Род ошеломленно покачал головой:
— Ну ладно, раз ты так говоришь… Но все же…
— Вам безумно хочется узнать, почему мне так захотелось встретиться с вами? — Мак Аран, по обыкновению невесело, усмехнулся. — Да потому, что я очень много слышал о вас, майор!
— Восхитительно. А я имею право выразить свое мнение?
— Нет. Потому что если Грамерай имеет первостепенное значение для развития демократии в галактике, вы имеете первостепенное значение для развития и становления самого Грамерая.
Род окаменел.
Гвен, широко раскрыв глаза, смотрела на него.
— Я?!
Мак Аран кивнул.
— А почему не она?! — воскликнул Род и указал на Гвен. — Она как минимум столь же могущественна, сколь я! И она сделала не меньше меня для того, чтобы Грамерай встал на путь к свободе!
— Верно, но я связала свою судьбу с делом твоей жизни только потому, что связала ее с тобой, — негромко проговорила Гвен. — И я готова и впредь продолжать это дело, даже если… не дай господь! — если бы тебя отобрали у меня. Но если бы я никогда не встретилась с тобой, мне бы и мыслей подобных в голову не пришло.
Мак Аран кивнул.
— Ваша супруга родилась и выросла в средневековой монархии, майор, — сказал он. — И она не имела ни малейших понятий о демократии. Да и никто не имел — за исключением тоталитаристов и анархистов, которые вернулись назад во времени, чтобы овладеть Грамераем.
А еще ваша замечательная жена не узнала бы ничегошеньки о современной технике, если бы футурианцы не похитили вас и не зашвырнули на пятьсот лет назад.
Гвен покачала головой:
— Тут уж ничего не поделаешь, господин мой. Быть может, ты и не тот человек, которому суждено увидеть плоды своих деяний, но ты уж точно тот, на чью долю выпало бросить в почву семена, из которых эти плоды произрастут. — Она зарделась, улыбнулась и посмотрела на Мак Арана. — Знаете, я вдруг подумала… А какое место отведено нашим детям в будущем?
— Очень важное и значительное, — заверил ее Мак Аран. — Но их жизнь станет лишь продолжением того, что делаете вы с мистером Гэллоуглассом. Продолжением и расширением — я бы так сказал. Их четверо, и каждый из них, когда вырастет, превзойдет могуществом каждого из вас. И все же повторяю: им суждено только продолжить то, что начато, что заложено вами. — Холодноватая усмешка вновь тронула его губы. — Даже при том, — добавил он, — что они далеко не всегда будут это осознавать.
Разговор Мак Арана с Гвен дал Роду возможность немного оправиться от потрясения и прийти в себя. Глубоко вдохнув, он выпалил:
— И все равно я не понимаю, почему я здесь и зачем мы с вами беседуем.
— Хотите, чтобы я вам все выложил? — проворчал Мак Аран. — Для этого мне следует знать, на какой вы стороне.
— То есть как — на какой я стороне?! На стороне демократии, естественно!
Мак Аран, сверкая глазами, смотрел на Рода в упор.
— Нет, — медленно выдавил Род, наконец осознав те изменения, которые произошли с им за годы. — Я — на стороне Грамерая.
Мак Аран кивнул.
— Но демократия согласуется с насущнейшими интересами Грамерая!
— Если вы так уверены в этом, — проворчал Мак Аран, — ничто не помешает вам стать членом ЗУБ — возглавляемой мной организации.
Несколько секунд Род сидел неподвижно, пытаясь совладать с очередным ударом. Наконец, обретя дар речи, он осторожно выговорил:
— Но я уже являюсь агентом АБОРТа. Разве это не превращает меня автоматически в члена вашей организации?
Мак Аран покачал головой:
— Между двумя этими организациями нет официального союза и соглашения. У нас всего лишь общие интересы. Мы даже не привязаны формально к Децентрализованному Демократическому Трибуналу. Если на то пошло, никто из тех, кто возглавляет ДДТ, даже не подозревает о нашем существовании, и, честно говоря, нас это очень устраивает. Безусловно, одна из ответственностей для членов ЗУБа — сохранение членства в нашей организации в тайне.
— Само собой, — добавил Йорик, — мы практикуем и внедрение наших соратников в другие организации. Не в вашу, конечно же.
Мак Аран кивнул:
— Некоторые из наших лучших агентов являются оперативниками ИДИОТа. У нас даже в ДДТ есть несколько чиновником и пара-тройка ораторов.
— Да уж… — изумленно прошептал Род.
— Ну, так что скажете вы? — не спуская с Рода испытующего орлиного взора, вопросил Мак Аран. — Вы за нас или нет, майор?
Род встретился взглядом с Мак Араном, вдохнул поглубже и ответил:
— Я за вас, но не при вас. Можете считать меня внештатным членом вашей организации.
Мак Аран на миг замер и кивнул:
— Покуда вы за нас, вы не против нас.
С этими словами он поднялся из-за стола и протянул Роду руку. Род тоже встал и пожал руку великого изобретателя и поразился тому, какой тонкой и хрупкой оказалась его рука.
А Мак Аран снова кивнул и улыбнулся своей прохладной улыбкой:
— Приятно было повидаться с вами, майор. Ну а теперь, не желаете ли вернуться туда, откуда вас похитили?
— Я бы очень желала! — вмешалась Гвен. — Как-то там мои малыши!
Род согласно склонил голову и усмехнулся:
— Да. Пожалуй, этой дозы технически развитой цивилизации мне хватит лет на десять. Отправьте нас домой.
Мак Аран обратился к Чорной:
— Ну а вы чем желали бы заняться, о червячок-древоточец?
— Червячок?! — Чорной возмутилась и порывисто вскочила. — Какого черта? За кого вы себя принимаете, что плюетесь такими оскорблениями, как лавой?
— Я принимаю себя за вулкан, на склонах которого проживают тираны, — сверкая орлиными глазами, проговорил Мак Аран.
Чорной прищурилась:
— Я совершила ошибку. Жестокую ошибку. И я навредила многим людям. Но все же мне кажется, за время этих приключений я кое за что расплатилась — даже при том, что Гвен и ее муж помогли мне настолько же, насколько я помогла им.
Усмешка Мак Арана стала саркастической.
— О… Так вы больше не любите диктаторов?
— Нет, — буркнула Чорной. — И у меня на то есть личные причины.
— Докажите это, — предложил Мак Аран. — Вступите в ЗУБ.
Чорной ошеломленно уставилась на него, напрочь сраженная этим предложением.
— Он не шутит, мисс, — негромко заверил девушку Йорик.
— Но… но… как вы можете? — взорвалась Чорной. — Ведь если судить по тому, что вам обо мне известно, я, может быть, самая худшая из агентов ПИСК, пытающаяся внедриться в вашу организацию!
Мак Аран кивнул:
— Вероятно. Весьма вероятно — но если бы это действительно было так, вы бы не стали на каждом углу способствовать борьбе с тоталитаризмом.
