Светлые, заметившие его восхищение, презрительно улыбались. Еще бы, откуда жалкий хуманс мог знать, какими сокровищами обладали лесные жители! Откуда это могут знать те, кто привык к жидкой желтой траве, грязному воздуху забитому пылью дорог и воде ручьев столь мутных, что в них не видно дна? Эльфы прекрасно знали о Черной смерти как серп косившей жителей Торианской империи. Более того они считали, что сама природа, сам лес, когда-то стоявший там, где сейчас стелились дороги хумансов, вымощенные камнем, где стояли их дома и росли словно грибы после дождя их поселения, решила показать свою мощь и наказать жалких и недостойных созданий, ошибку сотворения, наслав на них Черную смерть. Уверенность светлых эльфов подкрепляла невосприимчивость лесного народа к Чуме, впрочем, как и всех остальных коренных рас Ториана: темных эльфов, друидов и даже гномов, которые прятались в пещерах под скалами Драконьей гряды в Янтарных рудниках. Единственные, кто страдал от Черной смерти также, как и проклятые хумансы, были гоблины, орки и тролли, загнанные баталиями Императора и магами далеко за пределы Империи к северным пустошам.
Сорах был осведомлен, что Совет Властелинов знал о приближении Чумы еще задолго до начала эпидемии. Каким образом удалось узнать великим о напасти никогда прежде не обрушивавшейся на этот мир, оставалось для простого шпиона башни тайной. Но он прекрасно знал, что в Дремучие леса, где все еще можно было встретить маленьких фей, земли Драконей гряды у окрестностей Янтарных рудников гномов, на Восток в священный лес темных эльфов Фларлан и в Веренейские горы, обитель друидов были отправлены экспедиции башни гильдии Пространства. Подземелья гильдии еще несколько лет назад наполнились эльфами и гномами, которых Сорах видел сам, когда существ скованных магическим заклятьем приводили в башню. Доходили до шпиона слухи, что отнюдь не провалом закончилась охота и за друидами, нескольких из которых удалось выследить и поймать. Еще в университете маг знал, что Веренейские горы были единственным местом в Ториане, которое хранило мудрость тех, кого называли древнейшими мудрецами, друидами. Они были способны подчинить себе волю и разум природы, жили природой и, по сути, ей являлись. Если это было действительно так, то Сорах мог только снять капюшон перед теми, кому удалось выследить и поймать друидов. Их оставались единицы, но магия природы древнейших мудрецов была столь сильна, что делала жрецов леса практически неуязвимыми. Не знал Сорах и зачем магистрам понадобились представители этих рас, но когда на Империю обрушилась Черная смерть, все встало на свои места. Совет Властелинов, предусмотрительный и осторожный Совет заранее приготовился к беде, обезопасив свою башню. Противоядие, причем ценой самых малых жертв оказалось изготовлено.
Он не раз ломал себе голову над тем, почему магистры не захотели поде-литься его секретом со стихийными гильдиями Арканума, с теми же огневиками, в конце концов, которые не раз пытались завести с Советом Властелинов диалог и разузнать, чем же все - таки занимаются их собратья в башне, что имеют вольность докладывать о своей деятельности лишь императору Нравону, а не Собранию магов. Но каждая такая попытка Арканума заканчивалась сокрушительным провалом, несмотря на то, что четыре башни Арканума посылали к пятой своих лучших шпионов и магов. Совет Властелинов стоял на своем и пресекал любые возможные связи с внешним миром до тех пор, пока сам не считал нужным дать о себе знать или пока того не захочет император Нравон. И Сорах мог поклясться, что хоть в Аркануме не могли знать о противоядии, созданном гильдией Пространства, маги стихий догадывались, что такое уже есть.
