«Надеюсь, я не провалю свое задание» - подумал Сорах.
И… Почему вдруг Совет Властелинов, славившийся испокон веков своим прохладным отношением к делам «внешнего мира», мира вне Торианской Империи, даже безразличностью ко всему тому, что не касалось напрямую распределения Сил и деятельности некоторых лиц из стихийных гильдий, вышел на связь со светлыми эльфами? Вопрос застрял в голове Сораха, но он тут же отбросил его в сторону. Не хватало еще обдумывать решения Совета Властелинов. Он четко знал одно правило, заученное еще с пеленок: «Гильдия Пространства никогда не делает ничего просто так». Сорах вздохнул и покосился на главного лучника. Может быть, стоит попробовать что-то выпытать у этого храбреца?
- Долго еще идти, я, если честно, еле стою на ногах, – спросил он устало.
Лучник одарил его презрительной улыбкой.
- Вы, хумансы, только и можете, что жаловаться и плакать, когда сила не на вашей стороне?
Сорах пожал плечами.
- Так долго идти-то?
- Мимо не пройдем, хуманс, – язвительно ответил светлый эльф.
- Вообще-то у меня есть имя, – Сорах, валившийся с ног от усталости, выдавил из себя улыбку.
- Для меня твое имя пустой звук, жалкий хуманс.
- А как зовут тебя?
Светлый презрительно скривился.
- Я не хочу, чтобы твой грязный язык коверкал мое имя на своем наречии, хуманс, пытаясь его выговорить.
Да уж, разговор не складывался. Сначала Сорах хотел возразить, что сейчас они разговаривают на одном языке и эльф точно также коверкает его речь, но вовремя осекся. Незачем нагнетать обстановку. Тем более, чувствуя ту ярость, что сидела внутри этого лучника, такими словами можно было заставить его нарушить любой приказ. Однако маг решил не обрывать, завязавшийся было, разговор.
- Не знаю, откуда у тебя такая ненависть ко мне, но…
Светлый, услышав эти слова, побагровел и, не дав договорить Сораху до конца, прошипел.
- За что такая ненависть, хуманс? А за что вы убиваете наших детей, сжигаете леса и истребляете нашу лесную расу? За что вы разделили наш народ? – его щеки вспыхнули от гнева.
Сорах не отвел взгляд от голубых глаз лучника, пылающих страстью.
- На мне нет смерти ни одного эльфа, воин, будь то светлый или темный житель лесов, – спокойно ответил он. – И я хочу сказать, что я уважаю вашу расу. Я не хочу этой войны.
У лучника заходили желваки.
- Я хочу ее. На тебе нет смерти эльфов, хуманс, но твой отец, дед, прадед убивали десятками жителей лесов, они вырубали леса, жгли деревья, они раскололи братский народ пополам. Наша империя будет возрождена на ваших костях… - Лучник замолчал и отвернулся от Сораха. Маг увидел, как вздулись вены на его руке – так сильно воин сжимал лук.
Теперь, пожалуй, разговор стоило прекратить, иначе он мог принести плачевные последствия. Воин тяжело дышал, явно взвинченный и вырвался вперед, но не посмел нарушить приказа. Маг на секунду почувствовал, как ослабли чары наблюдающей за ним чародейки. Похоже, их разговор и пламенная речь главаря в конце произвели впечатление. На мгновение исчезла та ниточка, что все это время неразрывно держала в узде магическое пространство вокруг. Торсионное поле! Сорах понимал, что выход вне обычных источников Силы, в тот миг, пока эльфийская чародейка потеряла свое внимание, представлялся единственным шансом. Он усилием воли сотворил заклинание поиска первой ступени сложности и бросил его в Торсионновое поле. Самые легкие и самые простые чары, то, что на автомате должен был делать любой студент, но не сейчас, когда вокруг древней мощью дышал священный лес. По телу пролилась знакомая теплота. Сработало. Мышцы приятно наполнились теплом, которое через мгновение начало растекаться по всему телу. Связь с полем была установлена и теперь эльфийка ни за что не сможет поймать ни одно из его заклятий, потому что все они будут твориться в обход основных источников Силы. Какую-то секунду спустя Сорах вновь почувствовал на себя пристальный магический взгляд чародейки. Нет, теперь она, по сути, смотрела сквозь пальцы. Чары поиска первой ступени вошли в оборот, и вот уже Сорах увидел прячущегося в листве зайца, мгновение спустя чары показали оленя… Пока он был слишком слаб, чтобы сплести что-то более серьезное, но самое главное сейчас, что с Торсионным полем была установлена связь.
