвост (ни к чему сегодня красоту наводить), она втиснула себя в старые джинсы и бесформенную толстовку, и пошла в коридор. Уже закрывая дверь, она услышала вдогонку мамино: «и сосисок ещё возьми!».
С некоторой опаской миновав лестничную клетку и не обнаружив там ничего подозрительного, она, наконец, вышла на улицу. Во дворе на скамейке под липой сидели Слава и Семён. Она помахала им рукой, не собираясь, в общем-то, к ним подходить, но требовательные Славины вопли «Поди сюда!» заставили её изменить свой маршрут. Она даже отчасти надеялась, что, встретившись с ними, начнётся обычный разговор, и никто ничего не скажет про события прошедшей ночи, словно ничего и не было вовсе, однако первый же Славин вопрос заставил её распрощаться с надеждой на вменяемое будущее:
— Как ты? Ещё что-нибудь произошло?
— Да вроде нет, — неуверенно ответила Малиновская. — А у вас как?
— У Сени-то нормально, ну кроме вчерашнего, — ответил за друга Слава. — А я вот сегодня утром несколько горшков с цветами расколотил!
— Злился что ли? — не поняла Машка.
— Да нет! — Славик возвёл глаза к небу. — Я про эту… про магию, — выговорил он беззвучно, одними губами. — У меня они сегодня по комнате носились. Мать сказала цветы полить, а они как ринутся в разные стороны!
— Цветы?
— Цветы, горшки, блюдца — всё во всех направлениях. Хорошо, что никто не видел! Родители решили, что на меня псих нашёл. Мать потом орала, типа: «Неужели нельзя было просто сказать, что поливать не хочешь, зачем горшки то было колотить?»
— Но мне казалось, что растения вроде как под контролем у меня, — почти шёпотом сказала Машка.
— Да это не в растениях дело, — ответил Семён. — У него, наверное, глина. Горшки-то глиняные. Ну, или земля.
— Понятно, — Малиновская посмотрела в сторону магазина. — Мне идти, короче, надо, позже увидимся тогда. И, это… вы не в курсе, все уже проснулись или как? Когда общий сбор?
— Решили в пять вечера у Антона, — ответил Славик.
— А чего так поздно-то? Нам же надо до заката, — Машка снова понизила голос, чтобы не услышали проходящие позади любопытные бабульки.
— Да он с утра ещё умотал куда-то с Евгеном. Мы созванивались, они сказали, что к пяти будут. У них же у обоих квартиры всегда свободные — одни ведь живут, без родителей.
— Ну ладно, к пяти — так к пяти. Только вы сами не разбредайтесь никуда, — сказала Машка и, получив от них утвердительный кивок, направилась в магазин.
* * *
Настасья вздохнула и, захлопнув за собой входную дверь, вышла в общий холл. Машка уже оборвала ей весь телефон, чтобы она поскорее поднималась к Антону — по её словам, все остальные уже были у него. Миновав створы лифтов, она отворила дверь, ведущую к лестничным пролётам, и неожиданно натолкнулась на Евгена — тот курил стоя у окна.
Настя как-то сразу растерялась и тихо сказала:
— О, ты уже тут?
— Ну да, — ответил Евген, бросая свою сигарету в жестяную банку на подоконнике.
— Я думала, все уже у Антона сидят. А куда вы сегодня с ним ездили?
— А, утром-то? Да за картриджами для принтера, — махнул рукой Евген.
— Ясно, — кивнула Настасья.
Наступившее следом молчание немного затянулось, и, то ли ей показалось, то ли Евген сделал шаг вперед, но их лица почему-то стали намного ближе друг к другу. Мгновение длилось и длилось, и Настя как будто с удивлением ощутила, что их губы уже составляют единое целое. Краткий миг, длившийся всего лишь несколько секунд, — а затем на лестнице послышались шаги. Кто-то поднимался к ним снизу. Они отпрянули друг от друга, и в следующий момент появился Слава.
— Вы чего тут?
То ли он сделал вид, что не заметил, что происходит, а то ли и вправду не разглядел.
— А сам-то чего? — как-то немного грубо спросил Евген.
