— Не могу. — Я убрала руку с его ширинки и шагнула назад. — Когда ты появился, я как раз собиралась поужинать.
Коул поджал губы и требовательно спросил:
— Ты не одна?
Могла бы пояснить, что речь шла всего лишь о лазанье, но этот друид и так позволял себе слишком много.
— Я суккуба, — небрежно обронила я. — Мы никогда не бываем одни. Вопрос питания.
Коул остался внизу и не пытался меня остановить, но я вбежала в квартиру, точно за мной гнались по пятам. Или же я убегала от самой себя?
— Лорел, а где хлеб?
Вопрос Гилберта заставил меня нервно захихикать.
— Не продали.
— Кошелек забыла, что ли?
— Почти. Пойдем есть, а то скоро выходить.
Гилберт внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал.
Мистер Вольф опоздал на полчаса. Внешне он производил впечатление человека крайне пунктуального, даже педантичного, так что я начала опасаться, что он попросту передумал. Пока я металась по гостиной, Гилберт успел помыть посуду и вытереть со стола. В последнее время он убирался на моей кухне чаще меня.
Сигнал домофона прозвучал подобно раскату грома. Я рванула в коридор, но Гилберт оказался быстрее.
— Хорошо. Уже спускаемся, — сообщил он и, повесив трубку, повернулся ко мне: — Лорел, спокойнее. Выглядишь как горе-дизайнер, собирающийся кинуть заказчика.
— Как это? — опешила я.
— Нервно. А когда человек нервничает, начинаешь подозревать его в чем угодно. Например, в непрофессионализме.
Крутым профи меня было назвать сложно, но я чувствовала интерьер и — что еще важнее — могла настроиться на заказчика и с лету понять, что от меня требуется. Миранда утверждала, что со мной очень легко работать. Если Гилберту не терпелось поснимать в замке, то я действительно хотела заполучить заказ и проверить, чего бы я стоила без присмотра хозяйки салона.
Мне уже доводилось летать на частных вертолетах, но по комфорту они не могли сравниться с самолетом. А после того как в кабину загрузили наши вещи, стало совсем тесно. В любом случае лучше уж так, чем добираться с пересадками: трястись на поезде, а потом уговаривать местных подбросить к замку.
Я отвернулась к иллюминатору. Изучающий взгляд мистера Вольфа нервировал. Как женщина я его не интересовала, тут было что-то другое, но от этого не менее личное.
— Лорел, держи. — Гилберт протянул мне плед.
— Поухаживаешь? — капризно надула губы я.
Парень усмехнулся и, встав со своего места, начал меня укутывать. С ним можно было вести себя как с подружкой. Я совершенно не опасалась за сердечный покой Гилберта, им владела одна большая страсть — любовь к фотографии. А сильные эмоции — самая лучшая защита от чар суккубы.
Под пледом сразу стало уютнее и теплее, и если закрыть глаза, то получалось представить, что я все еще дома. К примеру, в любимом кресле, над головой — абажур, на коленях — корзина для рукоделия. Давно собиралась сделать зимний тканевый букет из роз, но сначала следовало вырезать уйму лепестков. Творческий процесс никогда меня не тяготил, не важно, сколько времени уходило на завершение работы, предвосхищение результата придавало сил.
Будет здорово, если мне удастся оформить и вазу для тканевого букета. Принесу композицию в студию Гилберта и поснимаю на фоне камина. Или сама с ней пофотографируюсь. Только сначала надо найти джемпер подходящей расцветки. Такой же мягкий и уютный, как выданный плед…
* * *
Замок Дол-Аллен встретил нас яркой иллюминацией. Внешняя подсветка окутывала темный камень золотистым покровом тайны. Я бы обязательно насладилась дизайнерским решением, если бы могла твердо стоять на ногах. Ветер дул такой, что того и гляди унесет в небеса. Гилберт прикололся и предложил мне раскрыть зонтик, мол, получились бы улетные снимки.
Зонтик я также прихватила, но за ним надо было лезть в саквояж, который еще не достали из вертолета. Услышав мое ворчание, мистер Вольф заверил, что вещи выгрузят и доставят в гостевые комнаты. Нам же предлагалось пройти в замок по мосту, соединяющему остров с берегом.
— Ничего! Могло быть и хуже, — бодро заявила я, кутаясь в шарф. — Могли и на телеге через холмы добираться.
— Скажешь тоже. Машину бы арендовали.
— Если бы кто-то захотел нам ее доверить. Сомневаюсь, что в этих краях есть пункт проката.
Гилберт потопал по краю моста и также выдал порцию оптимизма:
— Зато еще не похолодало.
— По-твоему, сейчас не холодно?
— Я же предупреждал, чтобы ты взяла теплые вещи.
— Я и взяла, — пробормотала я, подтягивая шарф к самому носу.
— Замерзнешь ночью — зови в гости.
— Так ты же не один явишься, а с камерой. Знал бы ты, как меня достала твоя вспышка.
— Терпи, красотка, я еще сделаю из тебя модель.
— Больно надо, — буркнула я.
Возможность очутиться на страницах глянца ни капли не привлекала. В последнее время меня так и тянуло к домашнему уюту. Вероятно, внутри этот замок не так уж и плох. Посижу у разожженного камина, наслажусь атмосферой, а по возвращении в Лондон замахнусь на новые дизайнерские решения.
Мост закончился неожиданно быстро. Я даже не успела полюбоваться видом ночного озера, зато слегка согрелась. Пройдя под высокой аркой, застыла в недоумении — двор был залит самым обычным асфальтом.
— А где брусчатка? — растерянно пробормотала я.
Мистер Вольф невозмутимо притопнул.
— Вот прямо в асфальт и закатали? — оживился Гилберт.
— Следуйте за мной, — сухо обронил мужчина и принялся подниматься по лестнице.
— Гил, смотри, это же обычный замок.
— И камера видеонаблюдения мигает, — шепотом добавил парень.
— Куда мы попали и где наши вещи? — пробормотала я.
Вопросы были скорее риторическими, но мистер Вольф обернулся и надменно произнес:
— Я уже упоминал, что вещи доставят в ваши комнаты.
Кем бы ни был владелец замка Дол-Аллен, он не был достоин этого места. Да урод просто угробил его! Вытравил душу, вырезал сердце и нашинковал современной электроникой!
Вместо дворецкого нас встретил новомодный робот с сенсорным экраном на груди. Пока я подбирала челюсть с пола, Гилберт забрал у меня плащ и вручил механическому помощнику. Я же ошарашенно крутила головой, замечая новые следы вандализма: от люстры в стиле хай-тек до современных скульптур с подсветкой.
— Скажи мне, что я сплю и вижу кошмар, — пролепетала я.
— Если вы желаете вздремнуть перед ужином, вас проводят в гостевые комнаты, — донеслось из-за спины невозмутимое.
