Ну и плевать.
- Пошли, - решился он. - Твои товарищи не будут против, если я позову своих друзей из Академии?
- Зови, - ничуть не удивился Альбатрос. - В конце концов, чем больше людей, тем веселее праздновать. Кстати, до ночи еще далеко - может, сперва выпьем по кружке эшарета?..
- Не хочу.
- Ну и дурак. Любую неприятность нужно сперва запить, а уж потом обдумывать. Если, конечно, после пары-тройки кружек не окажется, что она вообще того не стоит.
- Я не сказал, что у меня какие-нибудь неприятности.
Нойе негромко хмыкнул.
- Знаешь, в чем твоя главная беда?
- В слишком назойливых друзьях, - мрачно ответил Крикс. Но Альбатроса было не так-то легко пронять.
- Неправда, в том, что ты считаешь всех вокруг непроходимыми дураками. Я ведь знаю, что ты собирался идти к Лейде. Если бы вы не поссорились, то ты остался бы там до утра. Выходит, вы поссорились, причем так сильно, что вместо того, чтобы пойти к себе, ты, как ошпаренный, нарезаешь круги по городу. Ведь так?..
- Мы не поссорились. Мы просто разошлись. Она сказала, что не хочет больше меня видеть.
- Фью! - легкомысленно присвистнул Нойе. - Знаешь, сколько раз мне это говорили?.. А потом все снова возвращалась на круги своя.
Крикс покачал головой.
- Ты плохо знаешь Лейду.
- А ты плохо знаешь женщин вообще. Конечно, если ты упрешься рогом и решишь, что дело уже не поправить - так оно и будет. Но если будешь вести себя по-умному - у вас все сладится.
Голос островитянина звучал до странности уверенно.
Оруженосец коадъютора подозревал, что под разумным поведением Нойе подразумевает совсем не то, что вкладывал в это понятие сам Рикс. Опыт у Альбатроса в самом деле был немалый, но едва ли применимый в данном случае. И тем не менее, слова островитянина подействовали на него успокоительно. Может быть, в самом деле стоит попытаться все исправить?.. Лейда его не разлюбила - это он знал точно. Значит, положение не так уж безнадежно. Им обоим просто нужно время… Время и терпение, которого ему так не хватало раньше.
- Ладно уж. Давай вернемся к Слепню и выпьем по кружке эшарета. Но только по одной. Сегодня ночью так и так придется много пить.
Носилки здорово тряхнуло, и Хорн, не ожидающий толчка, упал на затканные золотом подушки. Первая мысль оторванного от смутно-приятных размышлений Юлиуса была о выбоинах в мостовой или о крысе, испугавшей лошадей - к концу войны на улицах столицы порой можно было видеть обнаглевших бурых тварей, мельтешивших под ногами прямо среди бела дня. Но когда через полупрозрачные занавеси портшеза стали видны пятна факелов, и снаружи донесся разноголосый шум, до изумленного советника дошло, что крысы и неровная дорога были ни при чем. Носилки остановили люди.
- Распрягайте! - донеслось снаружи. Голос говорившего звенел от злой веселости, позволяющей предположить в его хозяине самозабвенного авантюриста.
Разбойники?.. Да нет, не может быть. Отсюда ведь рукой подать до Старого моста. Здесь в любой момент может появиться городской патруль, а то и припозднившиеся рыцари из Ордена. Если это действительно разбойники, то у них определенно были не все дома.
Кучер Юлиуса тоже, видимо, вспомнил о штаб-квартире Ордена, поскольку заорал:
- Стажа!! Стра…
Крик оборвался, и Юлиус вздрогнул. Он был человеком по натуре мирным, и на героические глупости его никогда раньше не тянуло. Но и прятаться за занавесками, когда снаружи убивают преданных ему людей, Юлиус Хорн не мог. Нащупав рукоять кинжала, он одернул полог - и увидел, что грабители успели окружить его портшез плотным кольцом. Ему почудилось, что их по меньшей мере два десятка, но, пожалуй, в темноте несложно было ошибиться, а у страха, как известно, глаза велики. Все нападавшие скрывали свои лица - каждый носил берестяную маску вроде тех, которыми от века пользовались воры и разбойники с большой дороги. Лица грабители вычернили сажей, так что глаза походили на черные провалы. К своему большому облечению, Юлиус обнаружи, что и кучер, и сидевший рядом с ним слуга были все еще живы. На связанном кучере сидел верхом кто-то из нападающих.
Это не ограбление, внезапно понял Хорн со смесью облегчения и досады. Это просто Огневик. Точнее, Волчья ночь.
- Послушайте, кто бы вы ни были, вы совершаете серьезную ошибку, - сказал он ближайшему к носилкам человеку. - Я Юлиус Хорн, член городского Капитула и распорядитель городской казны.
Но на человека в маске это предостережение не оказало никакого действия.
- Рад с вами познакомиться, советник. Но, по правде говоря, вы совершаете ужасную ошибку, разъезжая в Волчью ночь в сопровождении всего двух слуг.
Ответом на эту реплику послужил дружный хохот прочих "фэйов". Юлиус плотно сжал губы. Ничего, посмотрим, как вы посмеетесь, когда здесь появится патруль. А пока можно и поговорить. Голос его собеседника был тем же самым, что за минуту до этого приказал выпрячь из носилок лошадей. Сквозь прорези деревянной маски были хорошо видны блестящие, зеленоватые глаза грабителя. Взгляд юноши был полон мрачного веселья. От него советнику стало не по себе. Он вдруг подумал, что Волчья ночь отнюдь не исключает ограбления - даже совсем наоборот.
- Чего вы хотите?.. Мои деньги? Лошадей? Берите и проваливайте, - произнес советник значительно тверже, чем сам ожидал.
- Прежде всего, отдайте ваш кинжал, - не реагируя на предложение проваливать, сказал зеленоглазый. И решительно протянул руку к оружию Юлиуса. Не ожидавший ничего подобного советник дернулся от неожиданности и ударил. Узкое лезвие кинжала бесполезно рассекло воздух, а вот руку Хорна тут же крепко стиснули чужие пальцы. Юлиус ничуть не огорчился, что его удар не достиг цели - он не собирался пускать в ход кинжал, просто среагировал на неожиданное и слишком резкое движение замаскированного. Только теперь советник понял, как сильно его пугал этот человек. Он походил на молодого волка, вышедшего на охоту.
И еще эти зеленоватые глаза…
- Я сказал, "отдайте ваш кинжал", а не "попробуйте пырнуть меня под ребра", - рассмеялся незнакомец. - Неужели я так сильно напугал ваc, что со страху вы решили меня заколоть?..
Хорн прикусил язык, чтобы не дать себе в порыве раздражения сказать какую-нибудь глупость. Судя по всему, его собеседник был еще довольно молод. Потерять лицо перед таким щенком было бы совершенно непростительно.
- Не трусьте, господин советник. Я вас убивать не собираюсь, - с оскорбительной насмешкой в голосе заверил юноша.
- Довольно странно слышать рассуждения о трусости от человека, прячущего свое лицо под маской, - сухо заметил Хорн.
