А Виктор Александрович тем временем только вошёл во вкус:
− Да лучше бы сгорело это дерево, из которого сделали бумагу, которая пошла на диплом врача, который написал, что ты годен к службе!
На то, чтобы осознать этот оборот, Игорю потребовалось несколько долгих секунд. Нет, как бы плохо он не стрелял, он явно не заслуживал таких уничижительных замечаний. А это могло значить только две вещи: либо преподаватель по стрельбе был сумасшедшим, либо своим поведением старался чего-то добиться. Например, резкой, может, даже агрессивной реакции неумелого ученика.
Зачем ему это было нужно, Игорь не знал, но и достичь желаемого он тренеру позволять не собирался.
Удивительно, но это сработало: увидев, что насмешки не приносят никакого результата, Виктор Александрович успокоился и перестал осыпать Игоря едкими замечаниями. Более того, когда занятие закончилось, он сказал Игорю задержаться. Вряд ли он хотел продолжить упражняться в острословии; без зрителей в виде остальных подопечных это было попросту неинтересно.
− Твои навыки стрельбы ни на что не годятся, − Виктор Александрович, похоже, его мыслей не разделял.
Остальные сотрудники отдела вышли из тира. Лишь Юля обернулась, взглядом приободрив Игоря, и показала ему большой палец. Игорь не смог сдержать улыбку; неловкая поддержка оказалась неожиданно приятной.
Виктор Александрович словно о нём забыл; развернувшись, он спокойно отошёл к правой стене, туда, куда после стрельбы складывали использованные мишени. Отобрав несколько по одному ему понятному принципу, преподаватель по стрельбе повернулся к Игорю.
− В эту мишень, − тоном ментора начал Виктор Александрович, − стрелял Ревлоев Артур. Звёзд с неба парень, конечно, не хватает, но в целом — вполне неплохой результат. Из двадцати выстрелов он выбил сто восемьдесят три очка. Что особенно важно − все пули поразили цель.
Отбросив мишень в сторону, преподаватель продемонстрировал следующую:
− Юлия Накеева, та самая, что показала тебе большой палец, хотя стоило бы — средний, − преподаватель хмыкнул, обводя пальцем небольшой круг в центре мишени. Отверстия располагались так близко, что иногда не сразу получалось угадать, были они проделаны одной пулей или несколькими, прошедшими рядом. — Сто девяносто шесть очков. Отличная кучность стрельбы. О таком тебе можно только мечтать.
«Он что, сказал мне остаться, чтобы убеждать меня в моей никчёмности?» − подумал Игорь, внешне сохраняя невозмутимый вид. Виктор Александрович тем временем поднял с пола третью мишень: существенный разброс отверстий в мишени был далёк от филигранных выстрелов Юли, однако и на эту мишень преподаватель показал ему с гордостью. С таким выражением лица школьный учитель мог бы хвалить не самого талантливого ученика за прилежность:
− Глеб Прилепин. Никакой кучностью тут, конечно, и не пахнет. И тем не менее — сто сорок девять очков! Довольно неплохой результат, как считаешь? А знаешь, почему он такой?
− Нет, не знаю, − поняв, что покрытый шрамами мужчина ждёт ответа, ровно произнёс Игорь.
− Никакого секрета тут нет, − продолжая удерживать показанную мишень одной рукой, второй Виктор Александрович поднял последнюю, четвёртую мишень. В левом нижнем углу которой стыдливо притаились два крохотных отверстия. — Назови мне одно… Нет, восемнадцать отличий между мишенями.
Не сдержавшись, Игорь досадливо поморщился:
− Количество отверстий от пуль?
− Именно! — вскричал преподаватель, воодушевлённо потрясая мишенями в воздухе. — Кучность — это прекрасно, попадать в десятку — тоже замечательно, однако основополагающим фактором удачной стрельбы является не это! В первую очередь, для того, чтобы получить нормальный результат, нужно всего лишь… Каждой пулей попасть в цель. Неважно, в «десятку» или в «шестерку», в ноги ростовой фигуре или в голову — в первую очередь, нужно поразить мишень. Нет необходимости всегда выбивать десятку, вас не на биатлон готовят, − фыркнул Виктор Александрович, но тут же посерьёзнел: − Но тем не менее каждая пуля должна попадать в цель. И я научу тебя стрелять так, чтобы такого, − он небрежным кивком указал на оставшуюся почти целой мишень, − больше никогда не повторялось.
