- И ты здесь, чтоб мучить меня, - сказала Габриэль. - Хочешь, чтобы я пожалела тебя, чтобы забыла об отмщении за отца?
- Ты уже пожалела и меня, и Каллисто, - ответил тот. - Дело не во мне, ведь мне не за что на тебя злиться. Я знал, что доставил тебе немалую боль, и ты имела право на месть. Я хотел защитить любимую и смог закрыть её - всё было правильно. Ты сама считаешь себя виноватой, мучаешь себя и не даешь себе права забыть обо всём.
- О чём ты говоришь?
- Не я должен прощать тебя, а ты сама должна себя простить.
- А ты что думаешь обо мне? - взглянула на него девушка.
- Ты всё делаешь правильно. Я понимаю, ведь, у меня было также. Идти за Зеной - твой удел, и тебе придётся это принять, что бы там ни было. Не сомневайся в ней...
Дерево вдруг раскрылось как живая плоть, из него хлынула кровь и затопила всё, оставив солёный привкус во рту. Габриэль вынесло обратно к костру, в степи уже была ночь, и пламя металось в темноте, небо же горело тысячами звёзд.
- Видела меня? - Каллисто стояла с обнажённым мечом, тело её было покрыто углём и охрой. - Видела мою боль? Ты уже узнала всё, что хотела. Нашла ответы, если это вообще возможно. Теперь уходи.
- Что с тобой? - удивилась девушка, оглядывая фессалийку.
- Ты помнишь, как танцевала твоя Зена? Обнажённая в свете костров... Я могу не хуже, - дочь Аполлона подпрыгнула вверх, волосы её взметнулись волной, меч, что она держала перед собой, ослепительно блеснул в отблесках пламени.
- Я помню...
- Да. Сами боги наблюдают. Однако тебе нужно идти, ибо время неумолимо, и скоро уже я дождусь столь вожделенного. Иди, наслаждайся своим ускользающим счастьем, но помни, что охотники уже идут по следу, сама смерть крадётся, и её не отвратить.
Габриэль хотела спросить ещё о многом, однако неудержимый водоворот захватил её, и Каллисто, крутившаяся в пламени, осталась позади. Перед пробуждением она ещё видела одинокий дуб, под которым лежали львы, потом же жизнь вернулась к ней, и она пришла в себя уже на свежем воздухе рядом с пещерой.
- Как ты? - тормошила её воительница.
- Ты не сон? - прошептала девушка. - Явь это или очередные грёзы?
- Всё кончилось, что бы там ни было, - Зена прижала её к себе. - Всё теперь будет хорошо.
- Она придёт в себя позже, сейчас же ей нужно только лежать, - сказал один из жрецов. - Мы принесём особые таблички, на которые запишем её рассказы об увиденном.
Лишь на следующий день она встала и согласилась принять пищу, слабость медленно отступала, и жизнь вновь вливалась в неё волнами. Девушка не стала скрывать свой сон, поведав о нём любимой и записав, хотя и без подробностей, на табличке. Когда силы окончательно вернулись к ней, воительница поторопила в дорогу, ибо ей хотелось пополнить запасы в Орхомене и как можно скорее выйти на север, где врагам сложнее будет их найти.
После приятной дороги они вошли в город уже ближе к вечеру, и Зена направила коня к большой таверне на окраине, решив пока не приближаться к дому, в котором они остановились. Народу было не много, они без труда пристроили лошадей в местном дворе и сели за один из столов, вызвав некоторое удивление у посетителей. Внутри воительница заметила одного из рыбаков, что работал на их нового благодетеля, она подозвала его и попросила сообщить самому хозяину, что они ждут его здесь.
- Не хочу сразу идти к дому Эсипа, - объяснила Зена. - Сначала осмотримся, нет ли кого подозрительного. Пусть он сам придёт и расскажет нам, как дела в городе обстоят.
- Понимаю. Было бы опасно сразу привести соглядатаев к нашему убежищу, - кивнула девушка. - Ты видела кого-то?
- Нет, просто нужно быть осторожными.
- Давай позавтракаем. Мне хочется съесть что-нибудь приличное, аппетит вернулся, и, кажется, я уже отошла от посещения пещеры.
- Надеюсь, что от этого будет толк, и демоны тебя оставят, - воительница положила на стол мешочек с деньгами и перебирала его содержимое пальцами, проверяя, сколько осталось.
Они просидели не так долго, когда в таверну вошёл новый человек, обративший на себя внимание многих тем, что его сандалии были подбиты гвоздями и чеканили каждый шаг. На вид мужчине было около тридцати лет, высокий и сильный, он производил впечатление воина или победителя спортивных состязаний, металлический пояс, на котором открыто висели кинжал и меч, подтверждал его статус. Довольно короткие светлые волосы незнакомца не полностью скрывали несколько шрамов на голове, сосредоточенный взгляд сразу остановился на Зене.
Воительница, увидев его, резко встала, увлекая за собой и Габриэль, однако вошедший вытянул руку вперёд, сказав:
- Не двигайтесь с места. Мы окружили таверну, и выйти у вас не получится. Я хочу пока только поговорить, если вы согласитесь, сюда никто из наших больше не войдёт.
Зена замерла на мгновение, оглядела зал и медленно села, девушка также опустилась на скамью, вцепившись в рукоять кинжала под хитоном. Сама воительница не касалась оружия, и так хорошо чувствуя, как шакра упирается в бедро, а кинжал расположился на поясе. Незнакомец оставался очень спокоен, он взял один из стульев от соседнего стола и присоединился к ним. Другие посетители заведения продолжали сидеть на своих местах, многие не слышали, о чём пришедший говорил с Зеной, иные же полагали, что их это не касается.
- Кто ты такой? - первой начала разговор дочь Ареса.
- Меня зовут Агенором. Я полагаю, что ты и сама знаешь о моей цели, и о том, кто послал меня.
- Ты добрался до Беотии из самой Кельтики? Видимо, Юлий, и правда, весьма боится меня, даже тени моей... Ты похож на легионера, хотя прекрасно говоришь на эллинском языке.
- Я родился в Элладе, и этот язык стал для меня почти родным, однако я всё же римлянин, - воин, похоже, был не против поговорить и не торопил события. - Ты права, сам Цезарь послал меня за тобой.
- Так, чего же ты ждёшь? - склонила голову Зена.
- Хочу посмотреть на тебя. Так много слухов бродит вокруг твоего имени, и не понятно, что из них правда. Есть ещё и другое - ты сильный враг, мне будет приятно одолеть тебя, и я желал бы побольше узнать о тебе перед этим.
Люди продолжали входить и выходить из таверны, ибо засевшие у входов никак пока не проявляли себя, маскируясь под обычных путников. Хозяин заведения заметно нервничал, уже почуяв неладное, однако опасался демонстрировать этого открыто. В какой-то момент в зал вошёл искавший путниц Эсип, и воительница быстро и громко сказала, чтобы он мог услышать до того, как выдаст себя:
- Достойное поведение для врага. Воины древности оценили бы такое благородство.
Эсип успел понять, что происходит прежде, чем сам заговорил, поэтому он просто прошёл вперёд, стараясь не смотреть на подруг, и обменялся несколькими словами с трактирщиком. Довольно быстро он направился к выходу и скрылся за дверью, оставив им призрачную надежду на помощь. Не зная, придёт ли подмога или нет, Зена решила продолжать разговор как можно дольше, поэтому спросила:
