— Где, Фризиан?
— Там, — указал гелендерец.
Вдали можно было различить пиратский треугольный парус, судно двигалось по ветру в направлении «Эройеиа».
— Редью, держи курс на юго—запад. Оставим этого разбойника с левого борта.
— Есть, капитан.
— Тивир, зови Бокара.
— Есть, капитан, — отозвался юнга и тут же исчез. «Эройен» стал ложиться на другой галс. Поднявшийся на палубу Бокар долго рассматривал пиратское судно, затем обратился к юнге:
— Тивир, пусть чакка встанут по местам. В ближайшие полчаса мы узнаем, хитер этот пират или глуп.
Юнга вновь исчез, и спустя несколько минут вооруженные и защищенные броней гномы высыпали на палубу, занимая позиции у своих баллист и готовя к сражению метательные снаряды.
Кистанский разбойник продолжал упорно двигаться по ветру курсом запад—юго—запад, и столь же настойчиво «Эройен» шел бортом к ветру на юго—восток, удаляясь от пути следования флибустьера. Время шло, оба корабля двигались не меняя курса.
— Держи его на траверзе, Редью.
— Есть, капитан.
— Хэген.
— Я готов, капитан.
Наконец «Эройен» поймал устойчивый восточный ветер. Корсар продолжал двигаться на юго—запад, проходя мимо корабля эльфа и оставляя его за кормой.
Наконец Араван скомандовал вернуться на прежний курс.
— Ха! — гаркнул Бокар. — Трусы! Они побоялись напасть на нас.
Араван покачал головой:
— Нет, командир. Полагаю, они просто нас не заметили.
Бокар посмотрел на бело—голубые паруса на фоне серого неба и перевел взгляд на корпус судна, окрашенный в индиго. Затем бросил взгляд на команду гномов:
— Возможно, ты и прав капитан, но очень может быть, что и нет.
Девять дней спустя глухой ночью «Эройен» вошел в защищенный порт Арбалин. Жители города колокольным звоном приветствовали возвращение корабля эльфа.
В течение последующих двух дней шла разгрузка судна и взятие на борт балласта, чтобы компенсировать вес фарфоровых изделий и не позволить «Эройену» опрокинуться при первом порыве ветра. Затем Араван отвел его от причала и поставил на якорь в гавани.
Он отпустил команду в город и, зная своих молодцов, не сомневался, что они уж не упустят возможности поразвлечься.
Следующей ночью Араван услышал стук в дверь своей каюты и, открыв ее, увидел на пороге старца, не эльфа — нет. Мага! За его спиной виднелась цепочка мокрых следов, ведущая к входному тамбуру.
Араван от удивления сделал шаг назад.
— Ты капитан Араван? — не поздоровавшись, спросил вошедший.
— Да, это я, — пришлось согласиться эльфу.
— Ну тогда хватит изумляться. Приглашай в гости. Поговорить надо.
— Говоришь, хиддены? Фоксрайдеры? — Память Ара—вана озарилась воспоминаниями о давних временах, о Тар—квине. Рука его коснулась голубого каменного амулета, висящего на шее.
Эльмар кивнул.
Возвращая крошечный рисунок черного корабля, сделанный Джиннарин, Араван поднял стакан бренди:
— Мне ничего не известно о хрустальных замках и поражаемых молнией черных кораблях. Но вот что касается бирюзового моря, то есть несколько таких морей.
Маг встряхнул головой и многозначительно посмотрел на стоящий перед ним пустой бокал.
Араван быстро, уже в третий раз, наполнил его.
Эльмар поднял бокал и, разглядывая золотой напиток на свет, падающий от фонаря, проговорил:
— Ну так ты поможешь нам?
— Я не упущу такой возможности ни за что на свете, — улыбаясь, ответил Араван.
— Ну и славно! — воскликнул старец, осушая бокал. — Когда же тронемся в путь?
— Команда вернется с берега через восемь дней. Не поздно?
— Думаю, что в самый раз, — крякнул Эльмар. Араван поднял вверх палец:
— Но только одно условие.
Брови у мага слегка вздернулись, он в упор смотрел на капитана.
— Какое же?
Араван выдержал пристальный взгляд старца:
— Дело вот в чем, Эльмар. У нас на корабле секретов не водится, и я всегда рассказываю команде, что нам предстоит сделать. На «Эройене» принято именно так, а не по—другому. Частенько, когда я меньше всего этого жду, сами моряки подбрасывают мне весьма плодотворные идеи. Поэтому, сам понимаешь, я должен поведать твою историю команде, что означает их знакомство с…
— Джиннарин, — подсказал Эльмар.
— Да. Джиннарин. Я должен представить фоксрайдера своей команде.
Эльмар поднялся на ноги:
— Я спрошу ее… если она согласится…
— Пока она не согласится, — сказал капитан, поднимая глаза на мага, — мы не тронемся с места. Я не отправлю
оманду на выполнение миссии, цель которой им не известна.
Эльмар кивнул и направился к двери.
— Тебе нужны гребцы, чтобы добраться до причала? — повысил голос Араван. — Я дам команду.
— Не беспокойся, эльф, — не оборачиваясь, отозвался маг. — Я уйду так же, как и пришел. — Дверь каюты захлопнулась.
После ухода старца Араван некоторое время сидел, уставившись на закрытую дверь, затем допил бренди и вышел на палубу. Эльмара не было видно, а острый слух эльфа не мог различить плеска весел.
— Бурдун, — позвал он, и дозорный тут же оказался рядом.
— Сэр?
— Где шлюпка, которая переправила старика с причала?
Бурдун был явно озадачен:
— Какой старик? Какая шлюпка? Сэр, за весь вечер не было ни одной лодки. Вы кого—то ждете? Я буду смотреть в оба.
— Да нет, Бурдун. Но все равно спасибо. Возвращаясь к себе в каюту, эльф недоумевал: «Если
он перебрался без лодки, то тогда как?» Араван тихонько рассмеялся, представляя старика, бороздящего воды гавани. «Но, с другой стороны, если он прилетел или перешел по воде как посуху…» Араван вновь улыбнулся своим абсурдным мыслям. И тут его взгляд упал на оставленные магом и не успевшие полностью высохнуть следы в проходе кормового отсека.
Глава 8
Клятва
ПОЗДНЕЕ ЛЕТО, 1Е9574
— Он хочет… чего? — Пикса вскочила на ноги и стояла, упершись кулачками в бока, в ее синих глазах сверкало пламя.
Эльмар вздохнул:
— Его можно понять, Джиннарин. Кроме того, речь идет об Араване и его команде, а не о кистанских разбойниках.
— Люди рыскают по всему свету, чтобы открыть наше местопребывание и извлечь из этого выгоду. Они думают, что мы владеем магией и исполняем любые желания, а живем лишь для того, чтобы работать за них и удовлетворять всеми возможными способами их необузданные фантазии. Я знаю, ибо это случалось в прошлом и наверняка произойдет вновь, если я или любой другой фоксрайдер или хидден появятся перед ними. Нет, Эльмар, я не хочу показываться людям.
— И гномам тоже.
