— Не изнежит ли Яра Лира и не испортит ли он ее? Все-таки у мужчины и женщины разные пути.
— Да что ты, муженек! — рассмеялась Эсса. — Лир твой настоящий сын, он не изнежится и не развратится, а то, что Яра так ему предана, просто великолепно! Он будет ей лучшим хозяином, все равно, пожелает ли она остаться его рабыней или станет свободной служанкой.
У Тора было теперь два сына, дочь, и еще дочь от рабыни. Из пяти его детей умер лишь один, что было знаком благожелательства Судьбы. Тор хотел еще третьего сына, но Эсса больше не собиралась рожать. Более того, она порою намекала Тору, что его положение и престиж требуют взять вторую жену, а то Эсса неудобно чувствует себя в высшем обществе, как будто она — глупая ревнивица. Она, конечно же, была ревнивицей, но Тор ни разу после того случая с Краниссой не позволял себе ничего, кроме того, что он был обязан делать по обычаям.
За своего сына Тор никогда не заступался: он обязан сам защищать себя и сам сплачивать вокруг себя людей. Но однажды ему все-таки пришлось вмешаться.
Тупой, злобный и физически сильный Кринс в некоторый момент сплотил вокруг себя стаю слабодушных мальчишек. Сына хозяина он не трогал первое время, но однажды у них случилась драка, и Кринс, конечно же, не стал драться честно, а напустил на Лира всю стаю. Когда страшно избитого Лира принесли к отцу, отец сказал ему только:
— Больше уделяй времени военным искусствам. А для борьбы со стаями я дам тебе настоящий кинжал. Но пускай его в ход, лишь если схватка явно нечестная. А если уж пускать, рази насмерть!
Так что в неполных шесть лет Лир уже имел на счету одно убийство в бою: естественно, Кринс, на некоторое время затихнув в ожидании гнева хозяина, затем пожелал дотоптать противника, напал на Яру и был убит Лиром. Еще двое мальчишек из стаи были тяжело ранены, и стая разбежалась. Тор собрал соседский суд, и все признали Лира правым, а побежденного виноватым. Этот эпизод еще больше впечатлил Яру, она увидела, как дерется ее любимый братец и с тех пор все время во сне защищала его от множества врагов. А наяву она по-прежнему пока что прибегала к нему за защитой и от дневных огорчений, и от ночных кошмаров.
Карлинор процветал, пользуясь всеми преимуществами открытой торговли и полной автономии. Несмотря на свою некоторую фронду перед королем, пару раз принц Клингор выходил со своей армией, и его появления оказывалось достаточно, чтобы решить вопрос быстро и мирно. В частности, война между Тромой и Линной длилась уже почти три года. Линна вначале овладела всем горным массивом, лишив Трому прикрытия с юга, а потом Трома потихоньку вытесняла ее с захваченных укрепленных позиций. Появления старквайской армии главе с принцем Клингором возле пересечения границ трех стран оказалось достаточно, чтобы воюющие стороны согласились на арбитраж и заключили мир на условиях символических территориальных уступок Тромы.
Почти сразу после защиты своего первого изобретения Тор отобрал среди своих подмастерий Ула Иллората из Айвайи и стал его готовить на Первого Ученика. Тор помнил, какой необыкновенный мир ему открылся, когда он стал подготавливаться на Первого Ученика у Хура Оллорса. Все положения, которые были затвержены ранее, вдруг оказались не абсолютными, он стал учиться в любой момент включать мозг во время автоматических действий, если замечено нечто необычное, и переходить либо на рассчитанные, либо на чисто интуитивные. Просто колоссальные объемы информации, которые ему приходилось переваривать за один-два дня, хранимые на кристалле, а не в книжной форме, и поэтому доступные лишь в подземелье Храма Двенадцати Победителей и под руководством ученого монаха брата Ира… Все это было настоящим пиршеством разума и мастерства. Он с энтузиазмом начал учить всему этому Иллората. Иллорат вошел в настоящий азарт, и вдруг глаза у него помутнели, он потерял сон и аппетит. Тор, сам увлекшись, не сразу понял, в чем дело. А потом в Великом Монастыре, куда срочно увезли Иллората, сказали Тору:
— Брат Тор! Ты зря пренебрегал духовной подготовкой. Ты разглядел живость ума и любознательность, мастерство и чистую душу парня. Но он по уровню своему не может подняться до уровня настоящего Мастерства. Максимум, на что он способен — комбинировать и преобразовывать данные ему знания. А ты можешь увидеть систему целиком. Ул слишком долго пытался удержаться наверху и надорвался. Теперь он останется у нас, и неизвестно, сможем ли мы вылечить его душу полностью. А отпускать его с такой больной душой в мир нельзя.
Тор страшно винил себя. Он понял, что вроде бы вскользь рассказанное ему во время Великого Ученичества знание о сферах разума на самом деле исключительно важно. Когда-то он практически пренебрег им: и так ясно, что души не равны от рождения и у каждой есть свой собственный уровень. Но теперь он вспомнил об узости сфер разума и о зияющих между ними пространствах невежества, о том, что на каждых двух соседних сферах достоинства и недостатки меняются местами, и схватился за голову. Это был ему жестокий урок на всю жизнь. Он спросил насчет своего сына (конечно, Лира; про Линса он уже был уверен, что из него выйдет хороший боец и хозяин, но не Великий Мастер). Ему ответили, что это можно оценить лишь после того, как в сыне полностью проснется рефлексия, самосознание.
Тор побывал в Линье у своего учителя Хура Оллорса. Великий Мастер Хур с радостью принял своего Первого Ученика, закатил для всего цеха пир по всем традициям мастеров мощных цехов (типа кузнецов и оружейников): горы мяса, зелени, море крепкого вина, и никаких женщин.
— Вот теперь ты настоящий Великий Мастер! — сказал он Тору. — Я кое-как защитил пару открытий третьей степени, а ты — одно, но первой! Небось, жалеешь, что не дотянул до высшей? Но устройство мира можно открыть лишь один раз, — и Учитель Тора расхохотался.
Тор пригласил на этот пир сына своего учителя боевых искусств Суктраккита. Он уже носил только старкское имя Крон Сукинтир. Крон был рожден от гетеры и узаконен отцом, который до конца своей жизни так и не женился и нелепо погиб, подхватив дурную болезнь от развратной девки и покончив с собой от позора. Крон унаследовал профессию отца, в значительной степени его мастерство наставника, не говоря уже о фамильных секретах. Ему очень понравилась атмосфера праздника, на котором не было баб. Женщин Крон ненавидел и презирал после гибели отца, отводя душу только с парой своих рабынь-наложниц.
Тор был удивлен, насколько в большом городе все разобщены. В Колинстринне мастера разных специальностей регулярно собирались вместе, разговаривали друг с другом на профессиональные и житейские темы. А здесь представители разных цехов почти не общались, кроме как по делу. Конечно, были исключения, но, как правило, они восходили к детской дружбе: мастера учились у одного и того же монаха либо военного наставника. Крон попал в общество мастеров-оружейников впервые. Хотя, казалось бы, уж с кем, кроме как с наставником и мастером военных искусств им обсуждать достоинства и недостатки вооружения.
