Бесправыш. Предземье (СИ) - Рымин Андрей Олегович

— Да не в Подгнилье, — захохотал Клещ. — Угол вам нашли. Не дворец, конечно, но крысы по полу не бегают. Потерпите чуть. Скоро будем.

И действительно, через пять минут и три поворота повозка остановилась почти возле самой стены, в конце улицы. Здесь нас уже встречал Вепрь с каким-то молодым парнем.

— Ну что, Кит, пошли новый дом ваш смотреть. Привет, детвора!

Дом! Какой дом? Я непонимающе завертел головой. Ни землянок, ни сараев поблизости не было видно. С одной стороны городская стена и идущая вдоль неё дорога, в какую упирается улица, по которой мы приехали. Слева длинное здание в целых три этажа. Первый — сплошь кирпичная кладка без окон. Справа домик поменьше, но тоже немаленький — снизу дверь и глухая стена, сверху пара балкончиков с арками. С прошлого раза запомнил, как называются эти нависающие над улицей штуки. Но где же наш дом-то?

— Прошу.

Статный чернявый юноша, лишь на голову уступавший здоровяку-Вепрю в росте, протянул руку сидящей у борта повозки Вее.

— Очень приятно, сударь Проша, — пожала протянутую ладонь сестра. — Меня Веей звать.

— Да я спуститься помочь, — прыснул парень.

— Айк, сгинь! — рыкнул Вепрь. — Позову, когда нужен будешь.

Сам охотник уже вытащил из повозки Халаша и, держа калеку сидящим на сгибе своей левой руки, поманил нас за собой правой.

— Пойдём глянем сначала. Вещи потом занесёте. Айк присмотрит.

И, к моему удивлению, успевший снова распустить косы бородач шагнул к двери двухэтажного дома с балкончиками.

— Тут грязновато пока. Потом приберётесь. С весны на продаже стоял. Тут прихожая. Крючки видишь? Это под куртки. Ещё надо будет довесить. Потом станете здесь грязную обувь скидать. А вот комната.

Открыв рты, мы с Веей первыми шагали за Вепрем от наружной двери ко второй внутренней. Ещё комната? Там светло… Ух ты! На противоположной стене два огромных окна. А простору-то… На две наших прежних землянки. И печка! И стол здоровенный! И стулья!

— Окна во внутренний дворик, но там места — даже воз не загонишь. Потому и ворот сзади нет. Зато сарай есть какой-то. Я даже не заглядывал. Разберётесь потом. Вон та дверь в купальню. До ближайшего колодца всего квартал с небольшим. Сливная канава под городской стеной. Умывальник проверил — нормальный. Бадью поменяете.

Пролезшие следом за нами в дверь мелкие робко жмутся к стенам светлой огромной комнаты. Глаза выпучены, рты нараспашку. Когда бы ещё себя так тихо вели.

— Это лестница на второй этаж. Там четыре спальни — по две на каждую сторону. Не хоромы купеческие, но жить можно. Мебели прикупить только надо. Не под такую гурьбу обстановка.

Вепрь остановился у лестницы с бортиком, что наискось поднималась наверх вдоль левой стены.

— Второй этаж потом сами осмотрите. У меня времени в обрез. Важные люди ждут. Ну, как дом? Нравится?

Судя по тому, как дружно затрясли головёшками мелкие, не у меня одного не нашлось слов, чтобы выразить свой восторг. С Вейкой хуже — та смотрит неверяще. Никак в толк не возьмёт в чём подвох.

— Очень нравится, дядя Вепрь, — смог-таки выдавить из себя я. — Только сколько же за эту домину платить? Ой, боюсь, не потянем. Не потяну то есть.

Охотник нахмурился. Пятерня свободной руки ушла в бороду. Повернулся к сидящему на второй руке Халашу. Тот быстро пожал плечами — мол, а я что? Тогда Вепрь в миг переменился лицом и громко загоготал.

— Дурашка ваш старший. Чего платить? Ваш дом. На Линку мою оформлен, но то лишь бумаги. Хозяйничайте.

Я не поверил. Взгляд сам собой начал прыгать: с Вепря на Вейку, с Вейки на окна, с окон на Халаша почему-то. Тот и мне точно так же плечами пожал — мол, чего я-то? Это сколько же такой дом может стоить…

— Я тебе обещал долю? — подтянул меня к себе свободной рукой бородач, прижав к своему боку. — Вот она, твоя доля. Десять золотых с тебя вышло, плюс по два мы с мужиками скинулись. Так-то двадцать просили, но ты знаешь, как я горазд торговаться.

