Иронично, но если бы Андрей Князев хорошо учился бы в школе, то понимание того, как работает тоже давление ему бы сейчас сильно помогло, сократив расходы энергии.
Но даже действуя топорным методом Князев добивался результатов.
Возникший из ниоткуда ветерок резко ударил в повисшие паруса, заставив их воспрять и натянуться до предела.
Неспешно идущий по волнам фрегат мгновенно дернулся вперёд, совершив неожиданный рывок и заставив стоявших на палубе матросов сделать пару шагов назад.
Вокруг раздавались восхищенно матершинные восклицания команды, которая с восторгом смотрела на раздуваемые несуществующим ветром паруса.
Просто те, кто стоял на палубе, не чувствовали и крупицы движения воздуха, поэтому для них творящееся наверху было чистым волшебством.
— Что столпились! — громкий крик Роя привёл их в чувство. — А ну работать, дети свиней! Того гляди паруса оторвутся! Привязывайте их крепче! Хватайте канаты!
Андрей медленно открыл глаза, стараясь не потерять нужного состояния.
Сила плода мягко исходила из него, втекала в Найф и уже потом расходилась в энергетические конструкции перед парусами.
Если судить по ощущениям, то Князев был способен поддерживать постоянный поток ещё где-то минут сорок.
Мужчина нахмурился и пригляделся к ранее созданным «воздушным пушкам». Как он и подозревал, энергетические конструкции были установлены криво и из-за постоянной качки корабля вправо-влево, значительная часть потока уходила в пустоту.
Требовалось синхронизировать их траекторию относительно парусов. Кроме того, не было смысла делать столь большую площадь, можно было сузить немного зону воздействия, но усилить её напор.
Подозрительно затрещавший парус на фок мачте заставил его быстро отбросить последнюю идею и чуть снизить давление на парусину.
В эту секунду Князев почувствовал себя каким-то дирижёром музыкантом, который играет на исполинском музыкальном инструменте, наподобие органа.
Кроме того, Андрей старался не только снизить затраты энергии плода, но и убрать излишнюю нагрузку на свои мозги.
Именно поэтому в какой-то момент он все же смог сказать Рою, сколько еще он сможет продержать потоки воздуха. То есть, около пятидесяти минут.
— А сколько тебе потребуется времени на отдых?
— Где-то час, — прикинул Андрей.
— Тогда, — Рой что-то подсчитал в уме. — Если очень грубо прикидывать, мы достигнем границы мира раза в четыре быстрее!
— Лишь в два, — покачал головой Андрей, после чего пояснил удивленному Рою. — Мне требуется тренироваться еще и в управлении с огнем.
— И как ты будешь это делать? — медленно уточнил капитан Лиззи, в глубине души уже зная ответ.
* * *
Бум! Пф-ф-ф!
Шар пламени коснулся поверхности моря и в очередной раз детонировал, поднимая целые клубы белесого пара.
Тут же поднявшийся дымок разорвали сразу несколько мелких фаерболов, цепочкой полетевших дальше.
Если вначале этих тренировок экипаж сопровождал каждый «выстрел» радостным гомоном, то теперь всем было уже плевать.
Человек умудряется привыкнуть ко всему, в том числе и к рвущимся в сотне метров огненным шарам. Особенно, если это в день повторяется по нескольку раз.
Андрей приготовил саблю, после чего решил попробовать что-то новенькое.
Взмах! Уже знакомый разрез на этот раз аж пылал от вложенной в него силы плода. Из-за скорости его было трудно разглядеть, но он был ярко красного цвета.
И в отличие от того же фаерболла, серп ушел глубоко в воду, прежде чем потерять целостность. Поверхность воды чуть вспухла и вверх потянулись пузырьки воздуха. Всплыло даже несколько оглушенных рыбёшек.
Сделав эту последнюю технику, Андрей устало опустил саблю.
В отличие от воздуха, огонь с радостью позволял себя контролировать. Если с воздухом ты давил чтобы сделать технику сильнее, то с огнем наоборот приходилось огонь сдерживать, чтобы он не разросся слишком сильно.
