Легионы продолжали стоять, как и раньше, только легат, мертвый воин в тяжелом доспехе и шлеме с длинным гребнем, край которого волочился по земле, поднял к повелителю голову, будто не веря. Так, словно нежить может не верить...
Спустя миг пятидесятитысячная армада смерти подернулась белесой дымкой, на руины Элагона опустился непроглядный туман, а когда он рассеялся, то забрал с собой и всех Прóклятых. Ужасного воинства Черного Лорда больше не существовало, лишь огромная звезда-пентаграмма осталась так же мрачно гореть своим удручающим зеленым огнем.
В этот миг будто тяжелый камень упал с души Деккера, он сразу же ощутил уже позабытую легкость, от которой просто захотелось расправить плечи, потянуть напряженную спину, уставшую шею. И он уже был готов приступить к этим ничего не значащим условным жестам, но мальчишка испортил все удовольствие. Его мерзкое хныканье стало пределом терпения даже такого бесстрастного некроманта, как Деккер Гордем.
Черный Лорд понял: нужно поскорее избавиться от ненужного принца. Теперь тот представлял собой лишь помеху, но Предатель Трона совершенно не предполагал, куда сможет его деть. Глупо было об этом не подумать... последняя подлость обернулась головной болью. Зачем он взял ребенка? Что им двигало, когда он усадил этого несносного мальчишку на своего Крио? Кстати, может, просто отдать коротышку нетопырю? Вампир уже давно облизывается на его счет... Помнится, Деккер отправился в Истар с твердым намерением украсть принца, чтобы завершить свою месть королевскому дому Лоранов. Он полагал, что, похитив наследника трона, тут же пресечет продолжение ненавистного рода. Королю и королеве после этого будет не до того, чтобы давать жизнь новым детям, а потом он прикончит и самого Инстрельда V. Теперь Черный Лорд сомневался... Ныне у него есть цель поважнее... Так что же делать с мальчишкой?
– К сожалению, у меня совсем нет времени, чтобы доставить тебя обратно в Истар, к твоей разлюбезной мамочке. Будет излишним, если мы окажемся там в одно и то же время. Я знаю, что у детей очень длинный язык: я знал многих из них, когда учился в Школе Меча в Умбрельштаде примерно двести пятьдесят лет назад. Все они были болтливыми и избалованными, а многие просто жаждали того, чтобы им вырвали языки и скормили свиньям, если ты меня понимаешь...
Ребенок не отвечал: он не понимал и продолжал плакать.
– Вот вам и бесстрашный рыцарь, – презрительно усмехнулся Деккер, отчего Ричард начал плакать еще сильнее. – Вот вам и будущий король Ронстрада: папочка может уходить с трона хоть сейчас – наследничек забрызжет слюнями всех врагов.
Деккер опустил тяжелый взгляд на плачущего ребенка. Этот мальчишка – потомок того, кто обрек их всех на гибель от страшной чумы. Но на правду закрывать глаза нельзя: он – всего лишь потомок.
– Тебе есть куда идти? – спросил Черный Лорд.
– Мама и дедушка в Истаре.
– Где король?
– Я не знаю...
Деккер задумался, но новый вопрос не заставил себя ждать:
– Кто-нибудь из твоих родственников живет поблизости от Элагона?
Это было весьма сомнительно, ведь Элагонское герцогство почти полностью опустошено: вряд ли кто-то из лордов остался жить по соседству со стаями всяческой нечисти. И кому из этих стервятников можно доверить наследника престола? Любой может покуситься на жизнь и свободу этого мальчишки.
– Моя защитная тетка живет в этом лесу, я знаю, она мне сама показывала свою башню в кувшине с водой. – Ричард перестал плакать.
Защитной теткой называли женщину, которая давала обет перед Хранном и Синеной оборонять и хранить новорожденного младенца от всякого зла, помогая родителям его воспитывать. Она становилась его защитницей перед божественным провидением.
– Если показывала в кувшине с водой, значит, – ведьма... – Деккер не смог сдержать едкой усмешки. – Превосходные же личности водятся при дворе Ронстрада. Они еще меня смеют в чем-то там винить! Лицемеры...
