— Ох, простите, он никак не научится команде «рядом»! — раздался обеспокоенный мужской голос откуда-то из кустов. Вслед за этим раздался треск ломаемых веток, и на дорожку вывалился молодой парень, недавно справивший совершеннолетие. Да полно, справивший ли? Бороденка, очевидно призванная придавать ему мужественности и зрелости, росла неравномерно, клочьями, отчего парнишку хотелось скорее пожалеть и расчесать, чем увлечься им.
Я бросила взгляд на его руки — новообретенная привычка — и досадливо поморщилась. Плотное пальто, как всегда. Поди разбери, маньяк это или нет. Хотя, учитывая возраст, юношу можно исключить из подозреваемых.
Мысленно фыркнула. Похоже, я теперь всех встречных мужчин буду первым делом просить закатать рукава до локтя. Чисто для собственного спокойствия.
Парень по-своему воспринял мою гримасу и виновато покосился на зажатый в кулаке поводок, который по закону должен был быть в черте города пристегнут к ошейнику.
Золотистый песель, вроде бы даже породистый, вертелся под нашими ногами, перебегая от меня к хозяину и обратно, весело высунув язык. Кажется, его совершенно не смущал исходивший от меня запах кошатины.
— Вы нас извините. Сир обычно себя прилично ведёт, далеко не отбегает, а тут как взбесился, — затараторил юнец, приседая передо мной на корточки… точнее, перед собакой, разумеется. Но тропинку мне он всю перегородил. Не лезть же в траву, я там снова туфли испачкаю! — Понравились вы ему, мисс. Вас как зовут?
На меня стрельнули глазами из-под обросшей челки — точь-в-точь, как крутившийся неподалёку пес — и тут с опозданием дошло, что со мной заигрывают.
— Он тоже очень мил, — скупо улыбнулась я, чтобы не быть совсем уж невежливой. Парень намёк понял, улыбка его потухла. Быстро пристегнув поводок, он выпрямился, возвысившись надо мной на добрую голову.
— Позвольте, мы вас проводим, — все же предложил он, многозначительно оттопыривая локоть.
Я покачала головой.
— Благодарю, здесь недалеко. В этом нет необходимости.
На узкой дорожке разойтись было сложно, пришлось буквально протискиваться мимо юноши. Даже в подступивших сумерках я отлично различила добротную ткань пальто, пусть и слегка ношеного, и следы собачьей шерсти на нем. Похоже, мы из одной лодки — изо всех сил старающиеся поспеть за ускользающим благополучием выходцы с окраины. Или же наоборот, он из тех, что потерял работу и теперь старательно делает вид, что все в порядке? Как бы то ни было, случайный флирт с прохожим совершенно не входил в мои планы. Мне бы убийцу найти, да животных прокормить, а не вот это все.
— Я вас все же провожу, — упрямо заявил парень, пристраиваясь сразу за мной. Пёс пыхтел и почти наступал мне на пятки, с любопытством обнюхивая обувь. Пару раз я чуть не ударила его по носу и инстинктивно все прибавляла шагу, так что к доходному дому вылетела запыхавшись и раскрасневшись, словно занималась в парке не пойми чем. Кажется, именно так неизменные кумушки у входа и решили. Оглядели меня, моего навязчивого сопровождающего, собаку и красноречиво синхронно поджали губы.
Только захлопнув за собой дверь квартиры, я смогла толком отдышаться и даже посмеяться над внезапно вступившей паникой. И чего так распереживалась? Подумаешь, молодой человек решил проводить понравившуюся девушку. На мне же не написано, на сколько именно лет я его старше. Буду расценивать, как комплимент. Он и не приставал даже, хотя от этих столичных хлыщей всего можно ожидать.
— Что-то случилось? — всполошилась Саманта, выскакивая в холл. Я вяло отмахнулась, давая понять, что все в порядке, и нервно хихикнула.
— Мистер Хэмнетт тоже ищет маньяка. Точнее, автора снимков, — спохватившись, поправилась я. — Про убийцу он не в курсе, но обещал показать остальные карточки.
— У себя дома? — оживилась соседка.
— Нет, на работу принесёт, — недоумевающе ответила я и, сообразив, на что она намекала, поперхнулась. — Тьфу на тебя! Он снимки принесёт, чтобы я на них взглянула, а не то что ты подумала!
— Я ничего такого не думала, — пожала плечами Саманта, ничуть не смутившись. — Симпатичный богатый мужчина предлагает девушке посмотреть на его карточки… картины… ну мало ли что там у него.
