- Вы согласны с обвинениями? Вы признаёте свою вину?
- Нет, ваша честь. – отвечаю я, поднимаясь на ноги. – Виновной себя не признаю.
- Хорошо. – кивает судья. – Пойдём последовательно. Вы видели видео, представленное обвинителями?
- Да, ваша честь.
- Вы согласны с ним? В нём нет искажений информации, склеек, удалений, которые бы повлияли на смысл произнесённых вами слов? Вы не хотите заявить о непризнании этого доказательства?
- Не могу ответить на все ваши вопросы одним словом «нет», госпожа судья. Возможно, видео имеет склейки, удаления и с ним делались ещё какие-то манипуляции. Я не специалист, чтобы определить это просто глазами. Но слова и смысл переданы верно. Видео признаю.
По залу пробегает волна разговоров и стихает.
- Значит, вы утверждаете, что все преподаватели университета Ёнесай являются алкоголиками?
- Вполне возможно, ваша честь, мною в состоянии аффекта была дана излишне эмоциональная оценка всех педагогов. Однако алкоголиками все они быть не могут. Это против математических правил.
- То есть вы признаёте, что действовали в состоянии аффекта и готовы принести извинения? – бодро спрашивает судья, а в зале разочарованно выдыхают.
- Нет, ваша честь. Извинения я приносить не намерена и по-прежнему считаю, что педагогический состав университета Ёнесай занят тем, что ежегодно наносит вред стране, спаивая её молодое поколение.
Буквально кожей чувствую, как у журналистов в зале резко повышается градус настроения.
- Объясните, почему вы так считаете? – просит судья.
- Пожалуйста, ваша честь. – отвечаю я и начинаю перечислять факты, подчерпнутые из официальных источников.
Рассказываю о том, что по результатам статистических данных, Республика Корея признана самой пьющей страной в Азии. Что каждый житель страны за год потребляет 10,2 литра чистого спирта, а если уточнить потребление по группам народонаселения, то корейские мужчины выпивают 16,7 литра чистого спирта. В четыре раза больше, чем женщины.
- Вы представляете? - вопрошаю я, обращаясь к судье. – Ежемесячно каждый кореец выпивает больше литра чистого спирта. А ведь есть непьющие или малопьющие, что автоматически означает возрастание алкогольной нагрузки на других выпивающих. Неудивительно, что подобный образ жизни приводит к росту заболеваемости такими безрадостными вещами как рак, цирроз печени и сердечно-сосудистые заболевания. Страна уверенно пробивается к первым местам по этим позициям. Нация спивается, ваша честь.
«Ваша честь» без всякого восторга смотрит на меня. В зале суда стоит тишина. Слышно только негромкое жужжание съёмочной аппаратуры.
- Что делать в такой ситуации? – задаю я вопрос судье. – Кто может научить, помочь, дать ответ, - как её исправить? Ответ есть, он уже найден много лет назад в истории Кореи. Этот метод тогда же и был применён, сделав страну великой и процветающей. Процитирую слова великого Конфуция: «Самое трудное в учении – научиться чтить учителя. Но лишь чтя наставника, сможешь перенять его правду. И лишь перенимая правду, народ способен почитать науки. Поэтому, согласно ритуалу, даже призванный к государю учитель не совершает ему поклона - так высоко древние чтили учителя...»
- Учитель. – уверенно произношу я. – Вот кто способен поднять народ из мрака и повести его к процветанию. Недаром до сих пор эта профессия почётна и уважаема в нашей стране, ибо от неё зависит будущее нации. Но какую правду могут перенять ученики у своего учителя, который еженедельно напивается вместе с ними до свинского состояния? Никакой. Вместо того, чтобы показать пример здорового долголетия и творческого, созидательного труда, - преподаватели университета Ёнесай подталкивают молодёжь на их пагубный путь саморазрушения.
- И ещё. – говорю я, сделав короткую паузу, чтобы набрать воздуха. - Конфуций сказал ещё: «Учитель и ученик растут вместе». Не видно, что преподаватели и студенты в университете Ёнесай вместе растут в знаниях. Видно лишь, как они вместе растут в алкоголизме!
