ты думаешь. И ты должен принять другое решение, которое тебе не понравится. Вернешь ли ты то, что принадлежит тебе?
- Я должен? - теперь голос был невыразимо усталым. - Разве я недостаточно заплатил?
- Заплатил, - сказал Венсит. - Но еще недостаточно для победы.
- Победа, - с горечью произнес голос. - Мы очень сильно заботились о победе, не так ли?
- Да, мы это сделали.
- И ты все еще любишь, не так ли, мой друг? Ты - сидящий там со своими горящими глазами - ты достаточно заботлив, чтобы платить, платить и платить, не так ли?
- Да, я знаю, - просто сказал Венсит. - Кто-то должен.
- Тогда, полагаю, мне тоже должно быть не все равно. Но я не хочу этого, Венсит. О, как я не хочу это делать!
- Я знаю. - Венсит нежно коснулся рыжих волос. - Я знаю - лучше, чем кто-либо другой. Но ты не будешь одинок, и вместе с обидой и страданием придет любовь. Я клянусь в этом, сир.
Расслабленное лицо Кенходэна скривилось от титула, который дал ему Венсит, и голова на коленях волшебника дернулась.
- Я сделаю то, что должен, Венсит, но у меня не будет трона! Избавь меня хотя бы от этого. Все, чего я когда-либо хотел, - это арфа и кто-нибудь, кто услышал бы, как я играю.
- Я знаю... мой друг, - очень тихо сказал Венсит. - И если ты так хочешь, то так и будет. И все же есть вещи, которые нужно сделать и которые можешь сделать только ты.
- Если я должен, то должен, - сказал голос не-Кенходэна, - но никаких тронов! Я заплачу столько, сколько ты от меня потребуешь, но ты должен пообещать мне это. Больше никаких тронов, никаких династий. Неужели я столько не заработал, Венсит?
- Да, - мягко сказал ему волшебник, - и я обещаю то, о чем ты просишь.
- Спасибо, - пробормотал голос. - Я действительно мог бы умереть за это. - Затем лицо заострилось, хотя и стало более отдаленным. - Он не знает, не так ли?
- Нет, милорд. Пока нет.
- Хорошо, - сказал голос, теперь едва слышный, - но я получу от тебя еще одно обещание, Повелитель Рума.
- Милорд?
- Позволь ему жить - не мне. Он... более чистый человек, чем я когда-либо смогу быть снова. Позволь ему завоевать меня, а не быть завоеванным мной.
- Все будет так, как ты пожелаешь, - прошептал Венсит, и одинокая слеза скатилась по его древней щеке.
- Спасибо, - голос был призрачным. - Он заслуживает того, чтобы жить...
- Прощайте, милорд, - прошептал Венсит еще тише, когда голос исчез, а зеленые глаза закрылись. Но эти глаза были закрыты лишь на мгновение. Затем они снова открылись, и они снова принадлежали Кенходэну, пристально смотревшему на волшебника.
- Венсит?
Его голос не был омрачен странным тембром.
- Да, Кенходэн. - Волшебник встал, без усилий подняв его. - Прости меня. Я подстрекал тебя намеренно - я должен был сделать это, чтобы ты пережил демона.
- Ты знал, - удивленно сказал Кенходэн. - Ты знал, что это за заклинание.
- Знал. Не спрашивай как, но однажды ты услышишь, как я узнал.
- Всегда "однажды", да? - Кенходэн слабо рассмеялся и похлопал волшебника по плечу. - Почему-то это меня больше не беспокоит.
- Я знаю. - Венсит коротко обнял его, затем отступил назад. - И в то же время, думаю, я сказал пограничнице, что мы найдем тебе где-нибудь другой клинок, и, похоже, я был прав. Ты приобрел меч королевского происхождения, мой друг! Смотри.
Кенходэн впервые посмотрел на клинок, который все еще держал в руке, увидел зеркально блестящую сталь и почувствовал гул силы. Это обожгло его насквозь, как если бы оружие было выковано из огня и света, а не из стали, и рубиновое навершие грифона смотрело на него гордыми, отстраненными глазами из вставленного золота.
- Томанак, - прошептал он. - Это... красиво.
- Это так, - мягко согласился Венсит, - и только один человек может носить этот клинок: ты. - Кенходэн тяжело сглотнул, снова подняв глаза на лицо Венсита, и волшебник спокойно продолжил. - В последний раз его нес Торен Меченосец в битве Утраченной надежды. То, что ты держишь, - это императорский клинок дома Оттовар. Я все еще не осмеливаюсь объяснить тебе все, но я скажу тебе вот что: тебе никогда не нужно испытывать стыд за свое прошлое, и в твоих жилах течет кровь Оттовара Великого и Гвиниты Мудрой.
- Ты шутишь! - Кенходэн ахнул, его глаза расширились. - Дом Оттовар умер тринадцать столетий назад!
- Так и было задумано. Так что я позволил этому стать забытым. Но этот Дом живет... и здесь, и в Контоваре. То, что началось как битва между оттоварцами, может закончиться только таким же образом, Кенходэн. Темные Лорды собирают власть в Хакроманти. Скоро они обратятся к Норфрессе, потому что я старик, даже для дикого волшебника, и они это знают. Моя сила достигла пика и начала снижаться. Когда они будут уверены в этом, когда они будут уверены, что это зашло достаточно далеко, они нанесут удар. Ты и этот меч - и еще один, которого я ждал до сих пор, - наша единственная надежда.
- Нет, - прошептал Кенходэн. - Нет!
- Да. - Венсит был полон сострадания, но непреклонен. - Ты из Дома, воспитанного для этой битвы. У тебя не больше выбора, чем у меня... и ты это знаешь.
- Венсит, - Кенходэн коснулся руки волшебника, в то время как меч гудел в его другой руке, - я не равен таким, как этот! Ты волшебник - возможно, ты сможешь это вынести. Но я... только я. Я не могу этого сделать!
- Ты можешь и ты должен. Волшебство - это не то, что заставляет человека терпеть. Это даже не очень хорошая основа для выбора.
- Выбор? - Кенходэн неуверенно рассмеялся. - Ты только что сказал, что у меня его нет!
- У каждого человека есть выбор. Ты можешь убить себя этим мечом или взять его с собой в бой. Ты можешь бежать. Возможно, ты даже сможешь спрятаться... но только ценой осознания того, что ты сделал. Зная, кого ты бросил. - Рука волшебника была нежной, когда он
