Алиса не двинулась – она уже поняла.
«Оставьте ее», сказала Верад, не глядя на суетящихся людей, их мысли, пылающие страхом, и крошечный катер, испуганно гудящий защитным полем. Закрытые глаза ее были обращены в самый центр Бури, и казалось, она слышит ее голоса.
– Оставить?! – крикнула Мэй, в глазах которой появились и ужас, и гнев одновременно.
«Вы мешаете. Мы не сможем с Ним договориться, если вы будете мешать мне»
– Тогда мы должны уходить все вместе! Эту бурю не остановить! Пусть королева умирает, мы переждем…
– Нет! – крикнула Алиса пронзительно. – Не говорите этого! Не говорите! Он слышит!..
Жуткий всплеск ветвящихся молний подтвердил ее слова. Это было прямо как в сказке, но Алиса уже поняла, что сказка кончилась, не успев начаться. Облачко не сплетет сегодня жемчужный узор – на кону стоят вещи, более серьезные и важные, чем жизнь одного или нескольких человек. Взрослые так медленно понимают реальность, потому что не верят в сказки. Алиса не знала, как объяснить все это учительницам – но знала, что если уйти ей, прямой виновнице – гнев Неба обрушится на всех остальных.
– Если не договориться, – закричала она, стараясь перекричать ветер, – буря не успокоится. Это не такая буря. Ее не переждешь! Она пойдет дальше, и придет в город, и пройдет сквозь щиты, и тогда…
Мэй и Кларисса дернулись совершенно синхронно, как будто получили по пощечине.
«Уходите. Уходите быстрее. Вы мешаете мне»
Кларисса глянула на девочку расширенными глазами, и рванулась к катеру. Мэй стояла, как парализованная. Затем она бросилась вперед, с явным намерением схватить Алису и утащить ее.
Мысленный удар Верад перехватил ее на середине прыжка, опрокинул и протащил по земле метров пять в сторону катера. Пророчице было не до церемоний – она единственная из всех знала, чем все это может обернуться. Мэй вскочила и, ведомая чужой волей (движения ее были очень резкие и дерганые) запрыгнула в катер. Секунды спустя он свечкой взмыл в воздух – белое пятно в беснующемся воздухе.
«Возьми Королеву», – приказала Верад, не поворачиваясь. – «Встань передо мной».
Алиса подчинилась. В мыслях у нее была полная пустота и темнота. Единственное, что она теперь понимала и знала с уверенностью: сейчас ее накажут за убийство Королевы, накажут ее одну – за всех охотников и охотниц, а так же за всех детей, что из рогаток или водяных пистолетов стреляли в жемчужниц и другими способами срывали живые цветы. Ей было страшно, она поверила в реальность происходящего, и ветер хлестал ее с ненавистью… Два острых камушка оставили кровоточащие царапины на щеках.
Королева жемчужниц тихо бултыхалась в аквариуме, все такая же паутинчато-тонкая, блекло-серая, пока девочка неуклюже тащила его к ногам Верад.
Встав там, она оказалась немного укрыта от дождя и ветра. Сверху простерлась широкая голова: провидица по-прежнему молча смотрела в грозу. Алиса глубоко вздохнула… и тоже посмотрела туда.
Шторм был потрясающе прекрасен, и ужасен – до дрожи. Черная стена стала угрожающе-материальной, хотя состояла только из ветра и туч. Она приблизилась настолько, что казалась шелковой завесой на расстоянии вытянутой руки. Из глубины трепещущей ткани то тут, то там пробивались тонкие, ослепительно-яркие ветвящиеся линии.
Алиса знала, что таких четко очерченных грозовых фронтов не бывает. Грозовой фронт – это ливень, несущийся вслед за ветром, движущим тучи. И он широкий, на многие километры во все стороны. Здесь все было иначе. На них двигался узкий, сплоченный, клубящийся воздух, напоенный мраком, холодом, беснующимися ветрами и электричеством. Что было внутри у этого шторма, Алиса предсказать не бралась.
– Заградительные щиты сельскохозяйственной колонии «Город Яблок» уничтожены. Поля на плато уничтожены, – пискнув, произнес ее браслет. Вина свалилась на Алису грудой мелькнувших картин; она закрыла уши руками, сжалась.
– Что мне делать?
«Не знаю»
Алиса даже не удивилась.
– У вас нет плана? Вы просто прогнали их, чтобы они выжили? Вы знаете, что Небо будет мстить, когда Королева умрет?
