— Бежать надо, Ив! — вскрикнула Джара, но Грифон опять не пустил её и наоборот усадил на землю, прижав её к камню уступа, и сам опустился на колени рядом.
— Ни за что не пытайся бежать, Бестия, — жёстко проговорил он, снова называя её профессиональным прозвищем, надеясь, что это создаст новый проблеск в затуманенной памяти.
Ивор оглянулся через плечо. Свет, звавший их прочь из наваждения, померк. Что-то ослабило Ангелов. Грифон подозревал, что Измерение или боги, или они вместе ринулись атаковать неосмотрительно забытых противников. Но сейчас сущность, представлявшая собой сознание ловушки богов, и сами узники, Повелители Стихий, отвлеклись на решающий удар, каждый желая добиться своего, и Змейка, Сунор и Сельма при поддержке остальных смогут вновь попробовать вытащить их через связь с ним, Ивором.
Джара, ничего не понимая, глядела на Ивора, не пускающего её убежать от опасности. Он, что, совсем спятил? Чёрный воин вот-вот обрушит удар меча на них… странно, почему он так долго медлил — и медлит до сих пор? Неужели его действительно сдерживает вот эта глыба камня? И почему Ивор называет её «бестией»? Джара, конечно, понимала, что у неё характер не ахти… Но всё-таки на это слово откуда-то из глубины сознания отзывались смутные ассоциации…
— Ив, что происходит? — тихо спросила Джара и вдруг округлила глаза. — Гляди, Ив!
Ивор обернулся, и сердце радостно подпрыгнуло в груди. Невдалеке снова засияли лучи света, зовя их прочь из опасного наваждения. Но для того, чтобы вернуться в реальность Измерения, необходимо было покинуть мысленную защиту, материализованную здесь, в видении Джары, в огромную глыбу камня, за которой они прятались.
— Слушай, Джей, — торопливо заговорил Ивор. — Сейчас мы побежим к свету — и побежим быстро. Беги так быстро, как только можешь. Не оглядывайся и не обращай ни на что внимания.
— Ив, что это такое?… Почему…
— Бестия, заткнись.
— Ив!
— Ты меня поняла?
Джара кивнула. Ивор тоже кивнул, встал с земли. Поднялась на ноги и Джара.
— Всё, бежим! — воскликнул Ивор каким-то фальшивым голосом.
Джара сорвалась с места, но что-то болезненно сжалось в груди, и она застыла — сама того не зная — на самом краю мысленного барьера. Джара обернулась и увидела, что Ивор даже не тронулся с места.
— Ты что, Ив?… — Она хотела было шагнуть к нему, но он крикнул:
— Беги, глупая!
За его спиной, возвышаясь над жалким обломком камня, возник чёрный воин, занося над увенчанной рогатым шлемом головой свой страшный меч. Вокруг него неистово носились в воздухе четыре фурии, каждая своего цвета: красная, синяя, белая и зелёная. Они завопили каким-то потусторонним голосом; чёрный воин оглушительно взревел, сотрясая всё вокруг.
— Ивор! — в охватившем её ужасе вскрикнула Джара и метнулась к нему.
Она схватила его за руки, и задёргала; он же остался на месте и попытался толкнуть её в сторону лучей света.
— ГРИФОН! — проорала она, и крик её оборвался. Память стремительно к ней возвращалась.
Ивор улыбнулся такой улыбкой, что сердце Джары разорвало на части.
— Я люблю тебя, Джей. — И он резко, неожиданно для неё, толкнул её в сторону.
Джару вытолкнуло за пределы мысленного барьера, а Ивор шагнул вперёд, принимая на себя два удара, предназначенных для неё: страшная ментальная атака, начисто лишающая силы воли и способности сопротивляться, в которую вложили все свои силы ослабленные боги, и одновременно разрушительное, уничтожающее чёрное пламя разъярённого Измерения.
Воздух вокруг разорвал страшный нечеловеческий крик, вопль вселенской боли, треск сердца, разлетающегося на осколки, и…
…Джара поняла, что это кричит она. Крик оборвался; от отчаяния у неё перехватило дыхание. Джара рванулась к падающему Ивору и подхватила его у самой земли. Вокруг стоял вой и грохот, но Джара не обратила внимания.
— Ив, чёрт тебя побери, Ив, только не умирай, слышишь?… — зашептала она, заглядывая в его бледнеющее лицо.
А вокруг стремительно таяли краски, и со всех сторон наползала Тьма.
Раздались крики Ангелов. Они окружили Джару, а она наклонилась и бережно положила Ивора, а потом рухнула на колени рядом с ним.
— Ив! Проклятье, Ив! — взвыла Джара.
Ивор шевельнул губами, пытаясь что-то произнести.
Сельма и Змейка одновременно рванулись к Грифону, горя отчаянным желанием исцелить его, но над самым телом Ивора замерли в страшном осознании того, что они — и никто на свете — не в силах помочь.
А Ивору наконец удалось произнести свои последние слова.
— Я тебя люблю и всегда любил, — еле слышно шепнул он, глядя на Джару, а в глазах его мерк свет.
Но она услышала. Сквозь сотрясающие её тело рыдания, захлёбываясь собственными слезами, Джара улыбнулась и наклонилась к самому его лицу. Она поцеловала его в холодные губы и прошептала:
— Я тебя тоже люблю, Ив.
Уголки губ Ивора потянулись кверху, чтобы сложиться в улыбку, и так и застыли.
Джара вцепилась пальцами в его плечи, до боли укусила губу, отказываясь верить в случившееся.
— Ив… Грифон! Нет!..
Сзади кто-то обнял её и голосом Сельмы мягко позвал по имени.
До сознания Джары сквозь глухую стену боли и отчаяния прорвалась тревога. Бестия оторвала затуманенный слезами взгляд от остывшего навеки лица Ивора и огляделась. Клубы Тьмы тревожно кружились вокруг них, угрожающе шипя. Джара поняла, что Измерение и боги готовят новый удар.
— Что делать будем? — вскрикнул Тэллар. Голос его дрожал. Джара обернулась на Сокола и увидела на его щеках дорожки слёз.
— Ивор совершил своё предназначение, теперь я, — раздался решительный голос Хаарта.
Прежде чем кто-либо из Ангелов сумел что-то сообразить или предпринять, рыцарь вынул чёрный меч из ножен и направил клинок остриём на себя.
— НЕТ, ХААРТ!!!
Хаарт уже придал мечу движение, но кончик клинка застыл у самой его груди. Юноша в недоумении взглянул на выросшую перед ним Сунор и вдруг стал двигать рукой, отворачивая меч от себя.
— Великое Солнце, нет, Сунор, нет, не делай этого!..
Но Сунор продолжала упорно глядеть на него, силой разума заставляя Хаарта поворачивать меч к ней. Рыцарь сопротивлялся, как мог, но ничего не мог поделать с силой Ангела Мысли. Остальные Ангелы застыли, не зная, как им поступить. Но в глубине они осознавали, что внутренняя энергия Сунор сейчас такова, что не позволит им сделать ни шага.
Хаарт приставил меч к груди Сунор. Её лицо было спокойно, но из огромных глаз текли слёзы.
— Во имя Солнца, Сунор, прошу тебя… — прохрипел рыцарь.
