— И когда ты себе уже ник выберешь, — проворчал Гошка, укоризненно глянув на Вику. — А то все мы такие крутые ребята… судя по никам… а ты — просто Вика.
— Прямо сейчас и выберу, — улыбнулась Вика. — Просто добавлю одно «к» в свое имя.
— Вик-ктория? — удивился Оборотень.
— Нет, — усмехнулась та. — Короче и проще: Викка.
— А что? Неплохо, — одобрила Катька. — Хотя и с большой претензией, конечно. Ну, да ладно. Викка, Шаман — вперед. Шаман, тем же путем, что и вчера. Ищи свою плиту. Остальные смотрят по сторонам, выставляют защиты, предупреждают об опасности. В случае появления вчерашнего мотоциклиста с нарушенной анатомией — Викка и Шаман отступают, мы с Оборотнем прикрываем. Потом отступаем мы, прикрывают они. Схема ясна?
— Так точно, товарищ главнокомандующий! — ухмыльнулся Гошка.
— Хвост оторву, — пригрозила Катька. — Все. Пошли.
Алекс шел рядом с Викой, думая о том, как все же правильно Катька разделила их на пары.
«Неужто они с Гошкой тоже нравятся друг другу?» — внезапно подумал он.
И тотчас отогнал эту мысль. Старое кладбище окружало их со всех сторон. Каким бы ты ни был большим, взрослым и опытным, в этом месте все равно будешь казаться себе маленьким. А раз ты маленький, приходится держаться настороже. В конце концов, в этом месте лежит множество людей, гораздо старше и, возможно, мудрее тебя. Их слишком много, чтобы с ними было легко, даже если они мертвые. Кроме того, здесь, на старом кладбище, далеко не все является окончательно мертвым. Кое-что лишь кажется таковым.
Четверо юных магов осторожно крались по заросшим дорожкам.
— Это должно быть здесь, — прошептал Алекс. — Да. Где-то здесь. Минутку… вон та плита!
— Зиновьев Александр Васильевич, — прочитал Гошка. — Только имя совпадает.
— И никаких «сегодня ночью», — добавила Катька.
— Но… это та самая плита… — растерянно пробормотал Алекс. — Я ее хорошо помню. И эта трещинка по краю, вон, смотрите…
— Трещинка, — Гошка наклонился и даже пальцем провел, словно пытался ее стереть. — Трещинка — да, а надпись — другая.
— И магии на этой плите нет, — добавила Катька. — Никакой. Она совершенно чистенькая.
— Постой, Клеопатра, — озабоченно заметил Гошка. — Но ведь мы когда еще установили, что все это кладбище имеет легкий магический фон. Эта плита не может быть совершенно чистенькой!
— Тем не менее, это так, — проделав несколько магических пассов, объявила Катька.
— Значит, либо это плита с другого кладбища, либо кто-то постарался ее очистить от магии, которая была раньше, — заметила Вика.
— Блуждающая могила? — помрачнела Катька.
— Возможно, — ответила Вика. — А может, просто кто-то изменил эту надпись на ту, что Шаман видел ночью, а потом вернул все, как было, и постарался уничтожить следы своей деятельности. Вот только он перестарался. Убрал все подчистую, а не столько, сколько следовало.
— Это не методы Дикой Охоты… это скорей на какого-нибудь черного мага похоже, — промолвила Катька. — Дикая Охота ни от кого не прячется. Это ее все боятся, а ей бояться не кого.
И тут вдалеке послышался зловещий рокот мотора.
— Кажется… кажется, сейчас мы получим ответ на все наши вопросы, — дрогнувшим голосом промолвил Алекс. А потом, взяв себя в руки, скомандовал: — К бою! Приготовить щиты и боевые заклятья!
Рокот нарастал. Приближался. Накатывался свинцовым шаром. Сквозь рокот пробивался какой-то треск.
— Это не байк, — удивленно проговорил Алекс.
В следующий миг мимо них на полной скорости промчался какой-то придурок на мопеде.
— Экстремал хренов, — пробормотал Гошка. — Нашел место, где кататься…
Все рассмеялись. Словно бы присоединяясь к общему веселью, из-за облаков выглянуло солнце.
— Итак, что мы можем сказать по этой плите? — промолвила Катька.
— Говоря научным языком, она нуждается в дополнительных исследованиях, — с ухмылкой промолвил Гошка. — А также в дополнительном оборудовании для этих исследований.
— Плита в оборудовании не нуждается, — улыбнулась Вика. — В нем нуждаемся мы.
— Именно это я и хотел сказать, — кивнул Гошка.
И в этот миг где-то чуть в стороне раздался пронзительный визг.
— Что это? Кто это?! — выдохнула Вика.
Все четверо замерли.
— Щиты! — напомнил Алекс.
Виз повторился. Теперь было слышно, что визжит собака. Где-то совсем недалеко.
— Ах, они сволочи! — вдруг воскликнула Вика. Сорвалась с места и бросилась на визг, не разбирая дороги.
— Вика! — заорал Алекс. — Стой! Куда ты?!
Сквозь заросли кустов, через могилы, плиты и памятники… не разбирая дороги… только бы не отстать, не оставить рыжеволосую ведьму наедине с неведомой опасностью.
— Алекс!!! — в свою очередь заорали Гошка с Катькой, бросаясь следом.
— Не смейте этого делать! Отпустите ее! Отпустите немедленно! — где-то впереди гневно выкрикивала Вика.
Когда Алекс добежал до нее, она стояла яростно сжимая кулаки, а напротив… напротив нее недвижно застыли две фигуры в темных плащах с капюшонами. У одного из них в руках была опасная бритва. Другой пытался удержать на веревке извивающуюся собачонку.
— Я сказала, отпустить! — яростно вскрикнула Вика, делая шаг вперед.
Одна из фигур испуганно дрогнула, собачка сорвалась с веревки и с диким визгом бросилась прочь.
— Она помешала принести нам жертву, брат, — промолвил один из жутких незнакомцев другому.
Алекс в изумлении и ужасе смотрел на этих двоих. С такими он еще не сталкивался. Да, он знал, что существуют разные сатанинские секты, но одно дело знать, другое — столкнуться самому.
Темные плащи до земли. Высокие, сильные, взрослые.
«Да им лет по восемнадцать!» — подумал Алекс.
— О! Юные поклонники Гарри Поттера, — нехорошо ухмыльнулся другой — На нас напали юные колдуны… они разоблачили злобных приспешников Волдеморта… они совсем не боятся злых нехороших дядей. У них есть волшебные палочки и Авада Кедавра… так? Или палочки мы дома забыли?
Он ухмыльнулся еще гнуснее и помахал в воздухе опасной бритвой.
— Немедленно убирайтесь прочь! — гневно потребовала Вика.
— А юная ведьма хороша… какой подарок бы вышел для нашего господина… — новая ухмылка превзошла все предыдущие.
— Сначала ты будешь иметь дело со мной! — рявкнул Алекс, выскакивая вперед, заслоняя собой Вику и соображая, что у него нет щитов против опасной бритвы. Он даже не знает, существуют ли такие щиты. Один раз он в детстве порезался дедушкиной, так это такая гадость была! Жутко больно. И заживать долго не хотело. Воспаление, нагноение, грязь попала…
