Впрочем, последнее было только к лучшему. Не думаю, что кому‑то из эльфов хотелось стать мишенью исключительно потому, что наш марш — бросок через перевал так некстати совпал с полнолунием.
— Я пойду первым. Эл — замыкающий. Остальные в середине, цепочкой по одному. Тихо, осторожно. Никаких разговоров и лишних жестов. Не останавливаться. Если кого засекут — сам виноват. Выручать не будем, иначе все здесь ляжем. Что касается тебя, — Файриан повернулся к Ксанке, — ты, в принципе, свободна. Можешь идти на все четыре стороны. Только учти, что дамировские ребята сначала стреляют, а уже потом смотрят, в кого попали. Особенно ночью.
— Но я же человек, — нерешительно возразила моя сестра.
— Человек. В эльфийской форме. Ночью. На перевале. Без документов. Ведьма. Дальше продолжать?
— Не надо, я поняла. Вы хотите сказать, что мне же будет лучше идти с вами и не рыпаться.
— Умница, рыжая. Ну всё, тогда собираемся с духом — и вперёд.
— Что, прямо сейчас, — поёжился Хэйнар.
— Нет, персонально ты можешь дождаться рассвета.
— Но кано… ты ведь даже не объяснил, куда идти.
— Идти за мной. Что непонятно?
— Вообще‑то Хэйн прав, — вмешался Эл. — Не все знают, как идти. И тем более не все представляют, что нас ждёт. А случиться может всякое. Ты уверен, что без нас с тобой они найдут дорогу?
— Без нас они даже собственные штаны спросонья не найдут. Особенно эта троица, — фыркнул командир. Но всё же расстелил на земле карту и начал торопливо показывать маршрут. — Мы сейчас здесь. Вот тут крепость с кучей солдат. Туда нам не надо, поэтому берём западнее и уже оттуда выходим на дорогу. Примерно досюда можно идти спокойно. Ну, почти спокойно… А вот дальше уже интереснее, потому что где‑то в районе вот этой ложбинки засел Дамир со своими головорезами. К нему нам, опять же, не надо. Но, возможно, придётся.
— Ты что, собрался с боем прорываться? — нахмурился лысый.
— Нет, я просто учитываю все варианты. Попробуем, конечно, обойти их лагерь стороной. Но подозреваю, что ничего из этого не получится. Там всё же не дураки засели. Небось знали, что делали, когда место выбирали. И если вдруг засекут — то ничего не попишешь, придётся драться. Одно утешает — они нас не ждут. И вдвойне не ждут, что мы заползём с тыла. Так что, может, и проскочим.
— А их там много? — уточнила я.
— Не думаю. Они же там сидят не для того, чтоб армию останавливать, а чтоб одиночных перебежчиков отлавливать. Или, в случае реальной опасности — вовремя подать сигнал вниз, в крепость. А для этого большая толпа не нужна. Будут брать не количеством, а качеством. Понятно? Тогда поехали дальше. Преследовать они нас не станут. По крайней мере — не должны. Допустим, что прорвались. Тогда дальше по дороге, проходим вот здесь и поворачиваем к югу — а оттуда уже и Ородрив должен быть виден. Сумеем добраться к утру — будет всем счастье, мягкая постель и нормальная еда.
— А моя что, ненормальная? — удивился Эл, который в отряде помимо всего прочего отвечал за пропитание.
Кано только досадливо отмахнулся, убрал карту и спросил:
— Всё понятно?
— Ага, — привычно кивнула я. Не признаваться же, что даже примерно не разглядела в темноте, куда там командир тыкал пальцем.
Судя по смущённому покашливанию Хэйнара, он понял не больше моего. А Ксанка во время объяснения вообще смотрела не в карту, а на тёмную громадину гор, куда нам предстояло идти.
По правде говоря, назвать Пёсий Кряж высоким — значило сильно погрешить против истины. Насколько я помнила из курса географии, настоящие горы там были разве что в районе 'загривка'. Но всё равно каменистая гряда, именуемая в просторечии Передней Лапой, выглядела внушительно. Особенно в темноте, да ещё при взгляде снизу вверх.
— Интересно, там змеи есть? — наконец поинтересовалась Ксанка, робко переступив с ноги на ногу.
— Нет! — хором рявкнул весь отряд.
— Это хорошо, — улыбнулась сестра.
— Зато там холодно, и много острых камней. Так что на ноги рекомендую хоть что‑нибудь намотать, — посоветовал Эл.
— Да ладно, если змей нет, то и так сойдёт. Я уже привыкла босиком.
— Ну смотри, моё дело — предупредить.
— Кстати, предупредительный ты наш, — обернулся на заместителя Файриан, — ты бы голову прикрыл, а то у тебя лысина аж сияет.
Эл покорно натянул капюшон. При этом он стоял ко мне боком, и на мгновение мне показалось, что где‑то я этот жест уже видела. Именно этот — руки, натягивающие капюшон. Впрочем, может и вправду видела. В последнее время мне везло на людей, пытавшихся таким образом скрыть своё лицо.
Но как следует покопаться в памяти мне так и не дали. Командир махнул рукой и первым двинулся вперёд. Видать, надоело любоваться, как отряд изображает из себя иллюстрацию к поговорке 'Перед смертью не надышишься'.
Мы довольно быстро выбрались на дорогу и некоторое время шли спокойно. Кано периодически уходил вперёд, чтоб разведать обстановку, потом возвращался, потом снова уходил… Когда он в очередной раз сбегал туда — сюда и сообщил, что всё спокойно, я всерьёз задумалась, сколько же ему лет. И с какой скоростью этот престарелый живчик передвигался в молодости, если за ним и сейчас не угнаться.
Спросить, впрочем, так и не решилась. Тем более все разговоры наше неугомонное командование пресекало на корню.
Но Ксанку разве заткнёшь?
— Холодно… — ни к кому особо не обращаясь, пожаловалась сестра. — У меня ноги замёрзли.
— А я предупреждал, — проворчал Эл из хвоста колонны.
— И что мне теперь делать?
— Идти дальше. И думать, что там будет ещё холоднее.
— Если очень уж хочешь, можешь мои сапоги одеть, — разжалобился Хэйнар. За что тут же получил подзатыльник от лысого и гневное порицание от командира:
— Ты ей ещё свой лук предложи. И последние мозги заодно.
— Нет, лук мне не надо, — запротестовала сестра. — Я всё равно стрелять не умею.
— Думаешь, Хэйн умеет? — подмигнул Эл.
— Ну, в Олега он довольно ловко попал, когда вы нас нашли, — припомнила я.
— Ага, только я тогда вообще не в него целился, — смущённо признался эльфик. — Команда была припугнуть, а у меня рука соскочила, и оно как‑то само… Думаешь, легко эту оглоблю в натянутом состоянии удерживать?
Честно говоря, на оглоблю эльфийский лук не походил совершенно. Но я охотно посочувствовала парню, припомнив, как Флай пытался научить стрелять меня. Сам он с тридцати шагов попадал если не в монетку, то в кошелёк точно. А вот у меня с дальнобойным оружием как‑то не сложилось. Стрела, пущенная моей 'меткой' рукой или втыкалась в землю у моих же ног, или летела далеко и быстро… но совершенно не туда, куда надо.