- Чего ты встал, как вкопанный? – один из лучников, впервые заговоривший с момента их, так называемого знакомства, взмахнул рукой.
Сорах с удивлением обнаружил, что он стоит на месте. Заклинание, несмотря на всю свою простоту все же потребовало от него некого напряжения. Это не могло не удивлять. Не показав никаких эмоций, маг неспеша двинулся вслед за главным, успевшим оторваться на несколько десятков метров вглубь леса. Сорах с любопытством осматривался по сторонам. Теперь с магией поиска за пазухой он видел гораздо больше. Похоже, они пересекли границу Местальэ. Священный могущественный лес начался, и маг не мог не признать, что он поражал своим великолепием. Вокруг стояли огромные деревья-исполины, чьи стволы тянулись высоко вверх, а крон просто напросто не было видно в высоте. От зелени рябило в глазах. Слух ласкал стройный хор пения животных и птиц. Заросли казались настолько густыми, что, не используя клинок пройти куда - либо не представлялось возможным. Но к удивлению Со-раха их отряд шел вперед без всяких преград на пути, деревья, словно сами уступали дорогу, а кустарники будто указывали путь. Трава сте-лилась живым мягким ковром под ногами.
Удивляла красота Местальэ, похоже, впитавшего в себя все цвета радуги. Лес жил будто бы одним целым. Дышал каждый лепесток каждого отдельного дерева, цветка. Плескались лазурные воды ручьев, столь чистые, что Сорах отчетливо видел их дно с лежавшими там дивными камнями различных форм и узоров. Впервые маг видел такую рыбу, что плавала в водах Местальэ. Необычны и красивы были зверьки, которыми был полон священный лес. В воздухе порхали совершенно невообразимой раскраски бабочки с крыльями, словно у фей. Были тут и сами феи, летавшие где-то в высоте крон деревьев исполинов. Росли чудо-грибы размером ничуть не уступавшие тыквам, что выращивали фермеры на западных окраинах Торианской империи. Рядом с рассадниками малины росла земляника. Напротив деревьев с орехами рос виноград. Сорах, зачарованный прелестями священного леса, то и дело оглядывался по сторонам. Даже Дремучие леса, где он бывал не раз, с их густыми зарослями и невообразимой живностью, не шли не в какое сравнение с тем, что он видел здесь.
Светлые, заметившие его восхищение, презрительно улыбались. Еще бы, откуда жалкий хуманс мог знать, какими сокровищами обладали лесные жители! Откуда это могут знать те, кто привык к жидкой желтой траве, грязному воздуху забитому пылью дорог и воде ручьев столь мутных, что в них не видно дна? Эльфы прекрасно знали о Черной смерти как серп косившей жителей Торианской империи. Более того они считали, что сама природа, сам лес, когда-то стоявший там, где сейчас стелились дороги хумансов, вымощенные камнем, где стояли их дома и росли словно грибы после дождя их поселения, решила показать свою мощь и наказать жалких и недостойных созданий, ошибку сотворения, наслав на них Черную смерть. Уверенность светлых эльфов подкрепляла невосприимчивость лесного народа к Чуме, впрочем, как и всех остальных коренных рас Ториана: темных эльфов, друидов и даже гномов, которые прятались в пещерах под скалами Драконьей гряды в Янтарных рудниках. Единственные, кто страдал от Черной смерти также, как и проклятые хумансы, были гоблины, орки и тролли, загнанные баталиями Императора и магами далеко за пределы Империи к северным пустошам.