Впрочем, порой Совет Властелинов поступал по - своему. Так и на этот раз магистры, питавшиеся Силой Торсионных полей, считали, что Арка-нум сам должен разрешить проблему, с которой столкнулся, несмотря ни на что. Помня теорию нити, которая заплетается в клубок, где каждое решение имеет последствие и ничего не бывает случайным, Сорах понимал, что и тут Совет Властелинов вел расчетливую тонкую игру. И рано или поздно должны будут раскрыться ставки. Но будучи простым шпионом, не понимая, как сказали бы, наверное, при дворе «придворных игр», он был далек от того, чтобы погружаться в хитрый комок переплетений мудрых магистров. А ведь когда-нибудь он надеялся сам занять место почтенного Некреуса!
Рассуждая про себя и любуясь лесом, маг чувствовал, как с каждым шагом все крепче становится его связь с пространством Торсионных полей. Невидимые нити крепли, и магическая Сила теперь уже потоком кружила по телу. К незатейливому заклинанию поиска прибавилось более изощренное заклинание регенерации. Он чувствовал, как силы толика за толикой возвращаются в изможденное долгим переходом и схваткой с монстром тело. Эльфийская чародейка, казалось, ничего не замечала, она по-прежнему держала магический капкан, но куда там, все ее старания были направлены на искания в потоках Силы, секрет гильдии Пространства, черпание потоков Силы через Торсионные поля спутал чародейке все карты. Сорах впитывал силу и, ничем не показывая свою сосредоточенность и напряженность, продолжал плести заклинание. Лес давил мощью, поэтому каждый переход давался с трудом, однако заученная символика в голове, руны выстраивались в стройные ряды. Он сознательно отбросил магию слов и, будучи окруженный лучниками бо-ялся применять магию жестов. Поэтому все, что оставалось сейчас – применять магию мысле-образов. Сложные заклинания, чары которых сложно перехватить даже опытному магу полноценного третьего ранга гильдии. Но, несмотря на всю их защитную изощренность, они были настолько, же сложны и в построении. Сорах был слишком молод для того чтобы отточить магию мысле-образов на уровне подсознания и ему приходилось выстраивать рунические ряды мысленно, знак за знаком и руна за руной в голове, что создавало определенные сложности. Порой в одном заклятье могло содержаться и до тысячи рун и символов и, если не знать принципов комплексного сложения, то не один даже самый ученый мозг не сможет запомнить даже трех заклинаний!
Несмотря на все старания скрыть напряжение лоб Сораха покрылся испариной. Заклинание Невидимости самой высокой ступени из тех, на которые он был способен – третьей, было готово. Очень сложные чары, требующие невероятных усилий. Жар по всему телу усиливался. Сорах чувствовал, как энергия Торсианного поля пробивается сквозь выстроенную Местальэ магическую преграду. Они сами хотят этого, приходилось рисковать, но больше маг не хотел допускать промахов. В сознании начали переплетаться чары Деформации из арсенала первой ступени магов второго гильдейского ранга, усиленное блокировкой чужих чар. На Сораха покосился один из эльфов, и маг ответил ему улыбкой сквозь зубы. Подумав, по всей видимости, что тот не шутил когда говорил что валиться с ног от усталости, светлый повернул голову обратно на дорогу. Что рассматривать этого грязного хуманса, все равно наша чародейка спокойна, значит, он не творит никакой волшбы! Это было как раз то, что нужно Сораху. Эльфы казались рассредоточенными и, похоже, не обратили внимания на то, как он сжал зубы, скрипнула эмаль, хрустнули хрящи челюсти, и побледнело лицо, списывая это на усталость мага. Чары Деформации давались с огромным трудом… Интересно было бы, конечно, посмотреть на их короля и выяснить, что его Величество хочет от простого смертного, но не плохо бы и подготовиться к такой встрече, чтобы всегда иметь возможность уйти, если тебе не понравится прием. Если судить по тому, как настроены эти семеро, прием обещал быть горячим. И кто знал, часть ли он того плана, что задумали в своей башне великие. Сорах не мог не за что ручаться, но теперь заклинания Деформации и Исчезновения грозно висели в пространстве одного из Торсионных полей.