«Да»
– Почему же вы не уходите… Вы же сдаетесь на Его милость… Но Он не будет мил!
«Сдайся, чтобы победить. Одна из древнейших стратагем, запомни ее»
– Сдайте меня, ведь виновата одна я, пусть наказывают меня одну…
«Нет виноватых. Есть жертвы. Я здесь, чтобы жертв стало меньше»
– Тогда… скажите Небу, что мы просим прощения! Что мы хотим ее вернуть…
«Я говорю. Небо не отвечает мне»
– Что оно думает?
«Оно жаждет нашей смерти, всех нас»
– Почему… почему… – ошеломленно прошептала Алиса, пытаясь вместить это, но не в силах, обессилено опускаясь на землю и прижимаясь к черной чешуе.
«Оно спало на протяжении столетий. Ты сорвала Королеву, которая несла в себе споры нового поколения. Споры десятков тысяч родителей, собранные в сердце у одной Королевы, будущей матери. В которой было сосредоточено будущее всей расы. Оказавшись вне кокона, Королева опоздала с принятием решения. Ей нужно было выпить твою влагу и спастись. Она не сделала этого вовремя. Споры начали гибнуть. Жемчужницы-родители повсюду почувствовали гибель своего потомства и боль. Как делали всегда, они отдали боль Небу. Но ее оказалось слишком много. И Небо проснулось»
– И если мы не сумеем спасти Королеву… или договориться с Ним…
«Он убьет всех пришельцев и уничтожит все следы их пребывания на планете. Погибшие дети будут отомщены, и снова наступит покой»
Лишь тут Алиса поняла, что уже минуту безостановочно трясется от страха. Ей отчаянно захотелось, чтобы кто-то большой и сильный сказал – «Не бойся»…
«Бойся» – сказала Верад.
Девочка всхлипнула и вытерла мокрое лицо ладонями, хотя дождь залил его тотчас же, новыми холодными каплями. Минуту Алиса содрогалась, не в силах преодолеть это, и шептала Небу: «Не убивайте нас, не убивайте нас, не убивайте…», зная, что Он ее слышит.
Затем Верад шевельнулась. И в воздухе что-то изменилось. Девочка снова услышала этот неуловимый шепот, и снова не смогу расслышать ни слова – а может, слова просто были на чужом, непонятном языке.
«Я говорю с ней» – сказала Верад как-то напряженно, словно через силу. А потом добавила:
«Вставай»
В голове у Алисы царило опустошение, в теле слабость, в сердце – темнота от сгоревшего пламени, она заставила себя вдохнуть и встать. Чешуя Верад прошелестела – пророчица отступила назад. Она неотрывно смотрела на Королеву, и глаза ее мрачно поблескивали в сумраке дождя.
«Осталось немного», – наконец услышала Алиса. – «Нам нужно, чтобы Небо ответило. Ты должна услышать ее и поговорить с ней, прежде чем Шторм накроет нас»
– Но как?
«Возьми ее в руки»
Алиса упала перед аквариумом на колени, открыла крышку и вынула Королеву из раствора. Паутинки легонько коснулись ее руки, бессильно повисли, такие длинные и тонкие, почти достающие до земли… Королева стала такой невесомо-серой… Ветер выхватил несколько десятков отростков из сгустка развевающихся ниточек; они унеслись в темноту. Алиса почувствовала, как горечь разрывает ее.
«Не умирай…», хотелось сказать ей, но перехватило горло. Шепот жемчужницы, носящийся в воздухе, непонятный и чужой, вдруг весь оказался вокруг них, от начала и до конца; и нити дрогнули.
Верад зашипела, и Алиса поняла, что в следующее действие таглианская пророчица вкладывает много сил. Ветер вырвал еще с десяток нитей – не понимая, что делает, Алиса расстегнула комбинезон, рванула ворот рубашки и приложила жемчужницу к груди, обняв себя руками и упав на траву.
Шепот заполнил голову, руки, все тело, весь Авалон – и стал холодом, дождем и ветром, временем и пространством; как раз в то мгновение, когда Шторм приблизился, закрыв черной стеной всю вселенную, и накатил на них.
Цена ответа
…Сквозь туман светит яркое, горячее солнце. Но ватный покров плотен, и тепло только щекочет, проникая сверху в прохладный уют. Влажно и свежо – циркулирующий воздух несет живительные ароматы, легкие перезвоны, многоцветные пылинки, такие нежные на вкус.
