животным.
– Каким это? – озадачилась Оливия.
– Прости, какая у тебя фамилия? – усмехнулся над ней Зевс. – Вероятнее всего, что ты именно ею и была на своей родной планете в Центральной галактике когда-то очень и очень давно, пока не достигла Высшего Разума и не стала богиней. А затем и – Творцом Вселенной. Вот они тебя так и классифицировали. Архангелы всё Видят.
– По крайней мере – вашу сущность, – поняла Оливия и вздохнула, осознавая, что вела себя тогда, как натуральная коза. С Виром Норином на Тормансе.
– А местные демоны-то выросли в именно этих условиях, даже не думая об удалении детородных органов. И уже привыкли преодолевать соблазны архидемонов. Легко и непринуждённо. И если и питаться вихревой энергией, то только после смерти тела. То есть – в полевой форме, становясь суккубами и архидемонами. Кто хотел.
– Потому что тогда по другому уже и не получается, – улыбнулась Оливия. – Рта-то у тебя уже нет.
– А пока ты в теле, ты питаешься твёрдой пищей. Так тут у них заведено. Именно поэтому демоны и стараются жить тут до сорока лет. Даже если они и бесталанны. Ведь до сорока лет с искушениями бороться намного сложнее, чем когда ты уже на пенсии. Когда у тебя уже чисто психически ни на кого не стоит, после того как ты уже давно понимаешь, что прекрасные демоны искушения, которыми ты так сильно был очарован в юности, это просто красивые демонессы, которые разводили тебя на деньги. Пока они всё ещё удивительно прекрасны! Как Каллисто и Артемида, – вздохнул Зевс. – И ты наконец-то перестаёшь их боготворить. Наивно воспринимая таких, как они, за ангелов, сошедших к тебе с небес. А все остальные – просто бесовки, которые только хотят казаться прекрасными, пользуясь косметикой. А когда смывают её, становятся столь же безликими, как Натали.
– Которых ты без косметики особо-то и не хочешь, – понимающе улыбнулась Оливия..
– Да и есть под старость лет уже особо-то и не хочется. Настолько ты уже ко всему приелся. Да и внутренние органы уже настолько изношены, что излишняя пища лишь отягощает твой организм. От которого ты уже благодаря этому начинаешь себя отделять. И постепенно понимаешь, что ты – плазмоид. Которого насильно впихнули в эту грубую оболочку. И начинаешь задумываться о том чтобы накопить побольше энергии. Но уже – поздно.
– Почему – поздно?
– Ни архидемоном, ни суккубом ты быть уже и сам не хочешь. Уже понимая, что становиться ими бессмысленно, ведь они остановили на этом своё саморазвитие. Да и вообще уже ничего не хочешь. Лишь – поскорее покончить со всем этим жутким миром раз и навсегда.
– Так и что же их останавливает?
– Только понимание того, что смерти нету. Теперь понятно, почему демоны не хотят ждать старости? И терять смысл жизни.
– Зато теперь я понимаю, почему архангелы попускают столько катастроф, войн и прочих летальных исходов на Ассортире.
– Это всё уловки архидемонов, – усмехнулся Зевс. – Только самые глупые бесы по молодости лет до сих пор наивно верят в смерть, наконец-то осознав тот мир, в котором они оказались. И наивно пытаются покончить с собой. Лишь ухудшая этим своё следующее тело и детство.
– Вот идиоты. Теперь я понимаю, почему ты называешь бесов наивно-демоническими созданиями.
– Вот боги и ангелы и захотели тоже стать столь же твёрды духом, как демоны. Оставаясь при этом столь же удивительно прекрасными, что и раньше. В отличии от них. Когда я сумел им всё это объяснить. В своих книгах.
– Ведь их сущность настолько прекрасна, что они никогда не думают о других гадости, – согласилась Оливия, так как уже успела заметить это на себе. – А только – радости!
– Как и моя сущность. С тех пор, как я ещё в юности начитался пьес Оскара Уайльда и возомнил себя истинным джентльменом.
– Не допуская в себе низкого и мерзкого?
– А вот ты попробуй сама оставаться культурной и высоконравственной, как и на планетах высшего типа, где все поголовно именно такие, но уже – тут, среди конченных моральных уродов и отморозков, мечтающих только о выгоде. Которые будут пытаться высмеять тебя и твою «завышенную самооценку». Вот где подвиг! Вот она – подлинная битва титанов духа и безобразных вурдалаков, почти поголовно населяющих данную планету. Которые и из тебя тоже своим примером и отношением к тебе изо всех сил будут стремиться и из тебя тоже сделать точно такого же отморозка. Хотя бы – лайт-версию, делая тебе «скидку» за твою неопытность в их грязных делах. В то время как ты и сам ещё не уверен точно ли ты бог или хотя бы ангел? Или точно такой же дегрод, как и они? То есть –почти все, кто тебя окружают, каждый день напевая пошлые песенки. Попробуй тут не пасть до их уровня и не стать «нормальным». Как им кажется. Внушая тебе свои иллюзии каждый день. Всем своим поведением. И отношением к тебе. Как к точно такому же придурку. Который возомнил себя кем-то высшим! Чем они. Втаптывая тебя за это в грязь! А то и распиная тебя за это, как Монте-Кристо. И ты уже и сам постепенно понимаешь, чем это тебе грозит, если ты не станешь таким, как все. Кто называет тебя не иначе, как «ботан». Вот где место для подвига! Который боги и ангелы тут же захотели совершить!
– Как только ты сумел объяснить им суть вещей? То есть ты уже не собираешься превращать Ассортир в планету высшего типа?
– Думаю, что у меня это не получится.
– Почему? – не поняла Оливия.
– Потому что теперь ты отвечаешь за данную планету, – улыбнулся Ганеша, – теперь тебе решать.
– Мне? – удивилась Оливия. Ощутив в себе Творца! И невольно приосанилась.
– К тому же, если всё население этой планеты станет высоконравственным и разумным, они станут чуть ли не физически ощущать, как от них уходит энергия, как только они начнут думать гадости, на которые их постоянно подбивают архидемоны, как только хотят есть. И они тут же поймут, что их держат тут примитивными именно для того, чтобы они не замечали, как архидемоны доят их на отрицательную энергию, вызывая отрицательные эмоции. Мы для архидемонов – пища. И всё. И им нужно чтобы бесы меж собой постоянно ссорились. А лучше – чтобы воевали, ненавидя друг друга – до глубины души! Хотя бы – на улицах. Организуя банды и ЧВК.
– Ну, а боги? Они же тоже питаются нашей Светлой энергией.
– Боги хотя бы осуществляют за это все твои мечты! В строгом