Виктор Александрович поднял мишени, сложил их вместе и отнёс их к остальным, водрузив на общую кучу. Не оглядываясь на Игоря, он негромко, но веско сказал:
− По вторникам и четвергам в семь вечера я провожу дополнительные занятия для тех, кому стрельба даётся тяжелее остальных. Приходи и ты. Каким бы элементалем ты ни был, этот навык точно лишним не будет.
− Спасибо, − Игорь с благодарностью кивнул. Похоже, скрывающийся за пугающей внешностью и простецким чувством юмора человек был вовсе не плохим и по-настоящему хотел помочь. В противном случае он точно не стал бы приходить в тир после работы, чтобы помогать отстающим. — Я приду.
Преподаватель, не оборачиваясь, махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Не став ему более докучать, Игорь вышел из тира.
Ему и так уделили много времени.
− Эй, с тобой всё нормально?
Обеспокоенный голос Юли вырвал Игоря из тягостных раздумий. Он и сам не заметил, как погрузился в себя, снова обдумывая предложение Виктора Александровича, этого странного, потрёпанного жизнью мужчины, готового, несмотря на явно отсутствующие таланты у отдельных подопечных, уделять им не только рабочее, но и своё свободное время. Такая самоотверженность явно стоила того, чтобы потерпеть его неприятное чувство юмора. И отказываться от предложения совершенно точно не стоило.
Мысленно сделав себе пометку о том, что теперь ему предстоит дважды в неделю подтягивать навыки стрельбы, Игорь улыбнулся Юле:
− Всё в порядке. Спасибо. Просто думаю, какие ещё сложности нам сегодня предстоят.
− Вот с этим я как раз могу тебе помочь − злорадно улыбнулась Юля. — Перед вечерней тренировкой тебе нужно получить анкеты для заполнения и список документов, которые нужно предоставить в отдел кадров. Пойдём, я тебя провожу.
К удивлению Игоря, посещение отдела кадров на заняло много времени. Высокий мужчина с седыми вьющимися волосами, сухо поздоровавшись, выдал Игорю аккуратно скрепленные между собой листы бумаги, и, попросив не затягивать с их заполнением, вернулся к работе за компьютером. По крайней мере, со стороны выглядело так, будто он работал. Он вполне мог, скажем, раскладывать «пасьянс» или играть в «сапёра» − понять, чем занят офисный работник, с серьёзным лицом сидящий за монитором, было решительно невозможно. Да Игорю это было и не нужно, поэтому, приняв документы, он с кивком покинул кабинет начальника кадровиков.
По здравому рассуждению для новоприбывшего сотрудника вовсе не обязательно было заходить лично к начальнику отдела кадров: список документов наверняка мог выдать какой-нибудь его подчиненный из тех, что работали в соседнем кабинете — однако Юля почему-то привела его сразу к руководителю. Игорю вдруг стало интересно, было это следствием какого-либо приказа или же собственной прихотью его спутницы, и он не преминул уточнить об этом у Юли. Картинно потирая подбородок, она словно несколько секунд всерьёз размышляла, прежде чем ответить, словно делясь с Игорем большим секретом:
− Видишь ли, наш начальник кадров не очень любит… Да, не очень любит работать, предпочитая любые обязанности скидывать на плечи других сотрудников отдела. Но на самом деле именно он отвечает за приём новых сотрудников и оформление всех надлежащих документов. Выдать необходимые бумаги может, конечно, и кто-нибудь другой, но тогда Эрнестович так и не отвлечётся от своего пасьянса, − фыркнула Юля, подтверждая подозрения Игоря. — Я привела тебя к нему исключительно из вредности. Вернуть все документы после заполнения тоже можешь напрямую ему.
Игорь понимающе хмыкнул. Похоже, ленивый кадровик чем-то насолил самой Юле, но она не сказала, чем именно, а Игорь не стал спрашивать. Если бы с ним хотели поделиться, это наверняка бы уже произошло. Поэтому, посчитав тему закрытой, новоиспечённые коллеги направились в спортивный зал, знакомый Игорю по утренней тренировке.
