И дрогнул каменный пол в Круглом Зале, загустел нагретый воздух. Серый демонский клинок мгновенно ушел в рукоять, и расступившаяся земля приняла человека-дракона в свои недра, словно поглотила. Гзмарданума не стало.
— Мы победили, — устало сказал Сэм, — мы победили.
Стены Круглого Зала еще какое-то время дрожали, вспыхивало пламя в трех каминах, вырываясь наружу длинными языками. По рельефной поверхности центральной колонны пробежала сеть трещин.
Кей почувствовала, как отпускает жуткое оцепенение и медленно проясняется голова. Она все еще держала в руках меч Марка, Сэм все еще поднимал вверх голубоватый клинок Меча Кузнецов.
Марк устало опустился на пол, прислонил голову к стене.
— Кей, посмотри, как там Джейк, — тихо произнес он.
Конечно, Джейку наверняка нужна помощь! Кей бросилась к нему, на ходу вытирая следы слез на щеках. Джейк так и лежал у стены, прислонившись боком к глянцевым плиткам. Приподняв ему голову, Кей обнаружила кровь на своих пальцах.
В куртке Джейка должен быть бальзам, он всегда носил его с собой. Девушка проверила внутренние карманы, нашла маленькую бутылочку с лекарством.
Но тут Джейк, слегка застонав, открыл глаза и медленно спросил:
— Где дракон?
— Там, где и положено ему быть, — тут же отозвался Сэм, присев рядом, — в аду. Джейк, мы его убили! У нас все получилось!
Джейк слабо улыбнулся, сел, поддерживаемый Кей, потер лоб рукой. После взял бальзам из рук девушки и немного отпил.
— Надо убираться отсюда, ребята. Где Марк?
Торопливо оглянувшись, Кей увидела, что Марк не сдвинулся с места.
— Марк, ты цел? — тревожно спросила она.
— Не знаю…
— Помоги ему, Кей, — велел Джейк, — я смогу сам подняться.
Кей метнулась к Марку, заглянула в его усталые глаза, сказала:
— Давай, я осмотрю тебя.
— Гзмардануму все же удалось меня задеть, — невесело ответил Марк и убрал руку, которой закрывал свой бок.
Вся ладонь оказалась в крови, густые капли падали на пол и на штаны.
— Я перевяжу рану, — заплетающимся языком проговорила Кей.
Руки ее задрожали, спазм перехватил горло. Она попыталась снять с Марка испорченную куртку, но тот, вскрикнув, убрал ее руки.
— Не надо… Вам надо уходить отсюда.
— Ну, да. Еще скажи, что без тебя, — спокойно произнес Джейк, оказавшись рядом.
От его слов, как всегда, веяло спокойствием и уверенностью. Опустив Марка на пол, он ловко разрезал ножом куртку, разорвал рубашку и оглядел рану.
— Небольшая, ребра сломаны. По-крайней мере два. Тебе, Марк, надо добраться до лошадей, а там мы тебя довезем до Лионаса. Сейчас попробую остановить кровь. Напою бальзамом — и в дорогу. Не в первый раз, справимся.
Уверенность в голосе Джейка вселяла надежду. Помогая ему, Кей спросила:
— Ты сам как?
— Думаю, что до лошадей доберусь. Голова болит сильно. Кей, помоги Леонардо. Надеюсь, что он все же живой.
Около Леонардо сидел Сэм. Он поил его из своей фляги вином, и на пыльных щеках мальчишки светлыми полосками блестели следы слез.
— Ты цел? — тихо спросила мальчика Кей.
— Да, — Сэм слегка всхлипнул.
Леонардо оказался в сознании. С разбитой щеки его стекала кровь, правое плечо и грудь почернели, но увидев грустное лицо девушки, он нагловато прищурил глаза и, с трудом ворочая языком, сказал:
— Хорошая работа, так ведь? Я про Гзмарданума…
— Лучше не болтай, побереги силы.
Кей разрезала его куртку, осмотрела раны, облегченно выдохнула:
— Жить будешь, это не смертельно. У меня есть хороший бальзам, он снимет боль.
— Ты вся дрожишь, — заметил Леонардо.
Он хотел что-то еще сказать, но боль от ран заставила его закусить губу и застонать.
— Все будет хорошо, — проговорила Кей, — все будет хорошо. Теперь попробуй подняться. Нести тебя некому, придется самому добираться.
— Вот теперь пожалеем, что оставили лошадей, — хрипло проговорил Леонардо, и тяжело привалился к стене.
— Я их приведу, — вдруг сказал Сэм, и прежде чем его остановили, скрылся за воротами.
Кони оказались целы и невредимы, даже жеребец Джейка нашелся.
— Садимся верхом и уезжаем отсюда, — распорядился Джейк.
Кей помогла Марку забраться в седло, после села сама. Оглянулась в последний раз на потухающий огонь в каминах Круглого зала, на огромную дыру в полу, образовавшуюся после того, как земля поглотила Гзмарданума.
— Я больше никогда сюда не вернусь, — твердо произнесла Кей, — никогда.
Все, хватит с нее подземелий, битв, опасностей и сражений. Больше никогда и ни за что.
— Марк, ты сможешь ехать сам? — спросила она мужа перед тем, как выехать в коридор.
— Как будет совсем худо, скажу тебе, — негромко ответил он.
Это был нелегкий путь. Они торопились, гнали лошадей, стремясь вырваться из темной глубины подземелий. Хвала Создателю, путь оказался свободным.
Выбравшись наружу, увидели, что над землей царит тишина. Ни всполохов огня, ни криков зменграхов, ни топота коней. Вечерние сумерки надвигались тихо и ласково, медленно падали хлопья снега, и равнина сияла нетронутой белизной.
— Давайте сделаем привал, — попросил Леонардо, — сил нет двигаться дальше. Торопиться-то нам некуда.
Джейк оглядел местность, ответил:
— Только не здесь. Надо добраться до леса. Там разживемся топливом, может, Сэм дичь подстрелит. Еды-то у нас не много.
Так и сделали. Двигались к югу, в ту сторону, где должен был находиться Лионас. Едва добрались до гигантского леса, как Джейк объявил привал.
Все трое мужчин чувствовали себя неважно, потому костром занялась Кей. Сэм отправился в лес, хотя в такую позднюю пору вряд ли можно было что-то найти. Он вернулся к костру совершенно пустой, грустно покачал головой и сказал:
— Может, только утром удастся подстрелить какую-нибудь птицу.
Кей заварила чай, достала сухари и немного сыра. Пояснила:
— Вот и вся еда.
— Ничего, поедим в Лионасе, — голос Марка звучал бодро.
Сам он выглядел бледным и уставшим, как, впрочем, и остальные. Но он помог Кей разжечь костер, и даже нарубил тонких сосновых веток для удобных постелей. Может, меч Гзмарданума потерял свою силу, и раны от него уже не так страшны?
Кей хотелось в это верить, она то и дело посматривала на Марка, с тревогой ища в его лице малейшие изменения, говорившие о том, что ему стало хуже. Но заросший щетиной, лохматый и поцарапанный муж ее весело подтрунивал над Леонардо, ворчал на Сэма за то, что тот ничего в лесу не встретил и громко хлюпая, пил горячий чай из жестяной кружки.