Демонстративно закатив глаза, я отправилась к себе в комнату, переодеваться. Зверьё вповалку лежало на постели, раскинув кто крылья, кто лапы, и умиротворенно дремало. Сразу видно, поужинали не дожидаясь меня. Ох, избалует их Саманта!
Приведя себя в порядок, я вышла к уже накрытому только на меня столу и ощутила укол совести. Что-то у нас неравноценное соседство получается. Меня кормят, моих зверей тоже, а я прихожу на все готовое и только потребляю, как муж со стажем.
От моих вялых заверений в том, что завтра ужин на мне, Саманта нетерпеливо отмахнулась.
— Ты не представляешь, сколько времени я теперь экономлю! — возразила она. — Раньше я к ночи только до дому добиралась, а теперь десять минут на энбусе и я тут. Да ты главное журналиста своего не серди, а остальное на мне!
— Он вовсе не мой… — начала было я снова объяснять, но поймала смеющийся взгляд соседки и замолчала. Саманте явно доставляло удовольствие дразнить меня, не буду мешать ей развлекаться.
По устоявшемуся уже обыкновению Саманта присела напротив меня с чашкой чая и с умилением бабушки пронаблюдала, как быстро исчезают первые куски рагу. Тушеные овощи таяли во рту сами, их даже жевать почти не нужно было. Все же умственная работа выматывает не хуже физической, обед в столовой виделся давним и далеким, как приятный сон, и желудок настоятельно требовал чего поматериальнее.
— Остерегайся мужчин с камерой! — строго потребовала я, в свою очередь вживаясь в роль заботливой родственницы. Ну, а что поделать, если мы друг у друга только и есть? — Мистер Хэмнетт подозревает, что автор снимков — изобретатель фотоаппарата.
— Ничего себе! — глаза Саманты округлились до идеальной формы. — Ух ты!
— Не «Ух ты», а ни в коем случае не соглашайся позировать для всяких проходимцев! — настоятельно заметила я, подгребая густую подливу кусочком сухаря. — Мало ли, пристанет кто на улице — «Девушка, вы мой идеал, я искал вас всю жизнь»…
— Пойдёмте фото покажу! — подхватила соседка. — У меня дома! И картины! Нет, на такие глупости я не ведусь, не переживай. Но за предупреждение спасибо. И сама не пойду, и на улице если кого подозрительного, разгуливающего с камерой, увижу, вмешаюсь.
— А вот этого как раз не надо! — я чуть не подавилась сухарем. — С ума сошла? А если то будет действительно убийца? Хочешь, чтобы он и тебя за компанию?..
— Что, лучше позволить ему увести бедняжку в ловушку? — заупрямилась Саманта. — Ну уж нет. Если замечу кого-то с камерой, прослежу за ним, чтобы знать, где живет.
Тяжело вздохнув, я потёрла виски, борясь с надвигающейся мигренью. Кто же знал, что соседка настолько упряма и наивна одновременно? Некто явно перечитал детективных новелл. Только в них героиня в одиночку способна вывести на чистую воду банду фальшивомонетчиков, и ее даже не прикопают под кустом в середине сюжета. Ну вот кому еще взбредёт в голову следить за гуляющим по городу владельцем фотоаппарата?
Хотя с другой стороны, мысль не такая уж и бредовая. Обычно обладатели сей штучной продукции люди обеспеченные, и просто так по улицам не шляются. А если то простые портретисты-ремесленники, взявшие на камеру кредит, так и вовсе ее берегут пуще собственных глаз и не размахивают ею направо-налево. Тут, скорее, должно быть нечто вроде — приходи, красавица, в подвал, я тебя запечатлею для истории. Навсегда!
От страшноватых мыслей и разыгравшегося воображения стало окончательно не по себе. Я с благодарностью приняла от Саманты чай, уютно пахнущий ромашкой. Для успокоения нервов самое оно.
Кстати, стоит проверить владельцев фотомастерских и салонов. Вдруг среди них попадётся кто-нибудь подходящего возраста и со шрамами? Как доказать потом его вину — отдельная задача, нужно будет подумать, каким образом заронить сомнения в голову мистеру Хэмнетту. Пусть тоже ищет маньяка, уже более внимательно и осознанно. Одно дело — почитатель, присылающий невнятные снимки, а совсем другое — подозрительный фотограф, запечатлевающий трупы. У меня не шла из мыслей таинственная фраза, напечатанная на вложенном в конверт листике — «Она спасена». Что это могло означать? Убийца считает, что лишая бедняжек жизни, он их от чего-то спасает? Но от чего?
