— Эй, вы что там делаете? — спросила она у брата.
— Ой, Сахарок, ты уже так быстро? — воскликнул Фаир. — Прошло всего полчаса!
— Да, они близко, я их сразу обнаружила! Бросайте свои дела, отправляемся!
Слетев вниз, она впряглась в сани и не дожидаясь побежала рысцой в направлении корабля. Стараясь не отклоняться, она осторожно перелетала через препятствия в виде холмов и расщелин. Феникс снова спрятался под ее попону, а Фаир в нетерпении срывался вперед, а потом, пританцовывая, ждал, пока сестра его нагонит. Спустя несколько часов, Селестия замедлила шаг и превратила свой светящийся шарик в большую ослепительно-сияющую сферу.
— Смотрите внимательно, он где-то рядом, — предупредила она. — Возможно, его занесло снегом.
Внимательно оглядываясь, аликорны пошли дальше, и когда Селестия уже было решила снова войти в транс, Фаирсан обратил внимание на холм необычно-правильной формы. Ковырнув копытом снег, аликорны обнаружили гладкую серую поверхность корабля.
— Смотри, Тия, солнечные батареи развернуты, — заметил брат. — Интересно, почему реактор не работает?
— Скоро выясним, давай лучше найдем вход.
Они прошли вдоль борта, счищая снег, и, обойдя один из больших двигателей, наконец, расчистили дверь главного шлюза. Панель не работала, и, понажимав кнопки, Селестия разочарованно отступила.
— Что будем делать? — спросила она.
— Я могу выбить дверь, — заявил Фаирсан.
— Погоди, — задумчиво произнесла сестра. — Ломать — не строить, может, мы сможем как-нибудь запитать его энергией?
— Нет, не выйдет. Я не знаю, как преобразовывать свою силу в электричество, а ты — вообще далека от техники.
— Но ты можешь создать огненный шар и подвесить его над батареями, тогда они растают и заработают. А я повешу рядом свою световую сферу.
— Хорошо, но имей в виду, что я не смогу потом сделать еще один шар, здесь силы восстанавливаются очень медленно.
Они отошли чуть назад и применили свою магию. Лед на солнечных батареях растаял, и, подчиняясь заложенной программе, батареи развернулись в сторону света. Талая вода, стекая с вершины корабля, застывала причудливыми потеками на его боках. Филомина выбралась наружу и облетела вокруг корабля. «Невероятно! Какая же птица его снесла!» — раздавались ее мысленные возгласы. Аликорны опять подошли к входу, и Тия нажала кнопку вызова. «Ждите» — зажглась надпись на панели. Вскоре надпись сменилась на «Бекап восстановлен» и исчезла.
— Идентифицируйте себя, — раздался голос Эквестера.
— Селестия.
— Фаирсан.
— Звуковые отпечатки соответствуют. Доступ разрешен.
Дверь шлюза выдвинулась и отъехала вбок. Аликорны вошли в корабль и, поднявшись к центральному коридору, тускло освещенному аварийными лампами, поспешили в криоотсек.
— Эквестер, почему реактор не работает? — спросил Фаир.
— Реактор подготовлен к профилактике. Приказ капитана.
— Можешь его запустить?
— Нет, запуск невозможен, пока не завершены профилактические работы.
— Может, я их проведу?
— Проведение работ допускается только квалифицированными специалистами.
— А я — специалист, — заявил Фаирсан.
— Сообщите порядок проведения профилактики, — Эквестера так легко было не обмануть. Не дождавшись ответа, он сообщил: — Квалификация не подтверждена, доступ к реактору запрещен.
Три крайних криокапсулы были большего размера, чем остальные, и предназначались для аликорнов. В одной из них находилась Луна. Зеленый огонек на капсуле показывал, что спящий в ней в полном порядке.
— Ты посмотри, какая она маленькая... — удивленно начал Фаирсан.
— Ну, ведь прошло столько времени, — ответила Селестия. — Мы выросли, а она — нет.
— А мы ее когда-то звали «тетя Луна»...
Луна была на три года старше Селестии. Когда-то разница в возрасте казалась гигантской, но теперь старшая сестра, застыв во времени, так и осталась юной кобылкой, тогда как ее брат с сестрою уже стали взрослыми аликорнами.
— Эквестер, разбуди Луну!
— Энергии недостаточно.
— Вообще никак не возможно?
— Нет, солнечные батареи задействованы на 0,5 процента, текущий уровень позволяет только функционировать мне и поддерживать питание криокапсул.
— Хорошо, доложи обстановку по криоотсеку.
— 237 капсул — в норме. 5 капсул — возможны проблемы при пробуждении. 17 капсул — не поддаются диагностике.
— Принято. На сколько хватит твоего огненного шара? — Тия обратилась к брату.
— Не знаю. Обычно они сразу взрывались после запуска, я никогда не пытался их надолго задерживать.
— Ну, будем надеяться, что батареи корабля хотя бы чуть-чуть зарядятся. Что будем делать дальше?
— Берем мощный кристалл и запускаем на солнце, как и собирались.
— Хорошо, только без суицидов. У меня есть некоторые идеи, как обойтись без ныряния в мантию. Пошли на склад, — Селестия направилась к выходу из отсека.
— Постой... мне надо... — замялся Фаирсан.
— Я поняла, иди, конечно же, я подожду.
Аликорн прошел вглубь отсека, отсчитав шесть рядов, и, повернув, остановился у четвертой капсулы. Контрольная панель светилась успокаивающим зеленым огоньком, и у Фаира отлегло от сердца. От движения воздуха несколько пожелтевших листов, лежащих на пластиковой крышке, упало на пол и разломилось на части. Склонившись над криокамерой он вгляделся в лежащую пони. Хотя память со временем ее образ немного приукрасила, но все равно от взгляда на милую мордочку его сердце затрепетало. Серебряная грива была скреплена золотой заколкой — когда-то Эквестер, уступив его просьбе, приоткрыл крышку, чтобы он смог ее закрепить. Пробуждение пони было делом обозримого будущего, и Фаирсан стал задаваться вопросами, как себя вести и что говорить. У него совершенно не было опыта общения с кем-то еще, кроме своих сестер. Наконец, оторвавшись от созерцания Кенди, он вернулся к входу в отсек.
— Все в порядке? — спросила Селестия.
— Да, Сахарок, все хорошо. Пойдем.
Аликорны направились к складам, где среди прочих вещей хранилось несколько мощных магических кристаллов. Согласившись с тем, что ситуация критическая, Эквестер открыл им доступ. Кристаллы, вставленные в тяжелые оправы, хранились на подставках в особом экранированном помещении. Они были деактивированы и требовали долгой зарядки, прежде чем их можно было использовать. Взяв два кристалла, аликорны направились к выходу. В последний момент Селестия обратила внимание на затемненную витрину и, заинтересовавшись, приподняла крышку. На бархатной подставке лежали золотая тиара невероятной красоты и маленький конверт. Тия осторожно взяла конверт, раскрыла и вытащила пожелтевший листок бумаги. При попытке его развернуть, лист разломился, но слова еще можно было прочитать.
