Иллюзии — да, он и так был уверен, что зрение временами подводит его. И теперь ему трудно было сказать, где кончается одежда и начинается стена, фигуры перед ним или просто тени.
Еще одна глухая стена, снова отверстие в ней, и из него ударила волна чуждости, словно сильный ветер. Но не решаясь переступить порог, несмотря на подбадривающую руку Эша, Росс в то же время чувствовал, что в этой чуждости нет той холодной враждебности, которая есть в лысых. Чужаки — да. Но не враждебные его роду.
— Ты прав, младший брат.
Произнесены ли эти слова — или он услышал мысль?
Росс оказался в удивительном месте. Под ногами темная синева — синева земного неба в сумерках, но видны и мигающие огоньки, не равные звездам, но выше их! Стены — есть ли здесь стены? Или меняющиеся, колеблющиеся голубые занавеси, по которым бегут серебристые линии, образуя символы и слова, и какая-то неведомая часть его мозга почти понимает их, но не до конца.
Постоянное движение, ничего неподвижного, но вот он в месте, где эти занавеси застыли, и он больше не идет по голубому небу, а по мягкой поверхности, и при каждом его шаге поднимается облако острого аромата. И тут он впервые увидел настоящих фоанн.
Куда исчезли их плащи? Сбросили ли они их на ходу, или вещество, из которых они образованы, уплыло само? И, глядя на эти три удивительных существа, Росс вдруг понял, что видит их так, как никогда не видят даже их слуги и стражники. Но все же видит ли он реальность или то, что должен увидеть, по их желанию? .— Ты видишь нас такими, каковы мы есть, младший брат! — Снова ответ, и Росс не знает, слова это или услышанная мысль.
По форме они гуманоиды, к тому же, несомненно, женщины. Теперь, без плащей, они в серебристых платьях без рукавов, перепоясанных на талии лентой с синими камнями. Только волосы и глаза свидетельствуют о чуждости. Волосы, падающие им на плечи, на руки, серебристые и движутся, словно живут самостоятельной жизнью. А вот глаза... Росс смотрел в эти золотые глаза и на мгновение забылся, пока не пришел в себя в панике и с трудом заставил себя отвести взгляд.
Смех? Нет, он не слышал смех. Но ощутил смесь веселости с интересом.
— Ты прав, Гордоон. Этот тоже твоего рода. Он не ведьмино мясо. — Росс уловил отвращение, какое-то странное чувство, окрасившее эти слова, напоминание о застарелой боли.
— Это фоанны, — нарушил очарование голос Эша. — Леди Инлан, леди Инграм, леди Инвалда.
Фоанны — всего три женщины?
Та, которую Эш назвал Инлан, которая пленила взгляд Росса Мердока и удержала их, сделала легкий жест рукой цвета слоновой кости. И в этом жесте, как и в словах «ведьмино мясо», землянин ощутил ту же скорбь, которая была словно частью помещения, частью загадки.
— Да, фоанн теперь только три. И уже много лет нас только три, о человек из другого мира и времени. А скоро, если враги победят, будет уже не три — ни одной не будет!
— Но... — Росс все еще не пришел в себя. Он знал со слов Локета, что, по мнению грабителей, фоанн очень мало, что они представители древней умирающей расы. Но трудно было поверить, что от всего народа остались только три женщины.
И он получил ясный и четкий ответ на свое невысказанное удивление.
— Нас может быть только три; но у нас остается сила. И иногда эта сила, очищенная временем, становится еще больше. Но сейчас, кажется, время не на нашей стороне, а на стороне наших врагов. Итак, рассказывай, почему пираты теперь выступят вместе с фоаннами. Расскажи нам, младший брат!
И Росс рассказал о том, что видел, что узнали от пленников, захваченных в Кин Эдде, Тино-рау и Тауа. А когда он кончил, три фоанны стояли совершенно неподвижно, взявшись за руки. И хотя они находились от Росса на расстоянии вытянутой руки, у него появилось ощущение, что они очень далеко от этого времени и мира. И так далеко они ушли, что Росс осмелился задать Эшу один из кипевших в нем вопросов.
— Кто они?
Гордон Эш покачал головой.
— Не знаю. Остатки очень древней расы, которая обладает силой и знаниями, отличными от того, во что мы верили столетиями. Мы слышали о ведьмах. Сейчас легенды о них развенчиваются. Но фоанны оживляют эти легенды. И говорю тебе: если они выпустят на свободу эти силы, — он помолчал, — будет такая война, какой этот мир, вообще никакой мир не знал.
— Это так. — Фоанны вернулись оттуда, куда удалялись. — Это правда, вернее, одна сторона правды. Пираты правы, когда говорят, что мы сохраняем равновесие в этом мире. Если бы нас было столько, сколько некогда, захватчики вообще ничего не могли бы сделать. Но нас только три, и к тому же — разве имеем мы право развязывать катастрофу, которая ударит не только по врагам, но может отозваться и на невинных? Довольно уже смертей. И мы не станем больше просить наших слуг защищать пустую скорлупу. Мы своими глазами посмотрим на этих захватчиков, проверим, что они могут. Жизнь постоянно меняется, и если слишком застыть, раса стареет и умирает. Может, и мы слишком застыли. Но пока не увидим, в чьих руках будущее, мы не примем никакого решения.
Против этого окончательного вердикта невозможно было возразить. На этих женщин не могут повлиять слова.
— Гордоон, нам многое нужно сделать. Возьми с собой своего младшего брата и присмотри за ним. Когда все будет готово, мы придем.
Только что Росс стоял на ковре из живого мха. И вот... он в обычной комнате, с четырьмя стенами, с потолком, полом, в углах стоят светящиеся стержни. Он ахнул.
-- Меня тоже в первый раз это ошеломило, — услышал он голос Эша. — Прими немного, успокоишься.
В руке он держал чашу с прекрасной резьбой, розово-красную, в форме цветка. Росс дрожащими руками поднес ее к губам, отхлебнул добрую треть содержимого. Жидкость, одновременно острая и сладкая, охладила рот и горло, но согрела внутренности, и это тепло разливается по всему телу.
— Как они это делают?
Эш пожал плечами.
— Как делают сотни других вещей, которые я здесь видел? Нас телепортировали. Понятия не имею, как это делается. Просто часть «волшебства» фоанн, как могут сказать зрители. — Он сел на стул, вытянув перед собой длинные ноги. — Другие миры, другие обычаи — они могут совершенно сбить с толку. Насколько мне известно, их волшебство не может действовать, но оно действует. Ну, ладно. Ворота времени видел? Они действуют?
Росс поставил пустую чашку и сел рядом с Эшем. Как можно точнее и короче описал все случившееся с ним, Карарой и дельфинами после того, как их втянуло в ворота. Эш не задавал вопросов, но его выражение лица было знакомо агенту Россу: с таким выражением Эш всегда выслушивал и взвешивал отчеты. Когда младший агент кончил, Эш произнес только два слова:
