— А со мной вы как собирались поступить? — Элоиза прервала излияния Джильи по поводу дона Скорпионе.
— А чем вы отличаетесь от тех, про кого спрашивали? Да ничем. Две руки, две ноги, несколько дырок. Ну, фигура у вас приличная, есть, за что подержаться, кожа хорошая, гладенькая, волосы должны быть ничего себе, но это еще посмотреть надо, а у вас ничего не посмотришь, не умеете вы себя в товарном виде выставить. Сидите, книжки свои читаете философские, вот скажите, ведь читаете?
— Случается, — улыбнулась Элоиза.
Очень уж впечатлила её данная характеристика.
— А жизни реальной не знаете ни на вот столечко, — он показал пару сантиметров воздуха между большим пальцем и указательным. — Сидите тут, такая важная, и думаете, что ничем вас не взять. Три капли — и будете шёлковая, вот увидите! На таких даже десять тратить не нужно!
— Благодарю за исчерпывающую информацию и убийственно лестное мнение обо мне, — иронически сказала Элоиза и выключила подробную запись. — Сейчас вы встанете, выйдете вон и больше сюда сегодня не вернётесь, если я сама вас не позову. А всё, что вы мне здесь сказали, вы вспомните только тогда, когда вас начнут допрашивать и приводить как доказательство запись нашего сегодняшнего разговора. Тогда память к вам вернётся, и вы признаете, что рассказали всё сами и по доброй воле. Вам ясно?
— Абсолютно, — Джильи встал и вышел, и аккуратно закрыл за собой дверь.
* * *
Элоиза перевела дух. А-а-а-а-а, она справилась! Впервые со школьных времен, можно сказать. И тогда, конечно, ей давали для опытов не мужиков-мошенников, на ком клеймо ставить негде, а одноклассниц, самыми страшными грехами которых были разве что обман друзей и близких, или какие-нибудь любовные истории разной степени тяжести. И степень опасности не сравнить. Если бы он сорвался… ладно, не сорвался. Теперь нужно не упустить время и шансы.
Она взяла телефон и позвонила мужчине, с которым три дня назад полночи на ушко обсуждала услышанную историю. Тишина, нет ответа.
Тогда она позвонила Лодовико.
— Добрый день, донна Элоиза, — мгновенно отозвался он.
— Добрый день. Вы не в курсе, где сейчас монсеньор?
— В курсе. Но его оттуда не достать.
— Это я уже поняла. Так где же?
— На замороченном совещании. В лучшем случае, освободится после обеда.
— Тогда адресую вопрос вам. Посмотрите последний час записи с камер из моего кабинета. Посмотрите один. Ну, или с тем, кому доверяете, как себе.
— Что там у вас случилось? — в голосе мгновенно прорезалась подозрительность.
— Ничего. Просто посмотрите.
— Хорошо, я сейчас посмотрю и перезвоню, — он отключился.
Элоиза посмотрела на часы — уже обед. Нужно по возможности делать вид, что ничего не происходит, и не вызывать ни у кого подозрений. Она хмыкнула, что очень уж удачно ей припомнилась формула запертого ящика — в школе этого не проходили, это она недавно вычитала во время своего, гм, приступа самообразования. Зато в итоге нет такой силы во дворце, которая смогла бы попасть внутрь ящика и забрать флакон. Можно спокойно отправляться на обед.
* * *
За обедом Анна сообщила, что нашла место, где можно подобрать на неё, Элоизу, куртку, прекрасно подходящую к стилю будущей фотосессии. Это, конечно же, барахолка, но там столько интересных вещиц попадается! Элоиза посмотрела на неё, как на те новые ворота, потом сообразила, о чём идет речь. И согласилась поехать завтра в обед и посмотреть эти самые куртки.
Для того, чтобы не вызывать подозрений, нужно вести себя обычным образом. А это значит — болтать и смеяться за обедом с Анной. И строить планы. Даже если ей пока непонятно, что случится вечером.
Анна убежала, Элоиза перевела дух… и вдруг услышала, что рядом с ней отодвигают стул.
— Госпожа де Шатийон, вы разрешите присоединиться к вам?
Она не смогла опознать человека, не глядя, и подняла голову. Перед ней стоял Лоренцо Куарта, дон Скорпионе, и сверкал на неё своими синими глазами. Вот не было печали! Но раз взялась разыгрывать комбинацию — играй до конца.