Кроме того, в отличие от воздуха, огонь требовал намного больше энергии, из-за чего тренировка заканчивалась в разы быстрее, от чего Князеву приходилось возвращаться к проклятым медитациям.
Но даже за те две недели, что он тренировался прогресс в том же запасе энергии плода был ощутим. Теперь Князев мог тянуть корабль не один час, а все полтора. Да и огненные техники были куда более стабилизированными и мощными.
К концу же четвертой недели плавания Рой сообщил новость, которая заставила привести корабль в полную боевую готовность.
Они подплывали к западной границе мира, намереваясь сделать значительный скачок на север, прямиком к северной границе Западного моря и Кошмарного.
И они понятия не имели, с чем им придётся столкнуться, ведь не так много людей рисковали идти подобным путём.
А те, кто все же прошел, не торопились делиться информацией.
* * *
Первое, что сказало о приближении границы — это возникший из ниоткуда туман.
И Андрей должен был признаться честно, от этого тумана было не по себе даже ему, ведь окружающая дымка не имела с привычным туманом ничего общего.
Не было привычного ощущения влажности, словно всё вокруг являлось, не более чем иллюзией.
И чем дальше они плыли в эту белесую мглу, тем меньше они могли видеть. Приказавший вынести стол с приборами Рой, ежеминутно с ними сверялся, подправляя курс корабля, так как Солнца уже давно было не видно.
Следом за туманом пришло ощущение неправильности и тревоги. Это было похоже на то, будто ты вспомнил, что не выключил утюг. Да, у тебя нет утюга, но чувство незавершенности все равно оставалось и продолжало сверлить тебе мозг.
И это было лишь на второй час пути через туман. Песочные часы исправно показывали время. А удар по колоколу сообщал всем, сколько они уже в плавании вдоль пугающей границы.
Если поначалу пираты еще ругались и перекрикивались, то постепенно они все замолчали, настороженно поглядывая вокруг и друг на друга.
На третий час Князев был готов поклясться, что видел что-то там, в тумане. Он не мог сказать доподлинно точно, что это было, но мужчина был уверен, что оно продолжало на них смотреть.
И он был не одинок в этом чувстве. Пара матросов была готова сплавать, чтобы показать это «что-то». На логичный вопрос «зачем», они затруднялись дать ответ, начиная нервничать.
Спустившийся с мачты Рух вернулся на плечо Блэка, нервно оглядываясь во все стороны.
Сайбер и Найф были так напуганы, что обнялись и не смели отойти и на шаг от сосредоточения разума своего мастера. Свет сознания Джека хоть немного отгонял ту жуткую серость, что клубилась вокруг.
К четвертому же часу пришли они — видения.
Стоило тебе хоть на секунду отвлечься и погрузиться в самого себя, как перед глазами вспыхивали столь причудливые картины, что ты их не мог даже описать, после того, как приходил в себя.
Чёткие картины были скорее редкостью, чем постоянной величиной.
Голая, безжизненная планета, которую покинула жизнь. Висящая в пустоте космоса гигантская роботизированная клешня, вокруг которой снуют мелкие светящиеся точки. Покрытые гнилостным налётом земли с покосившимися, а кое-где и рухнувшими зданиями восточной, похожей на японскую, архитектуры.
Туман показывал не только картины чужих земель. Чьи-то оскаленные лица, клинки, мечи и пистолеты. Взрывы и кровопролитные битвы. Жуткий череп и подмигивающий кому-то мертвец без лица, стоявший рядом с фигурой огромного рыцаря в черных доспехах.
С трудом сбросив очередное видение Князев повернулся к Рою. Тот выглядел плохо, мертвой хваткой вцепившись в штурвал и невидящими глазами смотря вперёд.
— П-пора поворачивать. Дальше мы не пройдем. — слова с трудом вышли из пересохшего горла Блэка.
Очнувшись, Рой повернулся в сторону песочных часов и в ужасе распахнул глаза. Тот матрос, который должен был их исправно переворачивать, стоял, смотря в пустоту!
Они понятия не имели, сколько могло на самом деле пройти времени.