– Тетя Кэти не ведьма... она – графиня де Соулесс, и она хорошая...
– Не сомневаюсь... – начал было Деккер и вздрогнул. – Как ее зовут? Как, ты сказал, ее зовут?
– Графиня Катрин де Соулесс, тетя Кэти.
Деккер сжал кулаки и закрыл глаза. Он заставлял себя думать, что ему просто послышалось. Но тут же перед глазами возник образ высокой женщины в черном платье и черной вуали. Вдова бросала одинокую розу на его могилу. Но как?.. Неужели так близко?..
– Что с вами, сэр Гордем? – Мальчишка дернул Черного Лорда за рукав камзола, возвращая его к действительности.
– Ничего, – сурово отрезал Деккер. – Не твоего ума дело. Пожалуй, я отведу тебя к тетке.
– К тете Кэти? – Ричард, кажется, обрадовался.
– У всех Лоранов туго со слухом? – Деккер разъярился так, будто мальчишка прошелся по всем его больным мозолям. – Еще одно слово, и я оставлю тебя здесь, одного.
– Я готов лететь! – Принц едва не прыгал от радости. Куда только делась его печаль по поводу возвращения домой? – А мы полетим на летучей мышке?
– Н-да-а... – задумчиво протянул Деккер. – На летучей мышке... Но сперва, – он, видимо, пришел к какому-то решению, – ты пойдешь спать – уже поздно. А мне нужно как следует подумать.
– Я не хочу спать! Не хочу! Не хочу! Я хочу лететь! Сейчас же! Немедленно!
– Ты хочешь, чтобы я твоей тетке рассказал, как ты отказывался идти спать?
Мальчик вздрогнул, чем себя и выдал с головой. Он как огня боялся гнева своей грозной защитной тетки. Странно, что не его, некромантова, гнева. Странно и неправильно... И все же Деккер был доволен.
– Пойдем в шатер, ляжешь спать. К полуночи я тебя разбужу, и мы полетим.
– Почему не утром? – удивился Ричард.
– Летучая мышка, знаешь ли, не любит дня... даже такого туманного...
18 сентября 652 года. Замок Даренлот
Женщина стояла на крепостной стене, являя собой саму суть ожидания. Дул пронизывающий ветер, разбрасывая ее волосы и шелестя длинным, стелющимся по дозорному пути синим платьем, но она будто не замечала прохлады. Застывшим взором она глядела прямо перед собой, и каждый раз, когда подкованные копыта звонко стучали по выложенной камнем дорожке, ведущей к воротам Даренлота, вздрагивала и вглядывалась в сумерки в надежде различить желанные очертания ее возлюбленного. Но всякий раз это был не он: порой скрипели колеса кареты кого-то из лордов-друзей ее доброй подруги Изабеллы де Ванкур, в другой раз это были гонцы с поручениями, слуги, возвращавшиеся в замок, странствующие монахи или еще кто-то.
Положение леди Агрейны де Нот было хуже некуда. Теперь у нее нет ни родового замка, ни привилегий, ни слуг, ни гардероба. Но ее это мало заботило. Ее отца жестоко убили, ее дом сожгли, а брат в изгнании. Она осталась одна, никому не нужная, никем не любимая. Леди Агрейна уже какое-то время жила в Даренлоте, у нее была превосходная комната и все необходимое. Слуги мельтешили, выполняя любую ее просьбу, но она видела, как они смотрят на нее, слышала, о чем они шепчутся за спиной. «Чужачка, – говорили они. – Когда же она покинет нас?» Горько было графине Агрейне Аландской в чужом доме. Но в одночасье потеряв все, больше всего она горевала о том, кто оставил ее. Возлюбленный принц, кузен короля, вновь покинул ее. Да, он спас Агрейну от мерзкого убийцы ее отца, от мятежников, от огня пожара. Но лучше бы он не делал всего этого. Пусть лучше остался бы с ней в пылающих руинах, сгорая в пламени и обнимая ее...