В зале ахают и начинают щёлкать затворами фотоаппаратов.
- Я полиглот, ваша честь. Имею пять сертификатов с количеством баллов в каждом - не ниже девятисот. Я проверяла у сестры уровень языковых знаний, который ей дают в университете. И пришла к выводу, что он невысок и не растёт. А ведь для туристического бизнеса, в сфере которого намеревается работать моя онни после завершения образования, - это ведь очень важное умение! Зато у неё постоянно растёт количество выпитого! Если вначале она приходила выпившая, то в последнее время, после попоек с преподавателями, её стали приносить на носилках! Пришлось обратиться к врачам из-за появившихся болей в боку. Разве это нормально, когда молодую девушку, вместо того, чтобы учить, преподаватели превращают в алкоголичку?!
- Тишина в зале! - стуча молотком по подставке, требует судья.
- Ваша честь, я просто взбесилась от негодования, когда моя онни после долгого и дорогого лечения снова оказалась в больнице, а репортёр спросил – «не алкоголичка ли она?». И всё, - по причине очередной попойки, устроенной в университете. Поэтому, когда я говорю об аффекте, то имею в виду именно этот случай. И да. Я не вижу, за что здесь нужно приносить извинения. Думаю, как раз наоборот, - преподаватели Ёнесай должны извиняться перед родителями, которые доверили им своих детей, а они вернут их им не специалистами, как те мечтали, не опору для них в старости, а больных людей, весь интерес для которых в жизни находится на дне бутылки! У меня всё, господин судья.
Судья без всякого удовольствия смотрит на меня и молчит. В зале постепенно растёт уровень шума.
- Значит, - ответчик утверждает, что обучение члена её семьи в университете Ёнесай нанесло ущерб её здоровью и экономический ущерб, выраженный в низком уровне полученных знаний? – спрашивает судья.
- Так точно! – подтверждаю я.
- Я протестую, ваша честь! – вскакивает адвокат, он же представитель истца.
- Вы можете это подтвердить? – продолжает говорить со мной судья, никак не прореагировав на прозвучавший вопль.
- Я могу предоставить нотариально заверенные копии счетов за лечение моей сестры и также заверенные копии медицинского диагноза, в котором есть чёткая запись о том, что болезнь вызвана чрезмерным употреблением алкоголя. «На фоне алкогольной интоксикации» - там прямо так дословно записано.
- Ваша честь! – снова вмешивается в разговор представитель истца. – Позвольте обратить внимание, что речь идёт в данном случае о совершеннолетних людях. По закону Республики Корея никто не в праве накладывать ограничения на гражданина, если его поведение не нарушает общественный порядок и законы страны. С полной уверенностью заявляю, что на территории университета Ёнесай запрещены продажа и употребление алкогольных напитков. И данные правила неукоснительно соблюдаются. Поэтому претензии госпожи Пак ЮнМи не имеют основания для рассмотрения с юридической точки зрения. Ни о каком принуждении или целенаправленном спаивании учеников речи быть просто не может.
- Речь идёт именно о принудительном спаивании. – возражаю я адвокату и обращаюсь к судье. – Ваша честь, во всём мире известен коллективизм корейцев и традиции почитания людей старшего возраста. В большинстве своём это неплохо, Но, как и всё в этой жизни, любые качества тоже имеют оборотную сторону. Отказ от распития алкоголя в компании старшего начальника… Никто ведь не будет спорить, что преподаватель - это начальник, ведь так? Так вот, он неизбежно приведёт к ухудшению с ним отношений и, вполне возможно, к снижению получаемых оценок, что в дальнейшем скажется на уровне денежных доходов. Выпускника с низким баллом на хорошее место не возьмут. Вот студентам и приходится пить, чтобы угодить преподавателю-алкоголику. Стандартная, распространённая жизненная ситуация. Которая из студенчества переносится в рабочие отношения и при более внимательном рассмотрении является самым настоящим принуждением.
- То есть, вывод о принуждении получен вами на основании личных умственных заключений. – резюмирует судья, обращаясь ко мне. – Так?