Элоиза укрылась за прочным щитом и произнесла:
— Присоединяйтесь, господин Куарта.
— Благодарю вас. Не правда ли, сегодня очень жарко?
— Наверное, но я пока ещё не выходила на улицу. А в помещении у нас, к счастью, управляемый климат.
— Да, я понимаю, для старинных предметов иначе нельзя, — он продолжал улыбаться. — Скажите, это правда, что вы читаете в оригинале латинских классиков?
— Правда, — пожала она плечами. — А это правда, что вы служили в военной разведке?
— Один-один, — рассмеялся он. — Да, правда. Но это дело прошлое. А вы, я слышал, по сей день применяете ваши умения на благо его высокопреосвященству.
— Знаете, я подозреваю, что вы тоже сохранили и знания, и умения, — отметила она. — Скажите, у вас был ко мне какой-то конкретный вопрос по конкретному делу?
— Признаюсь честно — нет. То есть да, у меня их к вам миллион, но все они не по делу совсем. Вы — легендарная личность в этом доме, и я просто хочу познакомиться.
— Познакомились? — подняла бровь она.
— Да, — он не сводил с неё сияющих глаз.
— И?
— Как лёгкий наркотик, честное слово. Мне очень жаль, что в вашем отделе обосновался глупец Джильи, а не я.
— В таком случае, в этом приятном состоянии я вас и оставлю. До свидания, — она встала, (он тут же подскочил и отставил её стул), кивнула ему и направилась к выходу.
Выйдя наружу, встряхнулась, прогнала наваждение (вот ещё только не хватало!), и пошла в офис.
* * *
Лодовико перезвонил в тот момент, когда она поднялась в свой кабинет.
— Я посмотрел, донна Элоиза. Это… необыкновенно интересно. Как вам это удалось, черт возьми? — сейчас в его голосе слышались уважение и восхищение.
— Не буду говорить, что легко, это не так. Просто… я попробовала, и у меня получилось.
— Ладно, подадим дело так, что он не отопрётся. Вы не предпринимали ничего по поводу флакона с жидкостью?
— Нет ещё. Я сначала решила проконсультироваться с вашей службой.
— Правильно. Звоните Бруно, он справится.
Элоиза нашла контакт Бруно.
— Добрый день, господин Бруно. У меня к вам срочное дело.
— Добрый день, госпожа Элоиза. Я надеюсь, все здоровы и никого больше не покусали?
— Нет, никого не покусали, все здоровы. Но нужно исследовать одно вещество. И мне нужен флакон из-под лекарства, я сейчас сфотографирую, какой именно, и пришлю вам.
— И это срочно?
— Очень. Пока помолчу, но вы, конечно же, узнаете все подробности.
— Жду фото и… вы доставите мне это вещество?
— Поговорите с Лодовико, как это сделать, чтобы не оставить лишних отпечатков пальцев и вообще.
— Да не в первый раз, сделаем.
— Ок. Сначала фото.
Фото улетело к Бруно, а через четверть часа он появился сам. Надел перчатки. Выдал Элоизе аналогичный флакон. Затем она отперла ящик, Бруно взял лежавший там флакон и отлил из него немного жидкости в пробирку.
— Этого будет достаточно, я думаю. Анализ к вечеру.
— Спасибо.
— Я правильно понимаю, что это может быть тот интересный препарат, о существовании которого мы только подозреваем?
— Именно. Скажите, как там госпожа Камилла?
— В норме. Физически. Психически — не слишком. Тем более, она пока сидит под арестом.
— Понятно. Скажите, вас ведь тоже проверяли?
— А как же. Очень интересовались использованием ряда лекарственных средств. Я надеюсь, что в итоге вопросов у них не осталось.
— О да, я тоже на это надеюсь. Спасибо, господин Бруно. Я с нетерпением жду результата анализа. И служба безопасности его тоже ждет.
— Будет.
Он коротко кивнул и вышел. А Элоиза взяла принесённый им пустой флакон, налила в него воды из-под крана, наложила небольшую иллюзию и положила его на пол возле двери. Затем отправилась в кабинет сотрудников.
Джервазио Джильи сидел на отведенном ему стуле и читал документы в папке.
