Браслет никак не успокаивался, словно предчувствуя, что для него найдется работа, если, конечно, фея соизволит склонить белокурую головку и прошелестеть «да».
- Проклятье, - прошипел сквозь зубы и, небрежно отбросив чертеж на стойку, выбрался из-за стола.
Прошелся туда-сюда, рассматривая макеты прошлых и будущих проектов и остановился у одного, расположенного в нише.
Тронул за шнурок - и портьера скользнула вверх, открывая фигурку.
Печально опустив голову, на веточке из белого дуба сидел его первый и последний провал. Хрупкая куколка, с которой он провозился без малого год. Осыпанные драгоценностями крылышки висели за спиной бесполезным грузом, в провалах глаз ни единой искры жизни, а изящные руки безвольно опирались на тонкие иглы-подставки. Все, вплоть до последнего винтика, он сделал сам. Взял лучшую платину и древесину белого дуба, отмерявшего тысячу лет, просидел над формулой расположения камней три месяца, истратил прорву сил, а что в итоге? Сверкающий сборник пыли, не стоивший его времени…
А стоит ли его Ребекка?
Неприятное чувство грязи вновь дало о себе знать. Возможно, он и не мог похвастать безупречным благородством, но до насилия не опускался. И тем более не собирался использовать ту, кому суждена долгая жизнь, а не крохотный огрызок.
И все же если девушка не захочет помощи, силой действовать опасно – результат будет отвратительный. Искалечить ее память ради собственной совести? Ни за что!
Вильгельм поморщился, как от зубной боли, и вновь вернулся к столу. Хватит ломать голову. Он признал свою вину и попытается все исправить, даже не смотря на лобызания с «другом детства».
Вспышка ярости прошлась по коже волной раскаленных иголок. К гадалке не ходи – стоит распахнуть дверцу, и фея упорхнет в объятья смазливого юнца, который с радостью спляшет на драгоценных крылышках, а после выкинет игрушку в ближайшую канаву. И нужно бы назначит мальчишке дуэль – повод более чем весомый, но... к демонам. Девчонка вольна гробить жизнь как хочет. Он же...
Механический ворон склонил голову, сверкая янтарными глазами. Готов был слушать приказ и нести его к Лидии. Наверняка та успела остыть, и обойдется без лишних визгов, впрочем, всегда можно развернуться и уйти, как он и поступал. Обычно на следующий день его ждала не женщина, а ласковая кошка... Вильгельм протянул руку к металлической подставке, но на полпути замер.
Нет. По крайней мере – не сейчас. Дел по горло, а времени в обрез – часы показывали четыре утра. Мяться и строить догадки не в его планах, так что завтрак сегодня будет ранний.
Глава 15
- Госпожа, госпожа вставайте… Ох, мне…
Осторожная тряска за плечо выдернула из плена мягкой темноты. Бекки недовольно поморщилась, пытаясь вернуть сползшее одеяло. Ей так хорошо спалось! Ну разве это по-людски - будить так?
- М-м-м, Хельга, рано…
Пробормотала, уютнее зарываясь в пушистое облако черноты. Такое мягонькое… теплое… сонное…
- Госпожа!
И голос у Хельги молоденький. Странно, в их дом женщина пришла уже в летах…
- Ох-ох, - сокрушено вздохнула Хельга, - что бы мне… А, вот!
И вдоль пятки протянула щекотка. Бекки взвизгнула и, рванув в сторону, чуть не свалилась с кровати.
- Госпожа!
- Лора!
Их вскрик прозвучал одновременно. Бекки сопела и пыхтела, пытаясь отдышаться, а служанка рассыпалась в извинениях.
- Простите, простите меня, глупую. Я же легонько совсем – вставать пора. Герцог заждался…
Сказала, как водой холодной окатила. Сонная легкость улетучилась, будто не было. Точно, герцог. Со своим странным и страшным предложением.
- Тихо, Лора. Оглушила совсем. Я в порядке, - пробормотала, скидывая ноги с постели. Поежилась, разглядывая темень за окном, и тихонько ахнула, увидев время.
- Шесть утра?! Заждался, значит?
- Истинно так, - пробормотала Лора, быстренько ретируясь к шкафу и вытаскивая оттуда нежно-золотистое платье. И, предупредив ее протестующий возглас, быстренько добавила: – Ваши я почистить велела, где подол истрепался, где пятнышко на рукаве… Да и зачем вам они?
