Астамир оторопел.
— Что это значит? — прокричал он.
— Прошла вечность с тех пор, как драконы и демон вместе существовали в этом мире! — ревел Аграделеус, который, казалось, по-прежнему ничего не слышал.
Мистик продолжал взывать к нему. К счастью, Аграделеус опомнился, и его рев смолк.
— Что это значит? — повторил вопрос Астамир. — Что тебя так взволновало? Этот молодой человек — король Эйдриан, сын Элбрайна и Джилсепони. Ты же видел…
— Он нечто гораздо более страшное! — прервал его дракон. — Он не человек, этот король Эйдриан! Не совсем человек. Он чудовище, проклятие нашего рода!
Астамир с трудом верил своим ушам. Он вспомнил, что произошло в Энтеле, когда Эйдриан и Аграделеус столкнулись впервые. Оба тогда впали в неописуемую ярость, лишь только завидев друг друга. Могут ли слова дракона быть правдой? И почему он не сказал обо всем раньше?
— Тогда возвращайся и уничтожь его! — закричал мистик.
Дракон протестующе взревел.
— Я не могу!
— Чудовище необходимо убить!
— Я ничем не могу помочь, — повторил Аграделеус. — Он сильнее меня. Это страшное создание подчинит мои мысли и заставит напасть на вас. Я не смогу противиться его воле!
Астамир задумался, пытаясь найти выход из положения. За спиной он слышал несмолкающий шум сражения, как внутри монастыря, так и за его стенами. Люди гибли десятками, сотнями.
— Значит, нашим друзьям остается положиться на удачу, — решил в конце концов мистик. — А мы попытаемся спасти тех, кого сможем! Прошу тебя, летим туда, где идет сражение! Мне нужен твой громкий голос, крылатый змей!
Дракон, повернув к берегу, полетел на звуки сражения, эхом отражавшиеся от стен древнего аббатства.
Осколки разлетевшегося стекла, казалось, не коснулись Эйдриана. Тогайранка и принц Мидалис сбежали по ступенькам навстречу судьбе, в то время как немногие уцелевшие магистры ползали по полу, истекая кровью.
— Вот, значит, чего стоит слово Бринн Дариель, — сухо заявил Эйдриан на эльфийском языке. — Разве Тогай не заключил со мной мир?
— Да, Тогай его заключил. Он будет и дальше придерживаться мирного соглашения, — ответила Бринн.
— И это говорит предводительница тогайру, стоящая передо мной с мечом в руке!
— Я больше не предводительница Тогая. А здесь я потому, что ты напал на мою вторую родину, Эйдриан.
Молодой король расхохотался.
— Не дури! Дасслеронд больше нет. И хорошо, что мы избавились от нее! Мир принадлежит нам, тебе и мне, и мы можем править им, как пожелаем. Ты готова отказаться от всего этого?
Бринн подняла Пляшущий Огонь. Увидев это, принц Мидалис тоже выхватил меч.
— Я остановлю тебя, — заявила тогайранка.
— Проси пощады или умри! — закричал принц Мидалис.
Эйдриан снова расхохотался.
Бринн внезапно рванулась вперед, со стремительностью и превосходным чувством равновесия би'нелле дасада, желая поразить мечом защищенный доспехами тор Эйдриана. Молодой король, впрочем, легко парировал ее удар, что не смутило тогайранку, которая, отступив на шаг, снова устремилась в атаку, воспламенив чудесный меч и на этот раз метя в лицо противника.
Эйдриан, судя по всему, ожидал таких ее действий; он отскочил назад, отклонив меч Бринн в сторону. При этом он остался открыт слева и ничуть не сомневался, что Мидалис не преминет воспользоваться моментом.
Принц не догадывался, какое воздействие способен оказать магнетит, вправленный в блестящий нагрудник Эйдриана. Нацеленный точно в плечо короля меч отклонился в сторону и проткнул воздух.
Сам же Эйдриан резко выбросил руку с мечом и рубанул принца по предплечью. Только благодаря прекрасной выучке Мидалис сумел повернуть руку так, чтобы избежать глубокой раны.
Тогайранка снова бросилась на короля. Тот вскинул меч, целясь ей в голову, но потом резко повернул его вниз. С лезвия меча сорвалась и ударила в пол огненная молния, заставив всех отшатнуться, что дало Эйдриану короткую передышку.
Только тут он почувствовал, насколько нападение на дракона истощило его силы: король вложил в удар всю свою магическую энергию. Ненависть к этому монстру, поднимающаяся из самых глубин его существа, отдавала чем-то диким, первобытным.
Впрочем, Эйдриан знал, что силы вскоре к нему вернутся, и потому не слишком тревожился. К тому же он не сомневался, что сможет одолеть противников, даже не прибегая к магии драгоценных камней.
Он умело отразил очередной выпад Бринн и собирался нанести ответный удар, когда почувствовал, что пришедший в себя Мидалис снова бросился вперед.
Быстрый разворот и укол мечом заставили принца пошатнуться и отступить.
Эйдриан не смог сдержать улыбки, почувствовав прилив магической энергии, позволивший ему ощутить притяжение графита и рубина, вправленных в рукоятку Урагана.
Время работало на него.
Зомби не обращал никакого внимания на то, что происходило вокруг него на поле боя. Он шагал вперед, движимый одной целью, не слыша ни стонов умирающих, ни боевых кличей, не замечая того, как альпинадорцы упрямо теснят солдат герцога Каласа, а гвардейцы Бригады Непобедимых, в свою очередь, уже почти раскололи армию принца Мидалиса на две части.
Зомби шагал в направлении ворот, повинуясь призыву своего господина.
Только это имело значение.
Ни схватка внизу, ни звуки далекого сражения, ни даже появление дракона не могли отвлечь внимание Пони от стоящего перед ней монаха, к которому она питала неизмеримую ненависть, — убийцы ее возлюбленного Элбрайна.
Она вскинула руку.
— Отправляйся к демонам, негодяй!
Де'Уннеро не отскочил, не увернулся, не сделал попытки ответить.
С ладони Пони сорвалась магическая молния. Она прожгла дыру в рясе монаха и заставила его отступить на несколько шагов. Однако, невзирая на это, Де'Уннеро тут же упрямо бросился вперед.
Женщина нанесла ему второй удар, менее сильный, и через миг они сошлись лицом к лицу: звериная сила против меча, би'нелле дасада против долгих лет обучения рукопашному бою. Монах был быстрее и сильнее Пони, но той удалось, выставив вперед клинок, не дать Де'Уннеро дотянуться до нее.
Он умело выходил из зоны поражения; удары меча запаздывали. Женщина, выбросив распространившуюся по всем направлениям мощную волну магической энергии, услышала хриплый вдох и молниеносно рубанула по предплечью монаха в тот самый момент, когда он когтями задел запястье ее руки, держащей меч.
Противники отстранились друг от друга, но внезапно Де'Уннеро прыгнул на Пони. Она сумела защититься, но вынуждена была снова отступать под натиском монаха.
