Так что теперь действия Падшего стали более понятны, обрели прошлое и явно намекали на какое-то будущее. Однако участвовать в играх богов — сомнительное удовольствие. Только вряд ли мнением Родерика будут интересоваться. Скорее всего, подгонят ситуацию таким образом, что он еще раз согласится. Кстати, переданный Лаграсу привет и упоминание мешочка с драгоценностями оказали впечатляющее воздействие и сразу решили все проблемы с ревнивым опекуном будущих жен.
Верно. Д’Алион не стал отказываться от своего решения, пусть и возникло ощущение, что поймали в банальную постельную ловушку. Таша с Тишей действительно рискнули своими жизнями и спасли его, а это дорогого стоит. Воспитать же из юных особ надежную супружескую опору вполне возможно. Тем более правильная основа уже заложена.
На этой мысли рыцарь вновь вздохнул и, не выдержав, посмотрел на давно стоявших чуть поодаль девушек, судорожно сжимающих в руках большие сырые веники. Вот глупые. Неужели они действительно думают, что едва очнувшись, Родерик сразу бросится причинять добро и наносить справедливость? Нет, понятно — сильно боятся быть отвергнутыми, да и дядя накрутил эмоций, объявив в их присутствии о передаче ответственности, но мозги-то заставлять работать надо!
Конечно, наказание обязательно получат, но не сейчас и по совершенно иной причине. К тому же не помешает прикинуть другие варианты. Например, запретить на время сладкое. Ведь ласкать и целовать девичьи попы намного приятнее, чем хлестать по ним вымоченными прутьями. Правда, есть серьезное подозрение, что совсем увильнуть от подобных действий не получится. Осторожность и заботу о собственной безопасности Д’Алион точно вобьет. Потом.
Что же касается другой парочки, находящейся немного сбоку… тут рыцарь невольно вновь качнул головой от удивления. Тоша оказалась парнем! Нет, обида на себя, что не смог опознать, не очень сильна. Даже сейчас, несмотря на мужскую одежду и изменившийся голос, легко перепутать. Однако, хоть Д’Алион вполне спокойно воспринимал людей однополярной ориентации, в жизни бывает всякое и что боги дали — не изменишь, но предпочитал только противоположный пол. Соответственно, сильное желание хорошенько выпороть за такое притворство при столь настырном стремлении забраться к нему в постель, возникло сразу.
С другой стороны, Эрика, одетая в женское платье и робко прижимающаяся к плечу Тоши, вернее, Тошина, вызывала невероятное удовлетворение внезапно решенной проблемой. Не говоря уже о свадьбе, заявленной дрожащим от собственной смелости голосом парня. Поторопился, конечно. Особенно учитывая незнание настоящей фамилии отца Эрики, которая сама пребывала в неведении ее значения и до сих пор представлялась полученной от матери. Да, благосклонность за изменившуюся в нужную сторону дочку будет обеспечена, но как далеко она будет простираться — неизвестно. У того человека достаточно сложный характер, а тут пусть внебрачная и обнаруженная лишь недавно, но все же родная кровь. И уже исправленная запись в имперском реестре — очень хороший намек. Впрочем, шансы у Тошина есть.
В любом случае за свой обман парень прощение честно заработал. А вот за то, что по собственной глупости прошел на волосок от смерти и подверг окружающих опасности, фиолетовый цвет ягодиц на несколько дней ему точно не помешает. Как и Эрике. Падший ангел мог подстроить события, но он лишь искушает, а решения принимают сами разумные. Только нужно определить, в чьей ответственности теперь эта парочка. Лаграс рано радовался, так-то они должны идти к нему. Впрочем, на сейчас можно найти кого-нибудь третьего и искренне попросить не сдерживаться. Времени на воспитание маловато. После свадьбы выбивать дурь будет некому.
Ладно, хватит думать о будущем. Промариновались они достаточно. И да, это как раз было наказание. За то, что вместо обычного общения и поздравления с выздоровлением, начали со страха перед словами и выяснения отношений. Дети, так и не понявшие, что взрослым тебя делает не согласие принять последствия своих действий. Желание получить прутом по попе за поступок означает лишь попытку переложить его результат на другого. Но надо признать — шаг вперед сделали.
— Подойдите.