Для того чтобы не пользоваться милостью герцога. К тому же тут не дворец, нет нужды прогибаться под требования общества, а де Грейстору тем более все равно.
- Мне они привычнее.
- Простите, госпожа, - на веснушчатом личике мелькнуло такое искреннее раскаянье, что Бекки тут же сдалась. Ладно, от нее не убудет.
- Ничего, все хорошо… Так в чем причина столь раннего завтрака?
Но служанка лишь равнодушно пожала плечами, очевидно, привычная к таким вот побудкам.
- Наш господин – ранняя пташка. И поздняя тоже. Бывало, дни и ночи напролет в своей мастерской засиживался, заснешь – он там, проснешься – опять там. Только поесть и выбирался… И на утреннюю разминку обязательно…
И, ловко подхватив под локоток, служанка подвела ее к трюмо – наводить утреннюю красоту.
Бекки недовольно морщилась, слушая чириканье Лоры. В мастерской – надо же… А может, у любовницы? Ах, какая жалость, что у той не оказалось богатого приданного.
- … покойный герцог очень сыном гордился – сам-то он Дара оказался лишен, а жить любил на широкую ногу…
Коса ослабла, и белоснежные пряди упали на плечи.
Но на этот раз Бекки не полюбовалась уплотнившимися локонами. Взгляд скользил по комнате, знакомой и все же непривычно чужой. Оно и видно. Убранство замка тянуло на приличную сумму золотых. Одна лестница из белого дуба чего стоит. Впрочем – все равно.
- … род де Грейсторов никогда нищим не был, но все же запасы имеют свойство заканчиваться. Кристоф де Грейстор чуть до продажи замка не дошел. Уже и с королем договорился, отцом нынешнего. А тут у сына Дар проснулся, и какой! Все камешки ему покорны, от силы аж светятся, мигают. Слуги до сих пор шепчутся – играл малыш пятилетний с солдатиками, а они возьми да и пойди строем. Нянька так за сердце и схватилась, а ребенок знай обхохатывается и командует ими как хочет…
Да, командовать – это в характере де Грейстора. А вот чтобы он улыбнуться весело мог или, того больше, смеяться – все равно, что представлять хохочущего дракона. С зубами-кинжалами во всю пасть. Бр-р-р…
- Ох, как быстро волосы отрастают, - воскликнула вдруг Лора. - Госпожа, не желаете самую капельку кончики сровнять? У меня рука легкая…
Бекки даже моргнула от растерянности. Волосы? Да, пожалуй, надо. Так странно - еще недавно почти лысой была, а сейчас локоны упругие и живые. Ушла отрава... Девушка поежилась. До сих пор поверить невозможно.
- Замерзли, госпожа? – тут же отреагировала Лора. – Странно, вроде теплые шарики работают.
- Что работает? – не поняла Бекки.
Лора забавно поморщила курносый носик.
- О-то-пле-ние, госпожа. Теплые шарики мы их зовем. Вон же в стене, по углам. Там рубины вставлены специально, чтобы воздух согревать. Это герцог придумал...
Бекки едва удержалась, чтобы глаза не закатить. Ну кто же еще, как не замечательный де Грейстор! Так вот почему ей мерещились алые искры в темноте. Все оказалось просто – в узор стен вплетались едва заметные выпуклости из такого же камня. И в каждой по рубину.
- Сколько же камней на замок пошло…ради простого отопления.
Лора задорно рассмеялась.
- Десяток всего. Теплые шарики переносят с места на место. Тут ведь мало людей живет… Герцог иные комнаты велел расчистить да под замок закрыть. Зачем они нужны? Кому пыль в глаза пускать? Правда…
Тут Лора осеклась и быстренько отложила щетку. Бекки попыталась сдержаться и не спрашивать, но уголек любопытства, как назло, уже огоньком жег.
- Что - правда? Говори уже, если начала...
Девушка поморщилась. Крепкие ручки так старательно мяли передник, что тот весь складками пошел.
- ...Лора, - строгость в голосе вышла отвратительно. Бекки вздохнула. – Ну, пожалуйста.
Служанка схватила платье и, огладив тонкий шелк, тоже вздохнула.
- Хорошая вы, госпожа. Видит создатель… Правда в том, что была тут одна особа, - звонкий голосок дрогнул от ярости. – Что коготки вострила тут свои порядки навести. И тихонько наводила. Герцог то что, мужчина ведь, многое не замечал, иное за блажь принимал. А нам слугам пристало ли жаловаться? Надеюсь, не вернется…
