— Эй, — кто-то настойчиво тряс Адама за плечо. Ещё до конца не проснувшись, он оттолкнул от себя и сел на матрасе, дыша тяжело, как загнанный зверь. Напротив него, у стены, потирая затылок, сидела Аска в длинной футболке. Сквозь жалюзи каплями стекал серенький предрассветный сумрак.
— Мара заездила? — просила девушка. Она поднялась, достала из холодильника молоко, налила стакан и подала Адаму. — Есть такой злой дух, который наводит кошмары на людей.
Адам кивнул, лихорадочно глотая молоко. Он всё никак не мог вспомнить, что же ему снилось — но, по правде говоря, не очень-то и хотелось.
— А ты чего так рано?
— Работаю сегодня. Сейчас ещё Хельга встанет. А ты спи.
— А… — Адам соображал, что бы ему спросить, чтобы это знакомство не закончилось слишком быстро. — Когда у тебя выходной?
— Послезавтра. У меня и Мары.
— У злого духа выходной? — нервно рассмеялся парень. — Хорошенькое имя у твоей подруги.
— Да, — Аска рассеянно пропустила пальцы сквозь длинные волосы, — ночью она кого хочешь укатает.
— Давайте я вам устрою экскурсию по Луизиане? Заедем в Батон-Руж, в заповедник…
Девушка смотрела на него в течение, наверное, десяти секунд. Потом открылась дверь в комнату Хельги, и молодые люди встрепенулись.
— Я спрошу у неё. Ничего, если она будет с Мэттом?
— Ничего! Скажи свой номер.
Адам проводил девушек до отеля, и там на платной стоянке нашел свою машину — заждалась, бедняжка. Потом, не торопясь, обдумывая то, что пришло ему в голову вчера перед сном, он поехал по дороге к Новому Орлеану.
Он посмотрел в зеркало заднего вида — раз, другой, — и с силой вцепился в руль, чудом удержавшись от того, чтобы не надавить с силой на газ. На магистрали это чревато авариями.
На заднем сидении с удобством устроился его недавний знакомый с плутоватой лисьей мордой — Клот. Тот подмигнул англичанину.
— Ты… ты как сюда? Попал?! — наплевав на грамматику, возопил студент прославленного университета.
— Да вот как-то так.
Адам лихорадочно соображал, на автомате управляя автомобилем: когда он садился в машину, там никого не было. Или был? Клот ведь мог спрятаться на полу, там достаточно места. Но зачем? И как он вскрыл замок?
— Не парься, — Клот похлопал свою Фишку по плечу, от чего парень дернулся и едва не въехал в заграждение моста. — Ты веришь в карму?
— Я атеист.
— Уважаю! Но в таком случае, прости, мне придётся поколебать твои убеждения. Видишь ли, я бог. Один из.
— А я — папесса Иоанна, — врожденный национальный скептицизм не могло поколебать ничто на свете.
— Ну, — задумался Клот. — Даже не знаю, как тебя убедить. Рассказать тебе всю твою судьбу? Сделаться невидимым?
— Дай мне яичницу, — ухмыльнулся Адам. — Сейчас же. Горячую, на сковородке.
В следующую секунду перед носом у него замаячил аппетитный омлет с помидорами. Подразнив парня, Клот осторожно забрал скороду на заднее сиденья и достал из кармана вилку.
— За рулём нельзя отвлекаться. Впрочем, если хочешь, я поведу, а ты поешь.
Адам молча кивнул, отыскивая место, где можно притормозить. Атеизм дал сильную трещину, но парень наблюдал за этим с философским спокойствием, втайне надеясь извлечь выгоду даже из такой нелепой ситуации. В конце концов, скучать ему точно не придётся.
Через несколько минут он уже уплетал горячий омлет, обжигаясь и шипя.
— Вкусно?
— Угу.
Клот довольно улыбнулся и повел длинным носом.
— Мой фирменный фокус. Будем считать, что я тебя убедил в том, что я бог, да? Кроме меня, есть ещё четверо — две условно-девушки и двое условно-юношей. Вопросы пола для нас не имеют особого различия. Зачем я тебе это рассказываю?
— Понятия не имею, — прошамкал Адам. — Давай ближе к делу.
— Ну ты прям как те древние евреи в пустыне… В общем, ты, парень, серьёзно вляпался в наши, божественные, дела. И с этой карусели не соскочить, понятно? Так что держись крепче, и лучше всего зажмурься.
— А не кувыркнусь с копыт?
Бог пожал плечами.
— Как Судьба распорядится.
— Ты же бог, тебе всё подвластно.
— С Судьбой никто не в силах спорить — спроси у своей северной подружки, она объяснит. Кстати, о ней: девушка влипла ещё глубже, и по этой причине тебе лучше не тянуть к ней свои загребущие руки. Намек понятен? Ей заинтересовался мой коллега, и Аске предстоит занятие куда более интересное, чем флирт с тобой…
— Как Деве Марии что ли?
— Нет, — Клот даже поморщился от такого вульгарного сравнения. — Я не знаю точно, в чём состоит план, но собираюсь всецело ему содействовать. Да и тебе, если честно, советую нам не противостоять, а тереться поблизости и хватать крохи информации, которая, как ты знаешь, цениться на вес золота в современном мире.
— Но я могу просто всё бросить и уехать к отцу, — предположил Адам, понимая, что ни за какие деньги в мире он так не поступит.
— И тогда твоя жизнь останется такой же пресной, как была всё это лето. Да что там — все двадцать лет жизни. Так что, поможешь Аске? По рукам?
— По рукам!
Как только Аска переступила порог отеля, телефон завибрировал. Смс.
— Джеф? — Хельга семенила сбоку, стараясь заглянуть на экран телефона. — Или Адам?
— Нет, это… Скульд. Ты, наверное, не помнишь: я с ним в Новом Орлеане познакомилась.
— Новый Орлеан, — пухленькая Хельга мечтательно прикрыла кошачьи глаза. — Злачное местечко! Надеюсь мы там ещё побываем.
Аска рассеянно кивнула, убирая мобильник в сумку. Загадочный юноша назначил встречу в девять тридцать у склепа семьи Борхес на местном кладбище. И дело даже не в том, что кладбище не место для свиданий, если вы не четырнадцатилетний гот, а в том, что, осматривая достопримечательности (в числе которых было и кладбище), Аска запомнила именно этот склеп, неизвестно почему. Зачем он так написал? Хотел лишний раз убедить её, что он — существо сверхъестественное? Положа руку на сердце, Аска призналась себе, что ей было всё равно, ангел он или чёрт. Хоть марсианин. Зеленоглазым блондинам с такой улыбкой прощается многое…
Он ждал её там. В глаза Скульда при приближении девушки заплясали блуждающие огоньки. Он взял её за руку и поцеловал.
— Ты прекрасна.
Аска порадовалась, что уже стемнело и заливший щеки румянец не заметно. Оны была не так уж привычна к комплиментам — среди своих сдержанных сородичей. Готовясь к свиданию, она распустила волосы, подвела глаза и даже, скрепя сердце, накрасила ресницы. Потом долго ныла, что выглядит, как проститутка, и собралась умыться, но подруги вытолкали её на улицу и наказали рано не возвращаться.
