О ходе расследования я мало что знала. Тот полёт был засекречен, и, как нам было запрещено разглашать информацию о нём, так и сами мы были в полном неведении о том, что происходит в дисциплинарной коллегии.
Постепенно наша жизнь вошла в привычную колею. Новые задания и рейды заслонили собой путаные воспоминания о таинственном мире, спрятанном на далёкой планете под облаками метана. С Азаровым я виделась редко, общаясь только по делам подразделения и в основном по каналам спецсвязи. Наши графики патрулирования не совпадали и мы никак не могли встретиться на Земле, да и срочные вылеты на задания то и дело разводили нас в разные концы зоны действия нашего космофлота.
В тот раз нам пришлось разыскивать очередной заплутавший катер с тиртанскими туристами. Найдя потерявшее ход судёнышко в пыльном облаке на периферии звёздной системы, известной только по номеру в каталоге, я передала его вместе с пассажирами консулу Тиртаны на ближайшей обитаемой планете и связалась с Землёй, чтоб доложить командору Донахью об успешном выполнении задания. После этого мы отправились домой, предвкушая небольшой отпуск, положенный после недельного полёта.
Спустя несколько дней «Пилигрим», пролетев на второй крейсерской скорости несколько сот парсеков, привычно вынырнул из подпространства на окраине солнечной системы.
— Вышли мягко, — прокомментировал Хок, взглянув на экран, где разноцветной россыпью перемигивались сигнальные маяки, указывающие вход в транзитный коридор, ведущий на Землю.
Он расслаблено сидел за своим пультом, почёсывая загривок Кисы, устроившегося у него на коленях. Я окинула взглядом фронтальные экраны и кивнула:
— Главное — точно.
У транзитной станции, открывавшей путь в солнечную систему, мы были не одни. В стороне терпеливо ожидали своей очереди на вход несколько звездолётов: десантный крейсер, небольшой каботажный грузовик и изящный золотистый лайнер. А ещё дальше я разглядела одиноко висящий среди звёзд знакомый серебристый силуэт «Паладина».
— Земля запрашивает связь, — обернулся ко мне Фарок, сидевший за пультом связи.
Рядом с видом строгого учителя стоял Вербицкий и внимательно наблюдал за его действиями.
— Диспетчер космофлота на связи, — поправил Антон.
— Я так и сказал, — проворчал Фарок и щёлкнул тумблером на пульте.
— Нужно дождаться приказа командира о принятии соединения, — назидательно произнёс Вербицкий.
— Соединять? — тут же обернулся ко мне лейтенант, и я с трудом удержалась от улыбки.
— Уже соединил, — заметила я и посмотрела на экран, где появилсястарший диспетчер космофлота Андрей Радчук. — Добрый день, Андрей!
— У нас на Байконуре ещё утро, а у вас в Гоби, действительно, уже день, — улыбнулся он. — Рад вас видеть, коллеги. Сожалею, но вам придётся подождать входа в систему. Сегодня почти на всех пропускных станциях очереди. Диспетчеры работают с полной нагрузкой. Перед вами «Маршал Конев», «Имперский орёл» и «Золотая Калифорния». После вам будет предоставлен проход без задержек по зелёному лучу. В районе вашего космодрома два дня была песчаная буря, потому он закрыт для посетителей. Семьи ждут вас дома. Сейчас ветер почти утих, но довольно жарко, сорок два градуса по Цельсию. В Москве — плюс двадцать, в Париже — плюс двадцать пять, в Пекине — плюс двадцать три, дождь в 16.42. В Лондоне утром дождь, но к обеду закончится, плюс двадцать. Вопросы?
— Вот этот «чемоданчик» называется «Имперский орёл»? — поинтересовался Кроу, рассматривая грузовичок, казавшийся ещё меньше рядом с мощным десантным кораблём.
— Именно так, — невозмутимо кивнул ему Радчук и перевёл взгляд на меня. — Я могу быть вам ещё чем-то полезен, командор?
— А что с «Паладином»? — спросила я, указав на экран, где серебрилась вторая баркентина.
— Они пока не подавали заявку на вход. Кажется, у них контрольные стрельбы. Они отстрелялись, — он опустил взгляд на свой пульт. — Пришла заявка. Они пойдут за вами.
— Спасибо, Андрей. Не будем вас задерживать. До встречи на Земле.
