Звери беспокойно бегали вокруг дерева. Другие ошалело выдирали клочья коры, так что та сыпалась на землю.
- Она идёт следом,- Лант обратился к Мэроу, продолжая неотрывно следить за волками.- Меня они не слушают.- И кивнул на волков.
У самого крупного самца с белым воротом загорелась шерсть, но он продолжал упираться передними лапами в толстый ствол и смотреть, выть, скалить зубы в широкой пасти.
Видя, что волки продолжают кружить под деревом, Лант напряжённо опёрся о ствол. Горящий волк завыл, но не отступил, запахло палёной шерстью.
- Что она делает?- Мэроу не отворачивался, только сильнее впился рукой в ветку, сжал её до боли в пальцах.
- Это я поджёг его.
- Я знаю!- Мэроу с побелевшим лицом посмотрел на Ланта.- Почему она не отпускает его?
Отвратительный запах и вой резали слух. Мэроу не отрываясь, смотрел вниз, сердце билось точно птица в клетке. Словно сейчас же готово было вырваться из груди. Иногда ему казалось, что он и не слышит предсмертного воя, только этот бешеный стук в ушах.
Лант смотрел иначе, сосредоточенно, напряжённо. Губы что-то беззвучно зашептали. Огонь на волке потух.
Волк принялся выть, вновь поднял длинную морду и царапал ствол дерева когтями. Потом замер и затих, на вялых лапах отошёл в сторону и опустился на землю. Другие волки не сразу, но последовали за ним и легли кругом, точно оглушённые. Вожак больше не дышал.
- Когда она поймёт, что я помешал, заставит волков снова преследовать нас.
Но Мэроу уже спрыгнул с дерева и приземлился на корточки, выпрямился. Волки подняли морды, но остались лежать на месте, умные глаза затянуло пеленой.
- Они уже не смогут,- проговорил Мэроу.
Слезший следом за ним Лант лишь на мгновение задержал взгляд на стае и двинулся прочь с поляны. Им нужна была река, смыть свой запах, затеряться от дальнейшего преследования.
К счастью, больше волчьего воя не слышалось. А после того как вылезли из глубокого оврага, Мэроу уверенно взял вправо. Вскоре и Лант услышал журчанье пробирающейся через камни воды. Это была небольшая река - ни одной большой в этой части долины не было - но и не ручей.
Вода едва доходила до колен. Они постаравшись и быстро вымокли с ног до головы, и вышли на противоположный берез, покрытый скользкими гладкими камнями
Шли не останавливаясь до самого полудня, когда землю застлали длинные прямые тени, а солнце нагрелось как никогда. От жары спасали кроны, густой шапкой одетые лесом. Там, где в просветах и переплетении ветвей до земли добирались солнечные лучи, образовались яркие островки света, а дальше, резко начиналась прохладная тень. Пахло мхом и грибами, а ещё лесной древностью, тяжёлой и непривычной.
Лант и Мэроу зашли далеко на северо-восток. Здесь лес был таким старым, что и представить сложно. То и дело попадались сваленные временем вековые деревья, обросшие лишайником и грибами, трухлявые внутри. Из такого дерева и впрямь можно было построить целый дом, зато свалить ствол одним ударом не смог бы никто. Самих же стволов не было видно за слоем мха и свисающими с них лохматыми патлами растений. Извилистые корни под ногами избороздили землю, так что пару раз Мэроу чуть не полетел носом вниз, но его удержал Лант.
Здесь было мертвенно тихо, не то что в остальном лесу.
- Эти деревья здесь столько же, сколько и сама долина,- тихо вымолвил Мэроу, прислушиваясь. Ни птичьего крика, ни шелеста лесного зверья, в упавших деревьях даже не копошились жуки-древесники. Не видел он и ни одного молодого деревца, ни куста, ни травинки. Только древние, седые подо мхом деревья, переживший множество людских поколений.
Чем дальше они заходили, тем реже встречались просветы, и тем больше казалось, будто уже сумерки и небо давно потемнело. Однако когда друзья покинули это место, солнце вновь осветило мир, а свежий ветер дохнул в лица.
Отдых пришёл на закате, когда небо озарилось кровавым светом, превращая горный хребет в чёрные острые зубья. Меж деревьев извивалась долгими излучинами узкая река.
Мэроу сидел на земле, под деревом, подобрав уставшие ноги.
Лант тоже смотрел вниз со склона, лес чернел с каждым мгновением, уступаю крохам дня деревце за деревцем. И сил потом, обняв руками колени. Простирающийся острыми пиками лес далеко-далеко на западе упирался в горные склоны.
Было ясно, что Тиена потеряла след.
В животе предательски бурчало, оба были голодны и устали. А меж тем с собой ни у кого не было ничего съёдобного. Пока пробирались лесом, никто не думал о еде и вот день догорал, затихал мир в преддверии ночи, а во рту с прошлого вечера ничего и не было.
Мэроу обернулся, на кусте сзади темнели круглые ягоды. Марин называл их лакомками, небольшие, очень сладкие они здорово утоляли голод в пути. По крайней мере, в этом заверял их маг. Когда-то, после очередного отъезда он вернулся с небольшим мешочком в руках и высыпал в подставленные лодочкой ладони по полной горсти. Вот счастья-то было! И Мэроу, и Лант довольно поедали ягоды с уже изрядно перепачканными соком лицами.
- Эй,- Мэроу указал Ланту на куст.- Этого до завтра хватит.
- Да,- Лант не отрывал взгляда от низины. Путь со склона был долгим и крутым. Если они станут спускаться, доберутся вниз, когда уже стемнеет. Ночь обещала быть угольно чёрной.
Мэроу угадал его мысли.
- Дома никого нет. Они уже ушли.- Сказал он.
- Скоро похолодает,- заметил Лант.- Спустимся вниз и разведём костёр. Если уж суждено быть голодным, то хотя бы не замёрзнем.
Мэроу не стал напоминать другу о ягодах, а только поднялся на ноющих ногах и быстро собрал их в накидку. Сейчас бы очень не помешала дорожная сумка или фляга. Хорошо они напились у ручья, жажда не мучила.
Всё на что дотоле не обращалось внимания, всё разом напомнило о себе. Пока они бежали, тело закаменело от напряжения, теперь каждая полученная ссадина мешала ступать, каждый порез жёг кожу. Не говоря уже об сходивших волдырях, оставленных зарослями крапивы на память.
Внизу точно собралась одна густая чернота. На этот раз Мэроу не дал Ланту полететь вниз. Всё что под ногами сливалось в однообразное пятно. Попадавшиеся камни или коряги то и дело предательски норовили пустить друзей под откос.
Однако они всё же достигли низины когда небо затянулось. Давно заснуло дневное зверьё, а на смену ему пробудилось от забвения ночное. Горящие в темноте глаза преследовали Ланта и Мэроу до тех пор, пока Лант не посоветовал им уйти куда подальше.
Маг опустился на колени и разложил пирамидкой собранные по дороге ветки, оставшийся хворост Мэроу пристроил здесь же дожидаться времени, когда понадобится.
