каким-то даже притворно-сладким голосом.
Что ж, теперь Алистер прекрасно понимал, почему его мать говорила в столь неприветливой манере. Он бы тоже не хотел разговаривать с обладательницей такого голоса. Его воображение тут же начало рисовать невысокую худощавую женщину, одетую в до смешного вычурное платье, обязательно с маленькой сумочкой, в которую мог поместиться только носовой платок, и, конечно же, с маленькой шляпкой-котелком на голове. Он считал, что у этой женщины непременно должны быть светлые волосы, уложенные в идеальные волны. На секунду Алистеру даже захотелось отодвинуть штору в сторону, чтобы проверить, насколько его фантазия и реальность были похожи, но шанс быть раскрытым заставил его отказаться от этой идеи, довольствуясь лишь тошнотворным голосом гостьи.
— О Терре? — голос матери словно заледенел, а у мальчика по спине побежали мурашки.
— Разве не очевидно? Или вы приютили у себя кого-то ещё?
— И что же ты хочешь о ней узнать? — из голоса матери пропали нотки недовольства, но вот чего в нём стало больше, так это подчёркнутого холода.
Алистер мог даже поспорить на то, что в этот момент Мадам Рудбриг слегка вскинула свои тонкие брови и направила леденящий взор на гостью.
— Нечего так на меня смотреть. Думала, я не узнаю? Все полагали, что девочка погибла год назад вместе с родителями в том пожаре… и — вот уж совпадение — примерно в это же время у тебя неожиданно появляется маленькая иждивенка, — из-за этих слов Алистер ощутил, как начинает закипать от злости. Эта женщина не имела права называть Терру иждивенкой. Терра была частью их семьи. Её лучшей частью. — Мило, конечно, что вы взяли девочку на попечение, вот только непонятно, зачем это скрывать?
— Потому что она обычный ребёнок, который заслуживает нормального детства, — выдохнула Мадам Рудбриг. За время тирады гостьи она успела взять себя в руки и холодности в голосе явно поубавилось. Прозвучавшие ранее слова на его мать, в отличие от самого Алистера, никак не повлияли, и она говорила так безразлично, что создавалось впечатление, будто беседа её утомила.
— Обычный ребёнок? — чуть ли не взвизгнула гостья.
— Джослин, не смей повышать голос в моём доме! — мать будто с силой нажимала на каждое слово, произнося его.
— Она — последняя Грабс!
— И что с того? Повторю ещё раз: она. обычный. ребёнок.
Алистер не мог понять, о чём говорили женщины. Для него их диалог был похож на бред сумасшедшего. Взрослые люди серьёзно спорили, была ли пятилетняя девочка обычным ребёнком. Алистеру даже начало казаться, что таким образом мать с гостьей пытались зашифровать истинный смысл диалога, как в тех шпионских детективах, которые он любил читать по вечерам.
— Маргарет, не неси чепухи. Последняя Грабс априори не может быть обычным ребёнком, — голос гостьи слегка дрожал.
— А вот получается, что может… — Мадам Рудбриг сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить: — Ей уже пять, и у неё совершенно точно нет никаких способностей. Весь этот год я наблюдала за ней, думая, что проявится хоть что-то, но нет — девочка абсолютно пуста.
— Не может такого быть… — шокировано протянула женщина. — Грабс — сильнейшие ведьмы, которым не нужны артефакты, чтобы творить… Её отец… И ты хочешь сказать, что последняя живая наследница этой поистине великой силы вот так просто рождена без каких-либо способностей? Совсем ничего?
— Послушай меня внимательно, Джослин. Если бы у девочки были способности, я бы позаботилась об этом. Нашла бы тех, кто смог бы её обучить. Но никаких сил у неё нет! Или ты думаешь, что смерть родителей — недостаточно фатальное событие, чтобы способности пробудились? Может, это даже хорошо, что их нет. Проживёт дольше. Обычной нормальной жизнью. Грабс были проклятыми ведьмами — их сила никакой не дар, которым ты так восхищаешься. Это тяжкое бремя. Их сила убивает изнутри, так что это даже хорошо, что девочка родилась без способностей… Вероятнее всего, так она сможет прожить хотя бы чуть дольше своих предшественниц.
Алистер не мог поверить собственным ушам. Ведьмы, магия, артефакты. Смерть. И в эпицентре всей этой неразберихи стояла маленькая хрупкая Терра Грабс. Насколько абсурдным казался Алистеру этот разговор, настолько же он был уверен в том, что всё, о чём говорили его мать со своей гостьей, было правдой. Ведь Мадам Маргарет Рудбриг не бросала слов на ветер и никогда не сотрясала воздух бессмысленными небылицами. Кто угодно, но не она.
— Я просто не могу в это поверить! Позволь мне увидеть девочку и удостовериться самой…
— И как ты собралась это сделать? — перебила её Мадам Рудбриг. — Напугаешь до чёртиков пятилетнего ребёнка? Чтоб она заикой на всю жизнь осталась? На её долю и так уже достаточно выпало, прекрати нести чушь!
— Маргарет, ты преувеличиваешь. Не делай из меня такого уж монстра, я всего лишь хочу взглянуть на неё, — женщина стала ещё более приторной, пытаясь умаслить его мать, в то время как сам Алистер надеялся, что из уст матери прозвучит отказ.
— Мой ответ — нет, Джослин, — Алистер выдохнул от облегчения. — Если на этом всё, я думаю, тебе стоит уйти. Дворецкий за дверью, он проводит тебя к выходу.
— Маргарет, — возмущённо протянула женщина.
— Не заставляй меня повторять и не унижайся — лучше уйти самой, чем быть выставленной за дверь, — сухо ответила Мадам Рудбриг.
— Будь по-твоему, — с какой-то затаённой обидой ответила Джослин.
Алистер в очередной раз услышал шаркающие шаги гостьи, после чего комната сотряслась от удара двери. Мальчик чуть не подпрыгнул на месте от неожиданности. В их доме такое было не принято.
А затем произошло то, что повергло его в ужас.
— Алистер Рудбриг, немедленно выйди из-за шкафа, — голос матери пронёсся по комнате, заставив волосы на затылке встать дыбом.
Трепеща от ужаса, он отодвинул портьеру в сторону и встретился взглядом с матерью. К его огромному удивлению и облегчению, она смотрела на него равнодушно. Но, когда секундой позже на её лице проступила лёгкая полуулыбка, которая обычно не предвещала ничего хорошего, мальчик насторожился и неуверенно вышел из своего укрытия.
Он никак не мог понять, каким образом мать узнала, что он спрятался за шкафом, ведь он старался не подавать ни малейших признаков своего присутствия.
— Я не хотел подслушивать…
— Не ври, — холодно осадила его мать.
— Мы с Террой играем в прятки, — попробовал ещё раз Алистер, переминаясь с ноги на ногу. — Я спрятался там до того, как вы пришли…
— Это и так понятно. Садись, — Мадам Рудбриг взглядом указала на кресло рядом с ней, и Алистер, подойдя ближе, сел в него.
— Мам…
— То, что ты слышал, —