— До встречи, — кивнул он и пропал с экрана.
— Связаться с «Паладином»? — обернулся ко мне Фарок.
Я заметила, как двинулась с места махина крейсера, приближаясь к обозначенному маяками коридору, а следом на его место шустро продвинулся «чемоданчик».
— Дома увидимся, — немного подумав, ответила я и обернулась к пилоту: — Кроу, занимаем очередь на вход.
Проход к Земле по зелёному лучу и посадка на наш космодром прошли без происшествий. Сидевшие за пультами офицеры принялись отключать системы корабля, готовя его к передаче технической службе. Я сидела в кресле, оглядывая открывшуюся на экранах панораму светло-серой, раскалённой солнцем степи. Чуть в стороне поблескивал хрустальными стенами наземный административный корпус, похожий на юрту. Ни «Кудесника», ни «Фудзивары» на площадках не было, но вскоре рядом с нами точно в выделенное перекрестье плавно опустился «Паладин».
На пульте связи призывно пискнул сигнал, и Фарок щёлкнул тумблером.
— Где этот ормийский стервец? — раздался из динамиков голос старшего радиста Оскара Триггви.
— Я здесь, — тут же отозвался Фарок, невозмутимо взглянув на экран.
— Смотри-ка, откликнулся, — усмехнулся Оскар и только тут заметил меня и смутился.
— У нас один ормиец в экипаже, — недовольно проворчал Вербицкий, посмотрев на коллегу.
— Вообще-то, я на стервеца среагировал, — пояснил лейтенант.
— Прошу прощения, командор, — пробормотал Триггви. — Мы просто хотели поздравить вашего новобранца с окончанием испытательного срока и с зачислением в подразделение.
— Впредь выбирайте выражения, выходя на связь, капитан, — назидательно произнёс Хок и обернулся ко мне. — Техническая служба готова к работе, запрашивают вход.
— Опускайте лифты, — разрешила я. — Все свободны. Я останусь, сдам звездолёт техникам и поговорю с Азаровым.
— Мне задержаться? — уточнил он.
— Нет. Я сама справлюсь.
Он кивнул и с удовольствием потянулся. Киса спрыгнул на пол и, подняв свой огромный пушистый хвост, неторопливо двинулся к выходу.
— Парни, кто-нибудь знает, кафе работает? — спросил Булатов.
— Только что открылось, — сообщил Вербицкий, посмотрев на пульт. — По команде из диспетчерской космофлота кухня активирована и готова к выполнению заказов. Спасибо Радчуку. Он знает, что нужно скитальцам космоса.
— Идём, подождем ребят с «Паладина» там, — поднялся с места Кроу.
Офицеры не спеша отключали пульты и, простившись со мной, расходились, а я наблюдала, как из-под днища «Паладина» опускаются блестящие трубы лифтовых шахт, уходя вниз, под покрытие взлётно-посадочного поля, где в недрах земли располагался весь комплекс обслуживания космодрома.
Браслет связи призывно пискнул и отвлёк меня от созерцания.
— Я с ребятами в кафе, — сообщил мне Джулиан, надевая куртку. — Подожду тебя там.
— Ладно, — кивнула я и обернулась к входу в отсек как раз в тот момент, когда напороге появились техники, пришедшие, чтоб принять звездолёт.
В этот раз в уютном кафе административного корпуса было непривычно шумно. Маленький космодром, затерянный в пустыне, был предназначен для одного подразделения поисково-спасательного космофлота, и пока на нём базировались только четыре звездолёта. Не так часто члены экипажей задерживались в небольшом зальчике, чтоб отметить возвращение из полёта, и командование не видело необходимости держать здесь персонал. Кафе было автоматическим и полностью компьютеризированным, однако, вполне комфортным.
Здесь были светло-бежевые стены, расписанные пасторальными пейзажами, изображавшими залитые солнцем долины и виноградники. В керамических вазонах росли пышные растения, их вьющиеся ветви оплетали кружевные шпалеры, создавая густые колонны из зелени, в гуще которой пестрели яркие ароматные цветы. В центре уютного зала меланхолично журчал маленький фонтанчик, и его хрустальные струйки падали в чашу из розового мрамора, в которой резвились завезённые с дальней планеты-океана радужные рыбки с плавниками и хвостами, похожими на шёлковые ленточки.
