Но хуже того - герцог признавал свою вину! Не рассыпался в витиеватых извинениях, не пихал в откуп драгоценности, а ограничился коротким:
- Я должен был проверить. И случившееся – моя вина тоже.
Вот так. От нее не бегали по всему замку и не делали вид, что так должно быть, а высказали глядя в глаза. И как будто должно стать легче, но не становилось! Хотелось встать и, бросив на стол несчастную вилку, бежать прочь, чтобы спастись от ненужных ей откровений за любимой работой.
- Леди…
Бекки вздрогнула, как от пощечины. Теперь она леди? Мило. Но де Грейстор мог бы не утруждаться.
- Да, герцог?
Хвала Создателю, голос дрожал лишь чуть, сойдет за обычное волнение.
- Думаю, нам следует обговорить дальнейший план действий.
План? Разве тут может быть какой-то план? Может, герцог действительно не намеревался причинить ей боль, но в искренность его переживаний Бекки не слишком верила. Впрочем, всегда можно проверить.
Девушка аккуратно отложила вилку на шелковую скатерть. Белоснежная – ни пятнышка, ни пылинки.
- Да, вы правы, герцог, - о, как трудно смотреть в эти черные ледяные омуты! В них нет ничего живого! Одна глухая тьма. - Как насчет развода?
На смуглом лице не дрогнул ни один мускул, но она почти слышала треск плотной ткани камзола на мужских плечах. Еще бы! Кому охота отдавать такое ценное приданное! На что она рассчитывала? Благие намеренья заканчиваются там, где речь заходит о деньгах.
- Так противно мое общество? – в глухом голосе звенели острые льдинки.
Бекки благоразумно промолчала. Незачем злить дракона. Не в том она положении. Мужчина сверлил ее пристальным взглядом, и все больше ей хотелось залезть под стол, а еще лучше – превратится в серую пыль. И платье цветом подходящее…
- Что ж, я подумаю над вашим пожеланием, - проскрежетал де Грейстор. – А вы подумайте пока вот над чем…
Между лопаток прокрался холодок. О, Создатель, какие еще испытания ей уготованы? Кончики пальцев чуть подрагивали, и магические огоньки на люстрах поплыли перед глазами светлыми пятнами, пропадая в сотканной из мрака фигуре де Грейстора.
- У меня есть возможность помочь вам забыть произошедшее.
Грохнуло каменной лавиной, и следом наступила тишина.
Глава 14
За окнами плескалась глухая тьма. Иногда Бекки казалось, что еще немного - и хрупкие стекла треснут, разлетятся сверкающими осколками, а следом хлынет волна черноты. Утопит в себе блеск магических светильников и похоронит заживо, навеки лишая солнечного света.
Механические часы на стене тихонько тренькнули – полночь. Одновременно с нежным звоном вздохнула и Лора.
- Госпожа, легли бы…
Упрямая! Бекки пыталась выпроводить служанку спать, но та ни в какую не соглашалась покинуть госпожу. Это было приятно и немного странно. Последние несколько лет только нянюшка заботилась о ней с таким искренним пылом.
- Лора, мне, право, неловко. Это все бессонница. А ты отдохни.
Девушка хмыкнула, вновь принимаясь за рукоделие. Игла так и мелькала в ловких пальчиках, и на ночной сорочке уже проступал узор нежного цвета яблонь.
- Хорошая же бессонница! Даже чай не помог.
Да, увидев свою госпожу после ужина – бледную и молчаливую, Лора опрометью бросилась в кухню за отваром «пяти мяток» - кажется, так она его назвала. И Бекки очень рассчитывала на его действие, но ничего не вышло.
Де Грейстор выставил ей невозможное предложение… Помочь все забыть! Разве это реально? Мужчина утверждал, что да.
«Браслет на вашей руке – не просто украшение. Он может убирать дурные воспоминания, правда, на это требуется время. Если захотите узнать больше, то в этом случае я жду вас за завтраком. Если нет…» - мужчина вдруг осекся, словно опасаясь сказать лишнего и, пожелав ей приятного аппетита, вышел прочь.
Какой уж там аппетит?! Она еле нашла сил подняться в комнату. Как полтора месяца назад, цеплялась за перила до ломоты в пальцах и через каждые три десятка шагов делала передышку.