Сначала встать, пережидая приступ головокружения, и обнять Эрику с Тошином.
— Я так рад, что вы живы! И теперь вместе! Тоша, надеюсь, что ты мне больше не будешь врать?
— Никогда. Простите.
— Верю. Эрика, теперь понимаешь, почему была неправа?
— Да, господин Родерик. Я женщина и счастлива, что у меня есть мужчина. Только…
— Не переживай. Открою секрет. Твой отец хотел, чтобы ты стала дочерью. И будет гордиться тобой не меньше, чем сыном-рыцарем.
— Я… (всхлип).
Вот рыдания уже лишние. К тому же успокаивать девушку должен ее парень. Но реакция запаздывает. Явно потребуется дать несколько уроков.
— Тошин, мы еще поговорим. О многом. А пока сходите, прогуляйтесь.
Догадался. В том числе, что они здесь не одни. И пусть сильно хотел о чем-то спросить, подхватил Эрику за талию и, молча кивнув, увел. Отлично. Теперь Таша и Тиша. Выбросить мешающие прутья. С облегчением опуститься на завалинку. Усадить рядом. Обнять и поцеловать каждую. Как умеет.
— Спасибо вам, мои милые… жены. Вы подарили мне новую жизнь.
Дальше можно не продолжать. Девушки сразу улетели за облака, а в ответном лепете смысловые сочетания отсутствовали. Да и нужны ли они?
— Простите, господин. Задержалась.
Еще одна будущая жена. Лана. Сильно запыхавшаяся и опять с веником. Явно только что сорванным. Эта-то куда? Неужели решила, что обиделся на придуманное «лечение», раз не хотел после пробуждения разговаривать, и таким детским способом просит прощения? Впрочем, надо признать, есть немного. По гордости удар получил сильный, но наказывать за спасение собственной жизни — верх чванства. Поэтому Родерик повторил процедуру. Заодно с удивлением отметил, что Таша с Тишей совсем не выразили ревности, когда кроля, опустившись, прилегла на его колени. Хорошее единение. Но как мужа немного настораживает. Главе большой семьи нужно использовать принцип — разделяй и властвуй. Впрочем, сейчас лучше закрыть глаза и немного поблаженствовать.
…
— Ох, мы не опоздали?
Справа налево. Васа, Кату, Шота, Мари, Тала и Ноен. Каждую запомнил, когда Лана пару часов назад представила. Хорошо, что только шесть, ведь во сне казалось — их гораздо больше. Со статусом пока непонятно, но на места жен не претендуют, что вызывает облегчение. Троих за глаза хватит, тем более с нечеловеческой расой будет явный перебор, а отказывать тем, кто помог выжить, очень неприятно.
На их руки можно не смотреть. Те же веники. Смысла уточнять нет. Кроля, пока лежала на коленях, рассказала про правила «измененных» и рыбу. Теперь настойчивому вопросу Варавы, матери Васы, можно не удивляться и радоваться за свой однозначный ответ.
Только происходящее действие все равно ускользало от понимания. Конечно, закон есть закон, но причем тут Родерик и непонятная привилегия, упомянутая Ланой, сразу прикрывшей рот ладошкой? Если так хотят по нему ответить, пусть идут к той Кроше, с которой уже решено переговорить про Тошина и Эрику. Хотя желание как следует вытянуть девушкам по мягкому месту, тем, чем принесли, действительно появилось. За то, что почувствовал себя мерзавцем. Даже слегка заколебался.
— Господин?
Впрочем, просящий взгляд Ланы и согласные кивки Таши с Тишей предложили другой вариант, примененный ранее. Все-таки получше. После чего Родерик стал выглядеть в собственных глазах командиром, награждающим подчиненных после победы в суровом бою. Хотя восторженные признания в любви и закатывающиеся глаза с покрасневшими личиками несколько выбивались из подобного сравнения. Заодно прилично нервировали. Откуда-то появилась совершенно нелепая мысль, что ему сейчас крайне не хватает больших кустистых бровей. И… возникло сильное ощущение ехидного взгляда с последовавшим едва слышным вздохом удовольствия и хихиканьем. Неужели кое-кто сейчас наблюдает, наслаждаясь столь глупой ситуацией? Вполне возможно.
