Раскаленный солнечный диск поднимался все выше и выше и заливал светом и теплом весь край. Осветил он и темные пещеры в диких изрезанных прибрежных скалах, выгнал оттуда ночную тьму и холодную сырость и пробудил застывших ящеров к жизни.
Из одной скальной пещеры медленно и грузно вышел нотозавр. Остановился невдалеке и пристальным взглядом своих зеленоватых глаз надолго уставился на широкую водную гладь морской бухты. Стоял неподвижно, как будто внезапно окаменел. Тишину розового утра нарушал легкий шум моря.
Прошло много времени, прежде чем нотозавр нерешительно начал слезать с утеса, чтобы достичь каменного выступа, с которого обычно спускался в воду. Казалось, что сегодня теплая солнечная ванна была ему желаннее, чем охота, которой он начинал каждый свой день.
Солнце стояло уже довольно высоко над горизонтом, когда нотозавр, наконец, влез в воду. Вода лишь слегка вспенилась, принимая в свои объятия его страшное тело, пронизанное и разгоряченное солнечным теплом. С головой, высоко поднятой на длинной шее, нотозавр отправился в открытое море. Плыл быстро, оставляя за собой широкий, долго не пропадающий след.
Над ним светило солнце, горячими лучами раскаляющее воздух, который слабо трепетал над широкой морской равниной. С поверхности моря солнце жадно вытягивало столбы водяных паров, и те легкой, едва заметной дымкой поднимались в раскаленный воздух, рассеивались в нем и на большой высоте сгущались в зловещие тучи.
Какое-то тягостное чувство овладело всем краем.
Не был слышен даже тихий шум моря.
Все вокруг застыло в величественной, все подавляющей тишине.
Черные тучи громоздились в необыкновенно причудливые растущие замки, занимающие все большую часть синего неба. Рыб, которые несметными стаями плавали вблизи поверхности, весело играя или усердно охотясь, начало охватывать какое-то беспокойство. Как только черная туча, словно крыло огромной птицы, закрыла солнце, рыбы сбились в кучу, а едва прочерк первой молнии как сказочный меч рассек черные тучи, они исчезли в глубинах вод.
Ослепительная молния и грохочущие раскаты грома, внезапно раздавшиеся в глубокой предвещающей бурю тишине, застигли врасплох и нотозавра. Он остановился, повернул голову и оглядел темное небо.
Чутье подсказывало ему, что лучше немедленно повернуть назад и попытаться уйти от бури, надежным убежищем от которой может служить его логово среди скал в бухте, но голод, который неумолимо сжимал его утробу, заставлял продолжать охоту.
Какое-то время он нерешительно оставался на месте, как бы не зная, что предпринять. Потом снова начал быстро и беспокойно бороздить поверхность моря в разных направлениях. Временами он нырял, надеясь, что может быть на глубине удастся что-нибудь поймать. Но все было бесполезно.
Когда же молнии изломанными стрелами стали все чаще и чаще пронизывать темные тучи и когда гром загрохотал сильнее, гонимый страхом нотозавр оставил охоту и направился к отдаленным прибрежным скалам бухты, чтобы в своей пещере переждать приближающуюся бурю. Он быстро плыл вперед, оставляя за собой широкую борозду вспененной воды, теряющуюся в волнах, которые неистово гнал ветер.
Нотозавр инстинктивно чувствовал, что буря не заставит себя долго ждать. Поэтому он напрягал все силы, чтобы уйти от нее раньше, чем она разразится во всю мощь. Он бешено мчался вперед, так что вода высоко взлетала и покрывала его тело пеленой белой пены. Ветер, который начал неистово дуть, резкими порывами бил по его телу, давил на него и гнал все быстрее и быстрее вперед.
Ящер был уже недалеко от прибрежных скал, когда на изборожденную волнами поверхность моря с громким плеском упали первые капли дождя. Напрягая все свои силы, ящер плыл к скале, в темной пещере которой находилось его убежище. Когда наконец он достиг плоского каменного выступа, то быстро на него вскарабкался и поспешил по каменистой тропинке среди изрезанных скал к своему логовищу в котором чувствовал себя в безопасности.
Едва его поглотила темнота скальной пещеры, как снаружи разыгралась страшная буря.
Ветер превратился в неистовый шквал, который с ноющим завыванием разразился над всем краем. Из черных туч хлынули потоки воды, хлеставшие по поверхности разбушевавшегося моря. На его поверхности с диким гулом поднимались водяные валы, с бешеной яростью ударявшие по каменному частоколу прибрежных скал; разбиваясь о них они превращались в серую смесь воды и пены. Со стонущим ревом и шипением они проваливались в глубину у подножия скал, где вода кипела и клокотала как в перегретом котле. Все новые волны перекатывались и дробились здесь о каменные утесы. Столбы вспененной воды с гулким плеском падали назад и исчезали среди стремительных водоворотов на глубоких местах у подножия скал.
К вою ветра и шипению воды примешивался грохот грома, и все эти ужасные звуки сливались в оглушающий шум разбушевавшейся стихии.
Глубоко в пещере, в самом ее конце, прижавшись к сырой стене, оцепенело стоял страшный нотозавр. Зелеными глазами неустанно смотрел он на выход из своего безопасного укрытия, как будто был околдован сверканием бесчисленных молний, изломанные стрелы которых пересекали небосвод.
Но не он один — его сородич, укрывшийся в недалеком углублении в скалах, пристально глядел на разбушевавшуюся стихию. Он тоже вовремя вернулся в свое логовище, и так же голодный, поскольку и ему буря помешала охотиться.
Зато вдали от голодных нотозавров далеко за бухтой, в скальных расщелинах отдыхало несколько плакодонтов с полными желудками. Они были также напуганы сильной бурей, но голод их не мучил. Они насытились задолго перед бурей, и их желудки были в это время набиты массой скользких тел плеченогих, двустворчатых моллюсков и улиток. Но как голодные нотозавры, так и сытые плакодонты, нетерпеливо ожидали, когда буря кончится и все утихнет.
Ждать пришлось недолго. Буря как внезапно налетела, так же быстро и прекратилась. Ветер разогнал тучи, небо прояснилось, и солнце озарило все вокруг. Разбушевавшаяся вода успокоилась, вспененные волны исчезли, и грохот грома угас где-то вдали.
Из убежищ в скалах вылезали испуганные ящеры, а из глубины к поверхности поднимались рыбы. На морском дне из укрытий под камнями вылезали раки и крабы, звездочки и змеи, колючие ежи и даже осьминоги покидали свои безопасные гнезда среди нагромождений валунов.
Жизнь, течение которой ненадолго было нарушено неистовой бурей, снова закипела.
Едва буря утихла, и все вокруг снова залил солнечный свет, одна из самок плакодонтов почувствовала властный зов. Что-то неустанно побуждало ее двинуться в долгий путь через воды бухты, невзирая на опасности, которые грозили ей в случае нападения врагов — нотозавров. Долго она сопротивлялась этому неотступному зову, но наконец все же поддалась ему.
