Подождав немного и решив, видимо, что молчание – знак согласия, ольквари быстро зашевелил пальцами одной из рук. От стены тут же отделилось устройство, похожее на металлический шар, увенчанный подносом. На нем возник желтый бесформенный комок, который тут же заколебался и превратился в накрытый крышечкой бокал, полный густой бурлящей пены.
Этот бокал робот поднес мне. Я осторожно поднял крышечку и внимательно посмотрел на содержимое. Выглядело оно не очень аппетитно. Яцхена довольно сложно отравить, но, если жрать все подряд на чужих планетах, можно и заразиться чем-нибудь.
Джемулан не обращал на меня никакого внимания. Он молча подплыл к левой стене, извлек из кармана штуковину, похожую на карманный фонарик, и начал прыскать из нее каким-то спреем. Закончив с этим, он махнул мне рукой и. принялся протискиваться сквозь стену. Твердая поверхность словно превратилась в гель – податливый, свободно пропускающий сквозь себя. Через несколько секунд из стены торчали уже только ступни, и я поспешил следом.
Пригубить предложенный напиток я так и не рискнул.
– Число комментариев достигло двухсот двадцати девяти! – прострекотал мне вслед хозяин квартиры.
– Семидесяти трем моим братьям вы нравитесь!
Подсознательно я ожидал, что изгнанный энгах Рубака – человек. Но он оказался в лучшем случае человекоподобным. Полтора метра ростом, скрюченный, весь покрытый серовато-желтой шерстью, он восседал в подобии автомобильного кресла, прикрепленного к стене, как и любая другая вурская мебель. Я успел заметить, что вместо ног у этого существа растет еще одна пара рук, – а потом он мигнул. и исчез.
– Шикуратр аскр кикхчшорр кцкххх ашкшашх эксерцк ции! – раздалось откуда-то сверху. – Сарру чшак!
Джемулан ответил на том же скрипучем языке. Впрочем, беседовали они недолго – пара реплик с обеих сторон, и тут же перед нами мелькнула смутная тень, выплюнувшая два бритвенно-острых лезвия. Одно вонзилось мне в грудь, легко распоров хитиновую броню, второе исчезло в яркой вспышке, возникшей перед лицом Джемулана.
– Торокши, – холодно произнес тот, делая резкое движение. В его ладони объявился меч с рубином на рукояти, а из воздуха вывалился обезьяноподобный Рубака пронзенный насквозь.
Он был еще жив. Медленно погружаясь на дно. на пол, он хрипел и кашлял, сплевывая кровавые сгустки, зажимал ладонями дыру в животе и с ненавистью глядел в лицо Джемулану.
Тот равнодушно вытер лезвие о шерсть противника и вернул меч в нагрудный карман. Все произошло феноменально быстро. Я не успел ничего сделать -
впрочем, и не пытался. Задание было поручено Джемулану – пусть он с ним и разбирается.
Джемулан не позаботился о том, чтобы добить умирающего. Однако уходить он тоже не торопился. Сид смотрел на агонию Рубаки холодно и отстраненно, но вместе с тем очень внимательно, словно желая запечатлеть в памяти каждое мгновение.
– Вы с ним были врагами? – поинтересовался я.
– Я его почти не знал, – с легким удивлением ответил Джемулан. – Почему ты решил, что мы враждовали?
– Показалось просто. Может, пойдем уже?
– Еще немного, – продолжал смотреть Джемулан.
Я посмотрел на заснеженные крыши и почувствовал, что на душе становится теплее. Возвращение на родину – это всегда приятно.
Вур и Землю разделяет три шага, так что пришлось пройти через два промежуточных мира – Оркаллу и Пустынь. В том и другом мы провели считаные минуты, но Пустынь я узнал. Тот самый мир степей и пустынь, с которого началась моя карьера энгаха. Именно в Пустынь Рабан перенес меня в самый первый раз. Даже ностальгия нахлынула.
А теперь мы на Земле. В России. В Москве. Мы высадились на крыше одной из многоэтажек – самое надежное место, чтобы не спалиться. Законопослушные граждане редко лазят по крышам, а незаконопослушные сами не хотят спалиться, так что наши интересы совпадают.
Последний раз я был на Земле в июне, кажется. Да, точно, в первых числах юня. А сейчас на дворе декабрь или уже январь? Неужели я пропустил Новый год? Беда невелика, конечно, но все-таки досадно. Я посчитал на пальцах – нет, все-таки декабрь. Хотя точное число не назову.
Солнце уже близится к закату – еще часок, и станет совсем темно. Надо позаботиться о ночлеге – не знаю, как скоро нам удастся разыскать Палача, но лучше быть готовым ко всему.
– Это и есть твой мир? – осведомился Джемулан, брезгливо разглядывая панораму заснеженной Москвы.
– Он самый, – гордо подтвердил я. – Нравится?
– Убожество, – коротко резюмировал сид.
– Впрочем, от людей не стоит ждать многого.
– Да куда уж нам – саркастично хмыкнул я, по давляя желание сбросить этого сноба с крыши. Интересно, сиды умеют летать?
Джемулан подошел к парапету, внимательно разглядывая улицу и прохожих. Постояв так немного, он достал из-за пазухи зеркальце с расческой и принялся расчесываться. Пара секунд – и остроконечные уши полностью скрываются под волосами. Теперь его не отличишь от человека. если не считать костюма. Для наших мест фасончик стремноватый.
Однако Джемулан исправил и это. Он покрутил пуговицу на воротнике, пошевелил губами. и вся его одежда в мгновение ока изменилась. Теперь сида окутывал белый хитон из тонкой ткани, а поверх был наброшен шерстяной плащ, застегнутый пряжкой на правом плече. Вместо сапог на ногах появились ременные сандалии.
Изменилась даже косметика. Двойное 8 со лба исчезло, волосы утратили лакированный блеск зато на щеках появились явные признаки румян, а на губах помада.
– Неплохо, – оценил я. – Магия?
– Просто костюм-перевертыш, – ответил Джемулан. – Сам подстраивается под культурную среду.
– Как-то он хреново подстраивается.
– Почему? Разве это не земная одежда? – с сомнением спросил Джемулан, ежась от холода.
– Угу. Земная. Правда, носили ее пару тысяч лет назад. и не здесь, а в Греции, – с удовольствием сообщил я.
Джемулан поморщился и снова принялся крутить пуговицу. Костюм тут же изменился – теперь сид красовался в длинной шерстяной тунике, штанах и белом плаще, украшенном пурпурным ромбом. Также на " нем появился золотой пояс и куча разных блях и застежек. Вместо сандалий вернулись сапоги – на сей раз обтягивающие, расшитые яркими узорами из шелковых нитей.
– Как теперь? – осведомился Джемулан.
– Лучше. Где-нибудь в Византии тебя точно приняли бы за своего.
В третий раз Джемулан крутанул пуговицу. Кстати, она единственная постоянно оставалась на своем месте.
Результат однозначно улучшился – теперь сид был одет в несомненно русский костюм. Белый атласный зипун, поверх него расшитый золотом кафтан с высоким стоячим воротником, а поверх кафтана – распахнутая меховая шуба до самых пят. На голове появилась высокая шапка из меха чернобурой лисы, а на ногах – алые сапожки.