Вепрь снова заржал. Могучая лапа тряхнула за плечо. Ноги еле держали. Наш дом? Целый дом? Вот такой вот домище? Ёженьки… Да я сплю!

— Ой, спасибо вам! Ой спасибо! — рухнула на колени вернувшая себе дар речи Вея. — Благодетели наши! От всей души…

И из глаз сестры хлынули слёзы. Я же молча прижался лбом к боку Вепря и, нащупав на своём плече его кисть, стиснул пару попавшихся пальцев.

— Спасибо, дядя Вепрь! Спасибо! Спасибо! — плаксиво затянула малышня.

И только Халаш спокойным серьёзным голосом заявил, словно взрослый:

— Хороший дом. Нам подходит. Берём.

* * *

— И не скажешь по тебе, что охотник. Совсем мелкий. Сколько чего долей?

Мы с чернявым Айком шагали по улице. Вепрь наказал парню помочь нам с покупками. Нам, то есть мне. Остальные под предводительством Веи принялись наводить в нашем новом доме порядок. Мебель, утварь, дрова, еда — список нужного пока даже в голове не вмещается. Сегодня едва ли со всем срочным управимся. Тут делов на неделю. Но мы не торопимся. Главное всё решено — крыша над головой есть, свобода есть, понимание дальнейшего развития событий есть тоже.

Обустраиваемся, обживаемся, справляем для меня и Веи бумаги — остальным ещё рано — начинаем работать. Пока место обговорено лишь для названой сестры — будет мыть посуду у Вепря в трактире — но и мне, чем заняться найдётся, как с домашними делами закончу. На подспорников есть в Граде спрос. Вепрь мне рекомендацию выписал. Похожу пока в какой-нибудь ватаге, присмотрюсь к людям. Поищу таких, кому довериться можно. А там уже и на Дикую землю с отрядом.

В одиночку теперь мне с подобной охотой не справиться — далеко больно. Пока до болота дойдёшь, пока обратно вернёшься. Одним днём не обернуться уже. Да и тремя, если честно, едва ли. Ну а ночевать в лесу одному — это риск, что не стоит возможной добычи. Подождут пусть угодья. Так-то денег хватает, а потому спешки нет. Торопиться только в ловле блох хорошо.

И очень жаль, что у благодетеля нашего времени совсем нет. Хочется обо всём расспросить, ещё узнать, что тут как. Но Вепрь помог разгрузить повозку и тут же на ней и уехал, оставив заместо себя этого хамовитого Айка. Вроде как это он ко мне в помощь приставлен, а ведёт себя словно великое одолжение делает. Наглый — жуть. Старшак одним словом. Даже хуже — градский старшак.

— Не знаю я своих долей. Недавно двенадцать стукнуло. Не было замера ещё.

— Тоже мне. А самому узнать? Неинтересно что ли? Или боишься, что найдут меньше, чем нужно?

— В смысле, самому?

— В коромысле. У видящего спросить. Как ещё?

— Так нет у нас видящих. Только на замер приезжают.

— Дремучая чуча… И как вы там живёте в лесу? Словно хорты, ей богу.

Вот сколько ему годов? Вряд ли больше шестнадцати. А нос задирает, словно старше на жизнь или две. Сделал вид, что споткнулся и ненароком коснулся руки старшака. Ну, семнадцать. Невелика разница. Знаем мы этих градских — у обычных мирян троерост курам на смех. Как я тогда тех босоногих раскидывал. Там тоже имелись значительно старше меня. Ещё смеётся, что я своих долей не ведаю. А у самого небось ни в одном из лучей триады десятки нет, несмотря на возраст. Тоже мне герой, силач, или кем там он себя возомнил.

— А сам что? Охотник? Или стойла за лошадками чистишь?

— Ага. Баранам хвосты кручу. Или, как оно там у вас правильно называется? Ты что, решил я у Вепря на конюшне горбачусь? Много чести ему.

Да уж… Как у них тут всё в Граде неправильно. Чтобы служка, да так о хозяине своём говорил. Совсем страх потерял, выпендрёжник.

— Так может намекнуть Вепрю, чтобы повысил тебя? Кони, поди, выше баранов стоят.

Старшак остановился. Повернулся ко мне. Не то, чтобы грозно, но с вызовом зыркнул.

— А ты, малой, стукач что ли? Вот так сразу возьмёшь и нажалуешься? Дяденька Вепрь, дяденька Вепрь, ваш Айк без должного уважения про вас говорит.

Кривляка. Ужимкам скоморох обзавидуется. Э нет. Я из деревни своей удрал не для того, чтобы в Граде всё повторять по новой. Тут я глаза прятать и молчать, где сказать должно, не стану. Прошли те времена.