Улица, по которой мы идём, действительно широка, на ней свободно размещаются и лавочки, и открытые прилавки на тротуарах, при этом покупателям и прохожим тесниться не приходится. Людей негусто, это всё-таки не Мекка для туристов, сюда приходят не из праздного любопытства, а по делу. Нас неспехом обгоняет всадник, и я невольно шарахаюсь в сторону. Заворожённо смотрю на мелькающие массивные подковы серого в яблоках коня, эти железяки бухают в мостовую с совершенно непередаваемым звуком. Разница с озвучкой в фильмах приблизительно та же, что при прослушивании симфонического оркестра в записи и наяву. Всадник в малиновом плаще, в лёгком пластинчатом доспехе спешивается у дверей одной из мастерских, коня привязывает за уздечку к массивному бронзовому кольцу, вмурованному в стену. Из дверей выскакивает парнишка, уважительно поклонившись, провожает посетителя в помещение.
— Зря испугалась, конные все середины дороги держатся, — усмехается Гала. — Тут места всем хватает, как видишь.
Да мало ли что! Не доверяю я им, этим лошадям. Вон они какие — с виду больше моего раптора. Этот, который в яблоках, явно не барьеры брать приучен, мышцами оброс, что культурист. Конечно, потаскай на себе целый день не лёгкого жокея, а груз в доспехах, поневоле сам отяжелеешь. Да и копыта у него…
Впечатлений вокруг так много, что культурный шок ослабляет действие нагнетаемых Галой страхов. Вокруг действительно иной мир. Вроде и новёхонький, как с картинки, и в то же время обжитой, устоявшийся. По-своему красивый. Ой, что-то Гала ещё говорит, а я не слушаю…
— Второе, — продолжает ведунья привычно, словно заученную текстовку вычитывает перед экскурсантами. — Помни: любой квест подобран так, чтоб быть по силам исполнителю. Тебе, в частности. Ничего сверх твоих возможностей, потому что какой смысл тебя на стопроцентную гибель посылать? Вероятность выполнить проходные квесты — процентов шестьдесят-семьдесят, но выкладываться будешь на пределе, по максимуму, как вчера выложилась, иначе нашему затейнику неинтересно. Поэтому если какая-то проблемка, свалившаяся тебе на голову, разрешилась с наскоку — не обольщайся, это ещё не квест, так, разминка. Третье правило…
В промежутке между домами открывается широкий двор: там обустроено небольшое стрельбище с парой высоких дощатых щитов с мишенями. Это полигон при очередной мастерской: здесь же на выбор предлагаются луки и арбалеты различных мастей и размеров, колчаны, болты и стрелы разных видов. Подобрал по себе — и сразу опробуй, чтоб по руке оружие пришлось.
— Третье, — одёргивает Гала. — И это тоже важно. Чтобы игрок на одном месте долго не сидел, мхом не обрастал, он должен помнить: новый квест будет ждать только в новой локации. Не сменишь место — автоматически сойдёшь с дистанции, останешься здесь навсегда без права переигрывать. Это и есть штраф. Поэтому рассчитывай время, чтобы успеть этот город покинуть к концу десятого дня… Эй, ты на что опять уставилась?
Я отвлеклась на ножи. Оружие, как таковое, меня всегда пугало, а вот эти прекрасные блестящие штучки с не менее прекрасной режущей кромкой, в специальной стойке на одном из прилавков, я вдруг представила у себя на кухне. Не знаю, для чего они здешним мужчинам, но на вид — как настоящие японские ножи. Такими и рыбу пластать, и карпаччо резать тоню-усенькими ломтиками… Прелесть какая. Интерес у меня в тот момент сугубо гастрономический; кто сам готовит, тот поймёт.
Виновато отвожу глаза.
— Да я… Извини, отвлеклась. А как я узнаю, что это именно квест? Кто-то придёт с заданием?
— На это не рассчитывай, слишком легко. Включай интуицию: как вляпаешься по самое не могу, — значит, это он и есть, твой квест. И вовсе не обязательно, что снова встретишь ящера. Может зыбун засосать, или в пропасть сорвёшься, или на убийцу напорешься. Каждому даётся по его страху. Насильников не боишься? А то выставят против тебя какого-нибудь Чикатило, да не простого, а с закидонами даже для маньяка. Бывало тут и такое.
— Как это?
— Как… — Гала отмахивается от назойливого зазывалы. — Опять тупишь… У нас много чего в подкорке заложено. Чаще всего Мир реализует воочию для игрока его самые затаённые опасения. Ты, например, чего больше всего на свете боишься? Не террористов, не маньяков, не Чужого и не Годзиллу. Хотя, ведь откуда-то этот твой раптор выплыл. Да нет, — сама себе возражает Гала. — Рептилия — это, скорее всего, для девочки, это её заморочка, а твоя — дочери. Скажешь, не так? А с какого перепугу у тебя вдруг слуховые галлюцинации приключились и ты чужого ребёнка за своего приняла? А-а, то-то же. Вон, даже сейчас побледнела…
— И… что, — с запинкой спрашиваю, — серьёзно, могли быть и маньяк, и Годзилла?
— Тебе того, что выпало, достаточно, — отрезает Гала. — Какой интерес тебя в первом же квесте срубить? Я же сказала: задание по силам, только силы эти у всех разные. Ты вчера после первого еле жива осталась, а для многих здешних крутых парней этот твой раптор — вроде разминки перед завтраком. Вот для них, ребят такого уровня, испытания куда серьёзнее.
Я смотрю недоверчиво. Серьёзнее?
— И какие они тогда, эти здешние крутые парни?
— А вот сама скоро и увидишь, — ведунья неожиданно подмигивает. — Не всё ж тебе тут трястись, надо ж будет и отвлечься иногда.
— Гала!
— Что — Гала! Ты на себя посмотри. — Она поджимает губы. — Женщина в полном расцвете сил, кровь с молоком, знаешь, как по таким местные Муромцы тоскуют? Это к амазонкам не подступишься, они не только пошлют, но и пендель для полёта прибавят, а ты у нас с виду миролюбивая, этакая душечка домашняя…
И почему всем новым знакомым обычно хочется меня сосватать?
— Я тут, можно сказать, по лезвию ножа хожу, — говорю сдержанно, — а ты мне на что-то такое намекаешь…
— Да какие ж намёки, в лоб говорю, сразу. Тут, видишь ли, другие параметры красоты, модельным бизнесом не изуродованные, и по ним ты весьма и весьма котируешься. Брось, голуба, не обижайся. Это я тебе как запасной вариант предлагаю: ежели вдруг сойдёшь с дистанции сама или Мир сбросит — чтобы не унывала и держала в уме: умная и красивая женщина не пропадёт. Ты это помни.
Как ни странно, это придаёт мне уверенности. Нет, воодушевляют не какие-то там намёки на местных Муромцев, а реплика про умных и красивых. В конце концов, я и в родном мире смогла кое-чего добиться, пусть особых звёзд с неба не нахваталась, но себе и девочкам достойный образ жизни обеспечиваю. Больше, конечно, за счёт ума, красота тут не причём, но если придётся начать сызнова — смогу.
И без того неспешно шествующий мимо дородный мужчина восточного вида — в шитом золотом кафтане, сапожках с загнутыми носками, витом тюрбане — замедляет ход и окидывает нас с Галой орлиным взором. Не то, чтобы в упор — правила приличия соблюдаются — но как бы вскользь, ненавязчиво. Мою спутницу он удостаивает внимания недолго, а вот у меня ещё долго лопатки чешутся от его взгляда.
