— Тут, если тебе так интересно, скрещены сразу несколько 'тупиков'. По сути это плоский кинескоп плюс цифровая развёртка от технологии жидких кристаллов. Да, вместо нити накала и вакуума там используется ионно-обменная жидкость. Минусом данной технологии является низкая скорость регенерации изображения, для телевизора она не пойдёт, движения расплываться будут, а вот для мониторов компьютеров — самый раз. В перспективе можно сделать и цветной экран, но пока это слишком сложно и потребует много оперативной памяти. Прикинь, тут разрешение экрана 1400 на 1050 пикселей да при 256 градациях серого.
— Ого, — я прикинул в уме необходимое количество активных элементов для такой конструкции и изумился, — вы тут совершили натуральный технологический прорыв, это ведь и для нашего времени круто будет. Да и зачем тут такое разрешение непонятно.
— Разрешение нужно для чертежей, если ты ещё сам не понял, тут, кстати, ещё есть световое перо, — он достал сзади монитора небольшую ручку на проводе, — правда, у нас для него пока не готова программная часть, так что оно не работает. Зато потом можно будет пользоваться этим монитором как чертёжным планшетом, на это он изначально и рассчитывался. А что касается прорыва… — тут, извини, пока всё не так хорошо, как ты думаешь. Здесь каждый пиксель — это ещё и глючная аналоговая ячейка памяти, так что пока губу особо не раскатывай. Макросхема, конечно, могучая получилась, но это, считай, наш нынешний предел, что-то лучше не скоро появится.
— И много вы таких 'изделий' успели наделать?
— Пока всего два, брака много выходит, приходится переделывать. Один вот тебе решили временно отдать, порадовать так, сказать. Клавиш, зато, для всех хватит, ну а тот мониторчик, что ты у меня раньше видел, мы сильно улучшили и в мелкую серию запустили. Так что у нас тут сейчас происходит активная компьютеризация всей деревни. Разве что компьютер один на всех.
— И как долго приходится ждать своей очереди на процессорное время? Или для меня сделан исключительный приоритет, чтобы пустить пыль в глаза?
— Не ершись, Сергеич, решили мы эту проблему ещё на стадии разработки архитектуры ЭВМ. Ты помнишь архитектуру ЕС-ки и СМ-ки?
— Помню-помню, такое технологическое 'достижение' хрен забудешь.
— Так вот, в отличие от них, у нас нет одного общего универсального процессора. Вместо этого есть целых три класса разных процессоров с разной архитектурой связанных в общую кластерную сеть. Большей частью это обслуживающие пользовательские интерфейсы процессоры, они пока восьмиразрядные, но при необходимости несколько штук могут объединяться вместе с увеличением разрядности. Их уже 16 штук стоит, будет ещё больше, но пока хватает. У этих процессоров очень мало своей локальной оперативной памяти, за ней они по необходимости обращаются к другим процессорам. Затем как раз идут процессоры, обслуживающие оперативную память, накопители данных и вообще всю внутреннюю систему обмена информации. Вот они уже 32 разрядные, но с достаточно ограниченной системой команд. Их всего два. У них упор сделан на потоковые операции ввода-вывода, защиту данных и распределение очередей запросов. А завершает нашу конструкцию набор специализированных вычислителей, в задачу которых входят основные расчетные операции. И за их временем действительно выстраивается очередь, ибо их реально мало и на всех 'умников' не хватает. Пока расчетов тут у нас немного ведётся, вроде как тоже хватает, а потом их мощности мы постепенно нарастим. Вот для работы с текстами особо много не требуется, хотя и тут мы извернулись на уровне программной части. Для каждого пользователя не запускается отдельная программа-редактор, а просто выделяется часть одной общей. Вернее не одной, тут, к сожалению, приходится учитывать относительно больше количество аппаратных сбоев всего компьютера, поэтому все оперативные программы в процессе работы условно дублируются. Жалко памяти маловато, да и накопители слишком примитивны. Так что в очереди постоять иногда приходится, тут уж ничего не поделаешь. Отрадно лишь то, что наш здешний вычислительный комплекс многократно превосходит все вместе взятые ЭВМ этого мира. Главное опять же — это архитектура вычислительной системы. Мощности можно наращивать постепенно, без остановок компьютера, просто подключая дополнительные блоки и запуская их в работу. Ещё предстоит решить много проблем с программным обеспечением, готовое из нашего времени напрямую не подходит, хотя мы на это поначалу рассчитывали, даже если есть исходные коды проще с нуля всё написать. Вот такие у нас дела…
— Серьёзно вы тут поработали, ребята, я просто поражаюсь. Даже странно, почему у нас там о таких ваших талантах я не догадывался. И ещё более странно то, что подобную архитектуру в нашем времени не применяют. А ведь, как я посмотрю, она весьма перспективна. Почему так, а?
— Эх…, — в разговор снова вступил Николай, тут ведь опять политика отметилась. Именно такая, вернее — похожая архитектура как раз и развивалась в СССР поначалу, когда всё сами делали.
— А потом что изменилось?
— Потом с самого верха пришел указ — копировать только западные образцы. И на уровне микросхем и на уровне программной части. Типа так мы по идее должны были сэкономить кучу народных денег. А что в итоге? Практически полное отставание без каких-либо особых перспектив это исправить. Если честно, у меня есть мнение о том, что такой указ был не просто дурной инициативой, а целенаправленной стратегической диверсией.
— Хорошо, с этим понятно. Но западные компьютеры-то, почему именно такие, они что, не видели всех перспектив?
— Сложно сказать уверенно, — Николай поморщился, что-то про себя обдумывая, — скорее всего это является следствием их патентной системы и общей закрытости разработок ЭВМ. Параллельную открытую архитектуру сложно патентовать из-за её большой изменчивости. Сложно создать устоявшуюся архитектуру, которую легко переложить на отдельные чёткие патенты. Ну и плюс, что разные фирмы-производители микросхем жестко конкурировали друг с другом, выпуская законченные по архитектуре сложные микросхемы, которые тоже патентовались. Вот это, как мне думается, и предопределило развитее компьютеров в нашем времени.
В этот момент в комнату зашла моя жена и очень грозно оглядела наше собрание. Даже мне было понятно, что за этим последует. Народ стал спешно собираться, оставляя нас наедине друг с другом.
— Сергеич, ты это, прочитай все материалы по нашим предложениям до встречи с Хрущёвым, — сказал на прощание Антон, выходя последним из комнаты и закрывая за собой дверь.
