Все здесь было маленьким, нежным, неопасным.
Когда мы прибыли сюда, то спокойно вышли за пределы космопорта для летающих тарелок - здесь не было никакого заграждения из колючей проволоки. Тем временем зеленая планета все удалялась и наконец совсем исчезла из виду. Кругом было одно лишь звездное небо, и Трейси сказала:
- Слушай, Уолли, ты опять-таки все перепутал. Тринтун - это название планеты, а жители называли себя просто тринтами.
- Ты уверена?
Она улыбнулась:
- В твоей долговременной памяти то же самое, а вот в кратковременной произошла путаница. Но я, конечно, не могу гарантировать, что в книжке все было именно так.
- Ага.
Она подвела меня к длинному низкому зданию, похожему на склад, там мы забрали волшебные игрушки и ушли в лес. Тем временем космический корабль летел все дальше и дальше, в верхние окна было видно голубое небо, так контрастировавшее с окружавшим нас пейзажем. Наконец мы вышли на луг, заросший оранжевой травой и редкими оранжевыми деревьями - маленькими, узловатыми, как дикие яблоньки; на них даже висели небольшие плоды оранжевого цвета. Еще в траве попадались красновато-желтые цветы, а ручей с журчанием омывал круглые коричневые камешки.
Мы установили палатку, расстелили одеяло для пикника. Оказалось, что Трейси среди волшебных игрушек прихватила термосумку с горячими гамбургерами, от них исходил такой аппетитный запах, что у меня слюнки потекли.
Я потрогал один гамбургер, он был как раз таким, как надо.
- Что это такое?
Трейси ответила:
- Не знаю. Химический состав соответствует нашим телам.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что это вовсе не гамбургеры. Круглые, хорошо прожаренные кусочки хлеба. Я надкусил один.
- У-у-ух.
В глазах Трейси мелькнула тревога.
- Невкусно?
Я откусил еще и поморщился.
- Ужас. Разве можно мешать горчицу с корицей?
Она улыбнулась.
- Но даже это тебя не останавливает.
- Нет. - Я доел первый "гамбургер" и принялся за второй. - А сосиски этот аппарат делать умеет?
- Наверное.
Сосиски с булочками. Замечательно. В какой книжке я вычитал выражение societe anonyme d’hippophage [11]. Я встряхнул головой, чтобы отделаться от дурацких мыслей. Если это возможно. Боже. По крайней мере, я больше не ем Уолли. Уже одно это хорошо.
- Кто жил здесь, Трейси? В этом оранжевом мире?
- Здесь никто никогда не жил, в споумах вообще не живут, Уолли. Они нужны были для автоматизированной транспортировки. Я думаю, что в них просто разрослись экологические образцы. Споумы уже так давно предоставлены сами себе.
- Как давно?
Задумчивый взгляд.
- Ну, со времени первого полета к звездам до момента моего производства прошло около миллиарда ваших лет.
Во рту снова пересохло - уже знакомое чувство.
- Я не то имел в виду.
Она сказала:
- Судя по астрономическим данным, большую часть этого времени я провела в латентном сне. Может, сто миллионов лет.
- Значит, еще до конца мелового периода и тех страшных событий, из-за которых вымерли динозавры? - Теперь понятно, откуда в автоматических споумах эти животные. Помнится, некоторые ученые выдвигали разные теории о сверхновой звезде.
- Не думаю, что тут была какая-либо связь, - сказала она. - Где бы ни находилась Земля, она должна быть за пределами… на нее не распространилось то, от чего погибли или исчезли все. - В ее кукольных фарфоровых глазах появилось задумчивое выражение, но тут же исчезло.
- И ты не знаешь, из-за чего наступил конец Затерянной Империи?
- Нет, пока не знаю. Но, похоже, исчез лишь органический разум.
- Мне трудно в это поверить. - Я обвел рукой окружавший нас пейзаж. - Все это, все то, что я видел на планетах, существовало и сохранялось без всякого присмотра на протяжении сотни миллионов лет, а может, и больше того.
Она снова улыбнулась:
- Нельзя говорить "без присмотра", Уолли. Без присмотра людей - это да.
- Ну да.
Я лег на спину и взглянул на небо, голубое гипернебо. Интересно, что ждет меня? Что будет, если нам все же удастся найти Землю? Что тогда? Просто так вот отправлюсь домой? Я пытался представить себе, как снова окажусь в долине Дорво, - вот так, с голой задницей, держа за руку обнаженную девочку. Привет, мама! Извини, я опоздал! Смотри, что я зато нашел!
- Уолли, у тебя снова эрекция, - сказала Трейси.
Я перекатился на бок, лицом к ручью и деревьям, прижал колени к животу.
- Извини.
Она ответила:
- Слушай, я понимаю, что мы не можем сделать того, о чем ты мечтал во сне. Мы рискуем разрушить это незрелое тело. Но я бы могла тебе помочь, я видела, как ты это делаешь.
Я подумал: "А что если мы разрушим меня?"
Через какое-то время она осторожно дотронулась рукой до моей спины.
Я вздрогнул. Она сказала:
- Я вырасту, ты ведь знаешь. Это тело настоящее, все сделано с помощью твоего генома.
Я ответил:
- Тебе одиннадцать лет, Трейси. Пока ты вырастешь, пройдет немало времени.
- Я созрею для нормального полового акта через год-полтора. Если, конечно, ты не против подождать.
Я посмотрел на нее через плечо:
- Не могу поверить, что обсуждаю такие вопросы с маленькой девочкой.
Она тихо ответила:
- Я не маленькая девочка, Уолли. Я робот, ты не забыл?
Я отвернулся. Она ведь сама просила, чтобы я называл ее Трейси, не робот.
Она снова по-девичьи вздохнула:
- Мне трудно понять, что хорошо, что плохо, Уолли. Твои воспоминания о реальной жизни перемежаются тем, что ты читал в своих бесчисленных книжках. Похоже, и ваша цивилизация запуталась, не может отличить мечту от реальности.
Я расхохотался.
К полному разочарованию Трейси, Главная планета оказалась в руинах. Причем каких!
Руины, настоящие развалины обычно почти сравниваются с землей. Это знает любой американский мальчишка 60-х годов. Мы часто спорили на эту тему с Марри, когда пытались писать собственные рассказы о нашей Венере. Марри все время настаивал, что развалины должны напоминать Помпеи или Колизей, как их описывают в книгах и показывают в кино или по телевизору. Как затерянные африканские города, описанные Берроузом, или Кораад на Барсуме. Марри просто никогда не видел настоящие развалины, он ведь мало путешествовал, всю жизнь прожил в Нью-Йорке и пригородах Вашингтона. А я жил на Юго-Западе, родители возили меня в Меса Верде, в каньон Чако [Меса Верде- район ранней цивилизации (2000 лет тому назад). В одноименном национальном парке и поныне сохранилось пещерное поселение доколумбовой эпохи].
Руины оставленных городов, которые в течение веков подвергаются воздействию непогоды, отличаются от охраняемых руин типа Колизея или тех, которые несколько тысячелетий оставались под слоем вулканического пепла. Берроуз в 1890 году служил в армии на Юго-Западе. Почему же он этого не знал?
