Как мог, коротко, я рассказал обо всем, что со мной случилось: как меня выгнали из норы, как меня поймал мистер Биггс, как он потом продал меня доктору Рихтеру, и как я попал к славному Дженкинсу.
— А сейчас, — закончил я, — я пришел к вам, потому что нуждаюсь в вашей помощи. Я не могу жить так дальше. Я человек во всем… кроме моего тела.
— Но как могу помочь тебе я?
— Скажите мне, где найти Леди Света. Только она может превратить меня обратно.
— Конечно! Ведь это она превратила тебя тогда. Но найти ее… Я никогда не искала ее, видишь ли… Она сама всегда приходила ко мне. Когда со мной случится беда, она придет, но просто так… я не знаю, как вызвать ее.
— Если я не найду ее, я навсегда буду заточен в этом теле. То, что она сделала со мной — это было очень жестоко.
— Это верно, — согласилась Амадея. Ее голубые глаза подернулись дымкой. — Мы даже не подумали о тебе. Прости нас, пожалуйста.
— А вы знаете, что тех белых мышей убили?
— О нет!
— Я сам видел, как их растоптали насмерть.
— Это ужасно! И все это из-за меня! Ведь мне же было сказано — уйти с бала до полуночи… но мне было так хорошо, я и думать забыла о времени. А вы… вы так страдали из-за меня…
Из ее глаз покатились слезы.
— Нет, не плачьте, — попробовал я успокоить ее. — Так или иначе я все равно превратился бы обратно в крысу. Жизни мышей это бы спасло, но мое положение не изменилось бы. Не плачьте. Это не ваша вина.
— Вас всех, вас всех превратили, чтобы помочь мне, — всхлипывала она. — Словно я купила свое счастье ценой ваших жизней. И я даже не задумывалась об этом. Я думала только о себе.
— Но вы же не знали, что может случиться, — вздохнул я. — И не корите себя. Просто помогите мне, попробуйте помочь мне сейчас.
— Если бы я только смогла позвать ее! Если бы я только знала, где она живет!
Она уставилась в пустоту, отчаянно соображая, как связаться с Леди Света. Почти машинально она поглаживала меня по шерстке, и я застыл от удовольствия, чувствуя легкие прикосновения ее пальцев. Она словно согрела, утешила, убаюкала меня и — как уже это случалось однажды — я хотел, чтобы этот миг длился вечность.
— Может быть, — начала она, — может быть, если мы очень попросим ее прийти… вместе попросим… Давай попробуем. Закрой глаза и сосредоточься изо всех сил.
Я так и сделал.
— О, пожалуйста, приди, милая Мара, — искренне умоляла она. — Ты так нужна нам. Приди и помоги несчастному Роберту. Пожалуйста, Мара, приди, умоляю!
Но наши мольбы остались без ответа.
— Я не знаю, почему так, — вздохнула Амадея. — Но она приходит только по своей воле, а не по моему желанию. Ох, что же делать, Роберт?
— Что ж, я останусь таким же, как есть. Никто другой не сможет изменить меня. Но если она придет еще раз… может быть, вы вспомните обо мне и попросите ее помочь.
— Конечно… а ты оставайся здесь, пока она не придет, — загорелась Амадея. — У тебя будет своя комната и я скажу лакеям, чтобы за тобой ухаживали. А когда она придет, ты уже будешь здесь, и она сразу же тебя превратит. И ты будешь моим личным кучером до тех пор, пока захочешь.
— Очень любезно с вашей стороны, — покачал я головой, — но я не могу остаться. Я дал своим друзьям слово вернуться. И потом, во дворце слишком много котов. Я не смогу спать по ночам.
— Но я прикажу, чтобы они держались от тебя подальше. И у тебя будет охрана…
— Нет, принцесса. Я должен идти. Но я скажу вам, где я живу — на случай, если Леди Света вернется.
Я оставил ей адрес Дженкинса и она записала его на последней страничке в книге со сказками. Затем принцесса снова погладила меня. Мне не хотелось уходить, но стражник и Девлин ждали, а ведь из-за меня они рисковали своей жизнью.
— Я должен идти, принцесса, — вздохнул я.
— Я провожу тебя, — встрепенулась она. — Тебе опасно идти одному.
— Меня ждут друзья. И все будет в порядке. Просто приоткройте дверь, чтобы я мог выскочить. Не выходите в коридор, пожалуйста.
Так она и сделала.
— До свиданья, Роберт, — сказала она мне вслед. — Я приду за тобой сразу же, как смогу. Я знаю, она поможет тебе.
— Спасибо вам, милая принцесса. А теперь, пожалуйста, закройте дверь. Мой друг боится, как бы вы его не увидели.
И она закрыла дверь. Мне стало грустно. Безутешно грустно.
— Долго же ты, — проворчал Джон. — Пошли, нам пора.
Он подхватил меня с полу и мы зашагали обратно, тем же путем, что и шли сюда.
— Ну как? — спросил он.
— Она обещала помочь мне.
— Вот и славно. Мистер Девлин будет рад слышать это.
Я настороженно оглядывался в поисках котов, но на обратном пути они держались от нас подальше. Быть может, сапоги Джона заслужили себе такую славу. Когда мы шли через темницы, к нам так же вытягивались дрожащие руки, и такие же молящие голоса просили о помощи и о милости. С трудом верилось, что это мрачное подземелье, где гнездится отчаяние и безнадежность, соседствует с великолепием и ярким светом наверху.
— Кто они такие? — спросил я у Джона.
— Преступники, — бросил он. — Воришки, бродяги, должники и обманщики — вот они кто такие. Да ты не обращай на них внимания.
— Сжальтесь! Помогите! — долетало до нас.
Интересно, слышит ли их стоны Леди Света, пронеслось у меня в голове. А затем подземелье осталось у нас за спиной, и мы вышли к задним воротам, в ночную темноту.
— Мистер Девлин, сэр! — тихонько окликнул Джон.
— Я здесь, Джон. Ну как, все в порядке? — он шагнул нам навстречу.
— Как по маслу, сэр, — усмехнулся Джон. — Он с ней поговорил.
— Ну и как?
— Говорит, обещала помочь.
— Неплохо, неплохо. Расскажешь об этом по дороге домой, Роберт. Ты отлично поработал, Джон. Я не забуду этого, можешь быть уверен.
— Так я увижу вас завтра?
— Разумеется. Пойдем, Роберт.
На прощанье они о чем-то пошептались друг с другом, потом Джон передал меня в руки Девлину и мы зашагали вокруг дворцовой стены, мимо парадной лестницы, по широкой аллее.
— Я хочу знать все, что случилось, — сказал Девлин. — Все до последнего словечка. Как ты думаешь, ты удержишься у меня на плече? Сейчас вокруг никого нет, так что это не опасно.
Я согласился, и он посадил меня на плечо, чтобы по пути мы могли разговаривать. И я рассказал ему все, слово в слово повторив весь наш разговор с Амадеей. Его интерес удивил меня, как и довольная реакция, когда я рассказал, как она призывала Леди Света, с какой радостью согласилась мне помочь, как огорчилась, узнав о смерти белых мышей, и как просила меня оставаться во дворце. Слушая это, он лучился такой радостью и удовольствием, что я начал подумывать, а не слишком ли плохого мнения я был о нем.