Радоваться бы, но восторг не торопился горячить кровь. Герцог наверняка выставит ей какие-то условия или обманет…. А не потеряет ли она способность распоряжаться собственными чувствами вместе с памятью? Вдруг сердце зайдется стуком безумного обожания? Или она превратится в ту же тряпку, какой была по милости Гиневьевы?
А с другой стороны, чем она рискует, просто выслушав мужчину? Он мог бы сто раз сделать по своему, а не распинаться перед ней в щедрых предложениях.
Тогда почему нет в душе покоя? И она все ждет подвоха, не готовая использовать подвернувшийся шанс.
- Ах, беда какая, - вдруг прошелестела из своего угла Лора. Она часто бубнила себе под нос. – Бело-розовой нити один скруток остался! Глупая, была в городе, да не купила! И зачем мимо прошла?
Кожа между лопаток изошла мелким ознобом. Причитания служанки над нитью словно ткнули в больное: не использовать возможность - глупо. И в самом деле, что она теряет? Хотя бы просто выслушать.
И пусть тревога все еще пробовала нервы на зуб, но прохладный воздух комнаты стал будто теплее. А у одеяла так заманчиво загнут уголок… Бекки зевнула. И грелка там тоже есть, магическая. Утонуть бы в теплом сугробе до утра – может, в этот раз кошмары обойдут стороной? Это было бы хорошим знаком…
Решено! Бекки вскочила с кресла, чем заставила Лору испуганно охнуть, и тоже подскочить.
- Сиди, сиди, - махнула рукой. – То есть, ступай отдыхать. Я спать лягу.
Служанка весело заулыбалась, словно Бекки ее золотым одарила. Шустро собрала рукоделие в корзинку и, пробормотав пожелание спокойной ночи, исчезла за дверью. Устала, бедная!
Бекки еще разочек зевнула и совсем как в детстве потерла глаза. Утро вечера мудренее. Да и герцог сейчас, наверное, спит себе сладко, чем она хуже?
***
В мастерской было светло, словно днем. Сияние магических ламп не уступал дневному, на потолке, стенах и столе словно зажглись маленькие солнца. Мерно горели в хрустальных шариках-подвесках, чувствуя присутствие своего создателя.
Вильгельм устало потер виски и отодвинул в сторону чертеж погодной машины. Ночь уже, надо бы дать глазам отдых, а он все сидит за работой, прямо как в юности, когда жажда созидания была сильнее сна и потребностей в пище.
Да…Славные были деньки. Он пропадал в мастерской сутками, махнув рукой на забавы, что привлекали двадцатилетних юношей. Отец гордился без меры. Прочил ему славу великого предка – Железного Герцога, а Вильгельм терпеть не мог сравнения себя с сумасшедшим, который уморил трех жен…
Алые камни браслета сверкнули тремя капельками крови – напоминание о погибших и путь к четвертой, которую предок все же сумел удержать в этой жизни. Силой, разумеется. Железный Герцог во всем предпочитал силу.
Вильгельм задумчиво тронул вязь серебра, и темные лозы слегка шевельнулись, послушные магии рода де Грейсторов. Тонкая вещица – она способна была не только рассказать о состоянии носившей парный браслет, но и помочь избавиться от тягостных мыслей. Поговаривают, к концу жизни Рориалана де Грейстор могла только улыбаться и по первому щелчку раздвигать ноги перед мужем. Впрочем, предка это устраивало вполне.
Да, он добился своей цели – сумел через браслет воздействовать на память. Затирать ненужные тягостные воспоминания, но их было столько, что разум женщины превратился в решето.
Что касается Ребекки… Вильгельм нахмурился, пытаясь отогнать осевшую муть воспоминаний. Куда там!
«Как насчет развода?» - звенело в голове тысячей острых иголочек.
Когда девчонка швырнула ему в лицо это предложение, он едва сдержался, чтобы ударом не опрокинуть стол. А потом в несколько шагов преодолеть разделявшее их расстояние и как следует вправить фее мозги, пытаясь вытравить из хорошенькой головушки дурь.
Бред. Вполне закономерно, что Ребекка хотела сбежать, и ему бы воспользоваться предложением и тем самым избавить себя от хлопот, но какого-то демона нужно было упомянуть про возможность помощи. Теперь вот сиди, проветривай голову над работой, а заодно вспоминай, что прочел в «Трактатах Благочестия» - книге, написанной безумным предком во время очередного приступа «святости».
